Отыгрыш за мага

Вот только сегодня — не вчера…

И без того рассказав старику много чего лишнего вчера, сегодня я лишь вкратце рассказал о фамильярах, построив картину так, будто бы она просто родилась из магической энергии этой ночью. Это вполне устроило Понтия и Софию, подслушивающую нас, и вполне устраивало меня, вот только не девочку-бабочку, недовольно сложившую руки на груди. Но это уже её проблемы, а не мои — не нравится, что я вру или недоговариваю, пусть тогда сама объясняет всем и каждому, как всё было!

Или подожди… верно, она не может! Слишком тонкий голосок, едва не отличимый от писка комара, отчего человеческое ухо разобрать его не способно…

…Когда с платьем было закончено, как и с обедом, мы с фамильяром попрощались с Понтием и Софией, и пообещав старику, что если будем проходить мимо обязательно его навестим, выдвинулись в путь — человек и фея. Не сразу было замечено, но всё же не укрылось от меня то, что от фамильяра, когда она летала, от её крыльев тянулся небольшой шлейф, несколько секунд ещё остававшийся в том месте, где она пролетала. Только летать она, видимо, не особо любила, а может просто была ленивой, потому как стоило мне выйти за пределы деревни, фея тут же пристроилась у меня в волосах, держась за них, словно за поручни в автобусе и долго не желала слезать.

…Путь наш, между тем, почти без остановок, продолжался едва ли не до темноты. Прошли мы за этот день не так уж и много, что меня расстраивало, но учитывая, что и вышли поздно, то ничего страшного в этом не было. Хотелось, конечно, быстрее добраться до города, которые сами по себе были мне гораздо ближе, ведь я всю жизнь прожил в них, однако пробыв в лесах несколько дней, чуть ли не в полном одиночестве, начал открывать в себе новые черты характера.

Например удалось узнать о себе то, что я не такой уж и общительный, каким всегда казался не только самому себе, но и окружающим меня людям…

Проведя ночь под одиноким деревом, что росло чуть в стороне от лесополосы по правую руку от нас, мы на следующий день вышли к перепутью, где дорога расходилась в три стороны: к Хайделю на юго-восток; в Арнадию по той дороге, по которой мы с фамильяром и пришли; и ведущая на запад к некому городу Гердиклиосу. Что занимательно, так это то, что на указателе, указывающего направление в сторону Хайделя была приписка «Лик Солнца», не иначе, как название деревни, которую предстояло миновать.

Не скажу, что меня радовала новость о том, что придётся проходить через очередную деревню, но выбора не было. Разве только двинуться на запад, но и туда я желанием идти из-за множества причин особо не горел, так что…

Поправив сумку на спине и натянув посильнее капюшон, так как с утра погода несколько испортилась — небо заволокло тучами и стал накрапывать мелкий дождик — я было пошёл уже по дороге к Лику Солнца, но меня вдруг остановил крик, раздавшийся сзади.

— Постой, уважаемый! — это был старик в шляпке, закутанный в коричневый плащ, правящий крытой повозкой, которую тянули два грустных ослика. Когда повозка подъехала ко мне, старик весело улыбнулся, сдвинулся чуть правее и похлопал по местечку рядом с собой. — Ты в Лик Солнца путь держишь? Если так, могу подвезти!

— Если только стеснять не буду, — пожал я в свою очередь плечами.

— Не будешь! — задорно подмигнул старичок, снова похлопав рядом с собой. Вздохнув, стащив со спины рюкзак и бросив его в повозку, где заметил двоих парней, недружелюбно поглядевших на меня, но ничего не сказавших, я уселся рядом со стариком по правую от него руку. — Если не затруднит… Можешь взять поводья? Хочу трубку табачком набить…

— Мне ещё не доводилось править повозкой.

