Овидий

Я пугаюсь и снова хватаюсь за багор. Гляжу да это же Малк, точно Малк. Никогда ещё не был так рад его видеть.

– Ты как сюда забрался?
– говорю.

– Я за вами побежал, а потом гляжу - вы в воде, ну я отвязал лодочку и помаленьку погрёб в вашу сторону. Сер Овидий, вы же не думали, что эта лодка сама по себе приплыла.

– Нет, не думал, - отряхиваюсь от ряски и грязи. – А что это за твари такие, кислотой плюются.

– Болотные логарды, если их не трогать, то и они вас не тронут. – Разматывает от ветоши мой старый меч.

– О-о-о, - радуюсь, беру его в руки, - как же мне тебя не хватало.

Начинает болеть бок, болит лицо, жжёт затылок. Я по чуть-чуть начинаю чувствовать травмы, которые получил. Пытаюсь лечь на дно лодки, но и это оказывается больно. Ложусь как-то на бок.

– Мелкий, прикрой меня ветошью… - не успеваю я договорить и засыпаю.

Во сне всё тоже болит, рвёт, ноет и не даёт расслабиться. Во сне за мной снова бегут собаки с горящими пастями. Воют волки, а за их спинами жуткие свиноморды с раскалёнными цепями, а вокруг ног обвился логард и вот-вот брызнет мне в лицо своей страшной слюной.

Просыпаюсь. Лежу и не шевелюсь. Через силу поднимаю голову, пытаюсь осмотреться, голова нормально не поворачивается из-за шишки, выскочившей на шее. Половина лица онемела. Я пересчитываю пальцы на руках и ногах, пересчитываю зубы. А я везунчик - чудом остался цел. Смотрю по сторонам. Пальмы. Какие пальмы в фэнтэзи? Древесные папоротники, просто громадные метров на сто эвкалипты и баобабы, а вода вокруг зелёная, покрытая рясой, тиной, лилиями и кувшинками. Я гляжу за борт, под нами вода более-менее чистая, и вдруг на глубине проплывает что-то огромное и синее. В разы больше вчерашнего логарда.

«Может это добрый дельфин», - с надеждой думаю я. Вдали пролетаетптеродактиль.

«Ну, это не серьёзно, это же Герои 3, а не парк Юрского периода. В кронах деревьев, свисающих до самой воды, роятся ядовитые стрекозы. Хищно друг на друга шипят, на нас пока не обращают внимания.

Гляжу по сторонам, у воды стоит гигантская черепаха, размерами с бегемота и пьёт. В уголке на камышах на пару секунд возникает надпись: «Глава третья. Болота».

ГЛАВА 11

– Ты это видел? Видел!
– резко бужу я Малка. Неохотно просыпается, и продирает глаза. – Надпись там, на болоте была надпись.

– Может, написал кто и оставил, - как ни в чём не бывало, отвечает он.

– Да нет же, такая, трёхмерная как играх. «Уровень три болота», как – то так. А ну глянь, может, ты сейчас увидишь.

– Может и увижу, а может и нет, я и на иных языках-то не разговариваю.

– Да ну тебя.

«И всё-таки: это игра или не игра?»

Гляжу, Малк опять спать завалился.

– Соня, - бужу его,- ты долго собираешься спать?

– Да я же заснул только что. Всю ночь и всё утро вас сторожил, - зевает, - здесь на болоте опасно спать всем одновременно. Логарды могут обглодать.

Слышу его, уже храпит. Ладно, пускай спит. Пытаюсь подняться. Болит в боку, задираю изодранную рубаху. Всё в ссадинах и в царапинах. Ребро похоже сломано. Лицо опухло. Несколько засохших кровоподтёков.

И это я ещё легко отделался. Может у меня регенерация.

 - Мелкий, у тебя что-то из еды есть.

– Да, - отвечает он, не открывая глаз. – Я рыбки наловил.

