Ожившие сны

— Приятно познакомиться, коза, а я шалава, и моя родословная шалавы старше вашей козлиной.

— Французская щетка, подстилка!

— А ты пиксель и Нитра!

— Что за Нитра?

— Ты обворожительно взрывоопасна.

Тереза запустила в зеркало второй бокал, но мимо, и опять вошла в ступор.

Регги повертела у виска пальцем.

— Франсуа, будь корректна, перейди на пять порядков ниже. Они ещё не знают «нитроглицерин» и «пиксель».

— Слушай, где мы?

— Не уточняй, пока всё забавно и интригует.

Кастер, Астон и Регги, похоже, делали ставки, когда Тереза разнесёт зеркало.

— Вторая попытка — молоко, — спокойно прокомментировал Астон. — Кстати, в меня она ни разу не промахнулась.

– Значит, ты человек, — пояснила Регги.

— Ой, извините, госпожа коза, никак пока не могу привыкнуть к темноте вашей, недавно у вас, — изображая невинность прощебетала Франсуа.

Тереза вышла из оцепенения подозрительно спокойной.

— Ещё раз назовешь меня козой — и мой отец разнесет эту богадельню, — холодно произнесла она тоном, более подходящим для имперской особы.

Франсуа вопросительно посмотрела на Дика и Регги.

— Это богадельня?! Оригинально. Может, мне надо быть осторожным, как в храме? — спросила она у Регги.

Далее Тереза, как профессиональная интриганка двора, почувствовала слабость Франсуа и начала сыпать религиозным.

– Побойся бога. Наш императорский род — от Аттсопла, и я богиня!

Франсуа медлила, тщательно подбирая слова. Всё-таки речь шла о боге.

— Видела я богинь, — задумчиво ответила она. — Несчастные создания. Им ничего нельзя, и им только поклоняются, даже притронуться боятся.

— Все женщины — богини!

— Чертовски интересное заявление, особенно мне.

— За женщин! — провозгласила Тереза. — До дна!

— С удовольствием.

Они выпили. Тереза размякла и затянула:

— Клен ты мой…

Но поперхнулась и осмотрелась. Все делали вид, что не замечают её с зеркалом.

— Не твое это — быть богиней. И зачем? Богиням, конечно, уважают, но любят-то чертовок. – Франсуа подмигнула Дику. — А куда денутся?

Как ни странно, это подействовало на Терезу.

— Ты права, какая там жизнь у принцессы. Франсуа, будь человеком, скажи мне…

Франсуа щелкнула пальцами, зафиксировав Терезу, и, смеясь, обратилась к Регги:

— Похоже, я спалилась. Что делать?

— Попробуй быть человеком. Недолго такое полезно, — разрешила Регги.

— Попробую. — И опять щелкнула пальцами…

Дальнейшее подтвердило правило: ничто так не объединяет женщин, как ненависть и месть. Соперницы неожиданно подружились на почве того, что все мужики —кАзлы, особенно породистые. Они даже вместе всплакнули о тяжёлой женской ноше, благо было чем – Астон вовремя подливал шампанское, хорошо известное слезоточивое средство.

— Я дочь императора. А он кто? — в который раз уже повторила Тереза.

— Да ни-и-икто, — соблюдая уровень опьянения по этикету, согласилась Франсуа.

— Жалкий королишко… Козел.

— Такая у тебя судьба, если уж родилась принцессой, то человек тебе в мужья не светит, в лучшем случае козел породистый. Поверь мне.

— Поклянись.

— Гадом буду, — с убедительным жестом ладони поклялась Франсуа.

Тереза опять зарыдала. Слёзы попали на лицо Снежаны. Она, будучи без сознания, поморщилась и технично очнулась, грациозно сев.

— Принцесса растаяла! — удивлённо произнесла она, вытирая попавшие на неё слёзы Терезы. — Врут всё про них, нормальные слёзы, соленные и вообще не ядовитые.

— Обычная девка, – согласилась Регги. — Просто влюбилась и пока как дура. Надо присмотреться к этому Родриго. Может, наш шалит.

— Что такое «влюбилась»?

— Не прикидывайся глупой, что никогда не любила.

— Почему не любила? Я фрукты люблю.

Дес впервые увидел удивлённую Регги. Она, размышляя над словами Снежаны, внимательно осмотрела зал Покоя.

— Странный омут, вроде средневековье и ни одной картины… Милая девочка, ты совершенно неожиданно для меня права, и я тебя понимаю, что понятие «любить» чаще всего имеет смысл «съесть», но я не верю, что ты не знаешь, что такое любовь.

— Что это?

— Может, ещё скажешь, что никогда не целовалась?

— Фу! Мерзко и негигиенично целоваться.— Фыркнула Снежана.— Ей можно, она принцесса. Они там у себя при имперском дворе бесятся, как хотят, целуются, женятся и отказаться не могут. А я вольная наложница и живу как хочу! Мне душевный комфорт нравится, а у этих,— она кивнула на Терезу,— одни нервотрепки, капризы… не мое. Свадьба, фата, платье, все белое, потом переворот, мужчин убьют, и надо долго-долго плакать и носить траур. А мне совершенно не идет черное, скучный мертвый цвет, особенно с красным.

Регги продолжала осматривать зал.

— Очень странно, опять не по-человечески права. Это действительно негигиенично. При поцелуе ваши внутренние паразиты знакомятся и принимают решение, подходите ли вы друг другу.

— Какие паразиты?

— Вас создали шутки ради. Вы чехлы, обычные гигантские черви, набитые паразитами, тысячами разновидностей. Они вами правят, диктуют, как жить, выглядеть, знакомят вас. Любовь — это симпатии лидирующих групп паразитов внутри двух чехлов.

— Неправда, — обиженно прокричала Снежана. — Мы люди, и создал нас Аттсопл! Вы все лжете, все, особенно она,— Снежана показала на Терезу.— Эта знать так убежденно врут сами себе, что стали рабами своей лжи!

— Девочка, у тебя есть шанс убить меня, бессмертную, если сможешь сформулировать, что такое рабство и, что такое свобода.

— Легко! Вы настолько неестественно живете, что не видите очевидного. Быть свободным - это когда нет причин врать...и желания тоже.

Глава 5

Против нас вы можете бороться только внутри себя

Тереза очередной раз запустила бокал в зеркало и, видимо потому, что была пьяна в стельку, попала. Зеркало разлетелось вдребезги.

— Все, собирай Совет, — крикнула она Дику,— я тебя, козла, выведу на чистую воду…

— Конечно, соберем Совет и все обсудим, только тебе сначала нужно в Лондон, — возразила Регги, снимая с Терезы серьги и с деловым видом осматривая их. — Подойдут, — резюмировала она и показала на колье и кольца.

— Зачем тебе это,— спросил Дик показав на драгоценности. Ты же все можешь создать из воздуха.

— Из воздуха сделанное видят только смертные, а я хочу, чтобы это видели все, в том числе и черти. Или ты думаешь, что я тут одна?