— А я тебе покажу! Мои-то парни совсем от рук отбились, возраст видимо такой! Им что я, или мать, не скажем, сразу фыркают или пререкаться начинают, зато вот как девка какая чего скажет или попросит… — старик усмехнулся, передавая мне поводья от осликов, которые я неуверенно взял в руки. — Но ты не подумай чего, они у меня ребята хорошие! Э-р-р… вот, давай покажу, как поводья держать!

Пока старик, который вблизи уже не казался совсем уж стариком, скорее мужчиной в возрасте, годков этак пятидесяти — шестидесяти, объяснял мне как направлять запряжённых в повозку осликов, из-под капюшона вылезла Фуксия, с утра сидевшая в волосах, прячась там от дождя. Естественно, это удивило всех, в особенности мальчишек, к которым фея не долго думая и улетела, явно только из-за того, что там было сухо и теплее.

Пока же она там развлекалась, неизвестно каким образом веселя парней, которым было лет по тринадцать-пятнадцать, не иначе как являлись погодками, или родились с разницей года в два, максимум три, мужичок успел набить свою старенькую трубку табачком из мешочка и сидел, довольно попыхивая ей. Время от времени он кивал, наблюдая за тем, как я правлю осликами, что было не так уж и сложно, ведь дорога пока не особо вырисовывала кренделя, да и поворот за всё это время был всего один, и тот не слишком резкий.

Скажу больше: мне даже понравилось заниматься чем-то подобным!

Вообще, путешествие подобным способом навевало на меня какие-то грустные воспоминания о прошлом, о том, что было потеряно мной, как при переходе в этот мир, так и просто из-за моих ошибок — что здесь, что на моей родине. Ехать вот так, да ещё и в такую погоду, слушая, как капли дождя неравномерно бьют о небольшой деревянный полог, прикрывавший нас с мужиком от непогоды…

Честно говоря, для погружения в полное уныние не хватало лишь грустной песни, или мелодии на худой конец, да и уходу в подобное состояние мешали смех и голоса, раздававшиеся из самой повозки!

В прочем, совсем уж погружаться в уныние, как и грустить, я не собирался — к тому же мужик был явно настроен на болтовню, всё пытаясь разговорить меня, почти всю дорогу молчавшего, издававшего лишь хмыканье или изредка выдающего какие-то слова или короткие фразы. Откуда и куда я иду; какова моя цель; не имею ли я класс, раз у меня жезл на поясе, и какой он…

Но, как оказалось, мужик был не такой уж и настырный: по итогу, моё молчание дало некоторый результат — хмыкнув под конец, мужчина сам замолчал, видимо поняв, что я не желаю вести какой-либо диалог, после чего надвинул шляпу на глаза и задремал. Наступила долгожданная тишина, прерываемая лишь мальчишками, но по крайней мере, именно меня никто не доставал… До поры до времени!

Когда из глубин леса, через который и проходила дорога, раздался душераздирающий жалобный вой, то ли пса, то ли волка, мужик подскочил на месте, начав испуганно озираться, а из повозки вылетела Фуксия. Зависнув рядом с моей головой, она тоже огляделась, после чего уставилась на меня, явно спрашивая, что это было.

— Пап, это ведь она, верно? — шёпотом спросил один из парней, не знаю, который из них, высунув голову из повозки. Мы с феей переглянулись, после чего одновременно уставились на отца мальчика. — Это сделала дочь алхимика?

— А мне почём знать? — проворчал мужик. — Может и не она вовсе… Мало ли, кто в лесу этом обитает, сколько раз тебе говорил! А ну как просто волки своего вожака гонят, или тролль какой на них напал, а ты уже сразу…

— О чём вообще речь? — поинтересовался я, заставив мужика тут же заулыбаться. Эх, наверное не стоило спрашивать, потому что этим самым я не иначе, как открыл ящик Пандоры! Но любопытство гложет, да и Фуксия этим заинтересовалась, дёрнув меня за ухо, как бы намекая, чтобы я задал подобный вопрос.