Ну рыбка, так рыбка. Взял её - она ещё шевелится.

«Блин не умею я есть сырую рыбу. Представим, что это суши».

Закрываю глаза и изо всех сил кусаю её за голову. Она бьёт хвостом меня по щекам, а я знай себе, грызу. На вкус как селёдка малосольная. Фу не могу её есть, глянул за борт, там какой-то цветочек, то ли лилия, то ли кувшинка, я их не отличаю.Сорвал и съел его, противная штука, да ещё и щиплет язык. Сейчас бы чего нормального. Над головой снова пролетает птеродактиль. Это не канон. Обидно за старые герои три. Вот что они превратились.

Снова толкаю мелкого.

– Может, чего-то в твоём котелке сварим.

– Можно, - отвечает он. – А можно и черепаху в собственном панцире.

«Точно! Черепаху».
– Понимаю я. Осталось только поймать её. Потому как аппетит у меня такой – один три черепахи бы съел, прямо с панцирями.

Беру весло и начинаю медленно грести вперёд. Приятно хлещется вода, летают разноцветные бабочки. Может песню запеть. А какую я знаю песню?

– Из-за острова на стрежень на простор речной волны, выплывают расписные Сеньки Разина челны! – рву я горло. Макл спит, ему мои песнопения не мешает. Хуже другое – я знаю только одну строчку этой песни. Мучительно вспоминаю другие песни. Современное не напоёшь. В таких ситуациях начинаешь ценить народное творчество.

«Вспомнил!»

– Нас извлекут из-под обло-омков, поднимут на руки каркас! – чёрт, как же там дальше. У меня память, что у ракушки. А вот вспомнил!
– и дорога-а-я не узна-а-ет, какой у парня был конец! – Особое ударение на слове «конец», конечно. Если бы не «Конец» в жизни бы не запомнил текст этой песни. Жалко, что помню я только один куплет. Зато его можно петь хоть десять раз подряд, и почему-то при этом каждый раз смешно. Главное по громче так орать слово «Конец».

– Нас извлекут из-под обло-омков, поднимут на руки каркас… и дорогая не узнает, какой у парня был «Конец»! – поле десятого исполнения начинаю ржать. Я в рыцарской перчатке плыву с полуросликом по реке, вокруг какие-то динозавры, а я пою про «Конец» какого-то парня, о котором не узнает дорогая. Или там в тексте про «конец» танкиста поётся. Ну, с парнем-то однозначно смешнее.

 От смеха болит в боку. Руки уже покрылись кровавыми мозолями от постоянного махания мечом. Вёсла в них ложатся как влитые. Пытаюсь убедить себя, что сижу в гидрокостюме в «кресле стоматолога» и тестирую какую-то там приставку. Но сам не верю в этот бред. Я сэр Овидий, путешествую по болотам вместе со своим другом полуросликом Малком. А кем я был в прошлой жизни уже без разницы. И то, что я это помню - лишь досадная случайность.

«Звучит смешно, но я же реально не из этого мира, и мне надо вернуться в свой», - приходится себя убеждать, чтобы окончательно не утратить рассудок. Болото воняет и булькает, то тут, то там мелькнёт «акулий плавник». Зверинец тут самый разный: от жутких насекомых до динозавров. Что там плавает в воде – я вчера на своей шкуре испытал, поэтому каждый раз с опаской выглядываю за борт.

«Интересно? А куда мы плывём. Мелкий проснётся – спрошу его». Я ещё понимаю, от кого мы бежим – но куда, так и остаётся для меня секретом.

Малк проснулся. Потянулся и сел, на меня смотрит. До чего же мало спят эти полурослики. Или это его так в армии намуштровали.

– Куда ведёт река?
– смотрю по сторонам, это место мне всё меньше напоминает реку.

– В рикшезианскую трясину. Там обитают ящеры и прочие болотные племена.

– Это те, которых мы под Дель-Галадом рубили.