Падение Света

Мы поднимем тосты за хитрость и померимся умом».

Он помедлил, вспомнив, как пьяный дурак пытался ублажить Тат Лорат, потея и неуклюже возясь. Да, с ней он уже наверняка успел лишится мужества.

«Сделаем его шутом, а когда покончим… да, накинемся на самого Урусандера. Старик, ты получил всю славу, но дни твои давно прошли. Отец Свет — лишь титул, и клянусь, его сможет носить любой.

Ах, друзья, впереди нас ждут дни приключений».

* * *

Натянув плащи из неотбеленной шерсти, мастер оружия Гелас Сторко и сержант Тряпичка скрытно залегли на гребне, в чрезполосице языков серого снега, голого гранита и сухой травы. Сержант прижала к глазу зрительную трубу. Она, вроде бы полученная от Джагутов, была собственностью Великого Дома Манелет более двух веков. Тряпичка, главная в отряде разведчиков и следопытов, объяснила принцип работы трубки из бронзы и полированного дерева, однако рассказы о зеркалах и линзах мало что дали Геласу.

И что же? Она позволяет видеть дальше, чем голым глазом — всё, что нужно. Мастер оружия пошевелился, потому что холод земли проходил сквозь одежду. — Ну?

— Готова поклясться, их три сотни, — ответила Тряпичка, и дыхание стало белым паром на ветру. — И они торопливо отходят.

— Итак, их интересовал не лес и, что важнее, не мы.

— Кажется так, сир. Весь вопрос — куда же? Их кто-то ухватил за хвост?

Гелас фыркнул. — Расскажи еще раз, что болтал тот дурень.

Три ночи назад, до появления роты капитана Баханна, полумертвый лазутчик Легиона подошел к крепостным воротам. Он был ранен, в лихорадке. Тряпичка нашла в спине разведчика обломки двух стрел. Она умела лечить и провозилась с ним всю ночь, вырезав кремневые острия, но было потеряно слишком много крови, а оставшаяся загнила. Разведчик умер на рассвете.

Тряпичка опустила свое устройство и легла на бок, лицом к нему. — Тысячи в лесах охотятся за легионерами, загоняют и сыплют стрелами.

— Но солдаты Раала прочесали лес, убивая всех. Мы видели пожары, вдыхали треклятый дым. Бездна подлая, слышали те крики.

— Я тут подумала, сир.

Мужчина поморщился:- Вечно ты думаешь, Тряпичка. Потому я тебя держу при себе.

— Да, сир. Что ж, Легион вторгся в леса на смене сезонов. Отрицатели имеют странное обыкновение разделять деятельность. Женщины собирают урожай, оставаясь у стоянок, следя за детьми и стариками.

— Что же делают мужчины? Сидят и чешут задницы?

— Я и говорю — странно, сир. Когда не чешут задницы, уходят на охоту в поисках мигрирующих стад.

— Куда мигирирующих? Каких-таких стад?

— Такова традиция. Лично я считаю, сир, что это стало поводом уйти от жен и развлечься вдалеке.

— То есть мужики находят радость в спанье на голой земле, готовке наскоро, короче, уподобляются кабанам?

— Ну, сир, они же невежественные дикари.

— Думаешь, Легион упустил охотников, а теперь они вернулись и нашли жен и детей убитыми.

— Если так, сир, лес стал царством ярости.

— И Баханн с подпаленным хвостом спешит в Нерет Сорр.

Она покачала головой: — Не думаю, сир. Скорее они сочли, что война окончена, но тут же поняли: все лишь начинается. Но кто руководит лесными дикарями?

— Никто сир, ведь они дикари.

— А их вера?

Гелас скривился: — Ах, — и ткнул в ее сторону пальцем: — Видишь, я умнее, чем тебе кажется. Баханн готовится напасть на монастыри.

— Я так же подумала, сир.

Его глаза сузились. Такая невинная и красивая. — В чем я хорош, сержант?

— Сир?

— Опиши мои таланты, как их видишь.

— Да, сир. Вы наводите ужас на дом-клинков, но вы справедливы и не заводите любимчиков. Так что вас ненавидят, но дисциплинированно, и когда вы отдаете приказ, мы слушаемся. И почему бы нет? Вы будете во главе любой грязной работенки, потому что вы злее всех нас, вы сердитесь все время…

— Хорошо, можешь заткнуться.

— Слушаюсь, сир.

— Раз ты это знаешь, сержант, то можешь и не пытаться меня умасливать. Да, я всё замечаю. Но теперь перед нами новая проблема, верно?

— Госпожи нет и вам выпало решить, сир, предупредить монастыри или нет.

Гелас кивнул и завозился. — Снег растаял подо мной, проклятие.

— Это не снег, сир. Там голый камень.

— А, это всё объясняет. О чем я? Да. Решения.

— Легион Урусандера нам враг, сир. Беханн сбежал из-под крыла Хунна Раала всего с тремя сотнями солдат. Если предупредить монастыри Яннис и Йедан, сколько бойцов они соберут? Пять сотен? Шесть? Они хорошо дерутся?

— Они злобные кабаны, Тряпичка. Да, я не хотел бы с ними сцепиться.

— Именно. Не есть ли тактическая польза, сир, истребить сотни Беханна и заставить монастыри отказаться от нейтралитета и поддержать нас? Великие потери для Раала, великие выгоды для знати и Матери Тьмы.

Он всмотрелся в нее. — Ты говоришь очевидные вещи, так?

— Сир?

Сержант указал на трубу в ее руке. — Расскажи еще раз, как она работает.

— Там зеркало и три тщательно прилаженные линзы…

— Заткнись, Тряпичка.

— Слушаюсь, сир.

Он скользнул за гребень, встал и стряхнул снег с бедер. — Назад в крепость. Нужно послать гонца.

— Предупредить монастыри, сир? — Она осталась лежать на постели желтой травы, не замерзшая, хотя щеки разгорелись; ясные глаза напомнили ему о многих десятках лет, протекших с той поры, когда на него с интересом смотрели девушки столь же юные и прекрасные.

— Надеюсь, ты понимаешь, — буркнул он, — что ненависть тут взаимная.

— Конечно, сир.

— Но, сказав так, я ступаю на острие ножа, рискуя всеми вами.

— Взаимно, сир.

Он хмыкнул. Что ж, сойдет.

* * *

После ночи ледяного ливня откосы крепости Ванут блестели, лед дробил свет зари, посылая искры и вспышки. Однако вода уже начала стекать по каменным бокам прочных башен. Казалось, прочные стены тают.

Пришла весть о трех всадниках на дороге, скачущих, похоже, в Харкенас. Леди Дегалла, уже облаченная в доспехи, встала во главе колонны, рядом с леди Манелле. Подозвала сержанта стражи. — Знамя у них есть, Майвик?

Юный дом-клинок покачал головой.

Манелле сказала: — Это не мои, Дегалла. Если бы Гелас решил послать гонца, то одного, не трех. И это была бы Тряпичка.