Палочка для Рой

— Может, их оборотне-ласкизли⁽⁴¹⁾ загрызли, — сказал Драко, подходя ближе. — Кажется, там на телах были рыжие волосы... ой, нет, это кровь.

Он глумился над Роном, вообще не глядя на меня.

Внешне он выглядел, как и всегда, но по его позе я могла сказать, что Драко был скован и выглядел так, словно хотел убежать.

Он пытался подкрепить мою историю в нынешнем её виде, и это означало, что я не могла наказать его, даже по мелочи, как с Панси.

— Заткнись, Малфой, — сказал Поттер. — Это не смешно. Хогсмид снаружи, прямо рядом с Хогвартсом! Если Пожиратели Смерти настолько близко, то никто не в безопасности!

Драко глянул на меня, затем пожал плечами:

— Рад, что они охотятся за тобой, а не за мной.

— Они охотятся на всех нас, — сказала я.

Комната затихла.

— Как вы думаете, зачем они это сделали? — спросила я. — Это был не какой-то случайный акт насилия. Они сделали это, чтобы заставить ваших родителей бояться. Они говорят вашим родителям, что тем нужно склониться, потому что они держат всех нас в заложниках.

Теперь все пристально смотрели на меня.

— Пожиратели не просто убили Трейси, — продолжала я. — Они убили её маму и папу, её младших сестру и брата. Они убили их всех, потому что семья отказалась её выдавать.

— Это была твоя ошибка, — тихо сказала Панси.

— Правда? — спросила я.

Лично я была с ней согласна, но это не укладывалось в создаваемую мной историю.

— Они бы пришли за ней в конце концов, точно так же, как они придут за каждым из вас. Возможно, чистокровные смогут присоединиться к ним, но какая жизнь у вас будет? Они будут угрожать вашей семье, чтобы вы продолжали им подчиняться.

Я выпрямилась.

— Они бросят вас на авроров вроде Шизоглаза Грюма и на Дамблдора, считая, что не имеет значения, сколько из вас умрёт, потому что всё, что требуется, чтобы хотя бы один выполнил задачу. Кто из вас хочет оказаться на прицеле палочки Дамблдора?

— Так что нам делать? — спросил слизеринец третьего года обучения.

— Учитесь сражаться, — ответила я. — Потому что рано или поздно вам придётся сражаться. Или бегите.

— Мисс Эберт, — манерно произнес за моей спиной Снейп. — Будьте любезны прекратить свои попытки начать революцию. Директор хотел бы поговорить с вами.

Я кивнула. Это было ожидаемо.

Сейчас у него было только два пути: притвориться, что ничего не случилось, или встретиться с проблемой лицом к лицу. Тот факт, что он сейчас вызывал меня, необязательно указывал на то, какой путь он выбрал, но надежда имелась.

Я последовала за Снейпом по коридору.

Весь путь до кабинета Дамблдора прошёл в молчании.

Я села, не спрашивая разрешения.

— Мисс Эберт, — сказал Дамблдор. Мучительно долгое мгновение он пристально разглядывал меня. — Я сказал вам вчера, что улажу проблему Пожирателей Смерти.

— Так же, как улаживали ранее? — спросила я.

— Такие вещи требуют времени, — сказал он. — Я не ожидал, что вы возьмёте вопрос в собственные руки, буквально несколько часов спустя после нашего разговора.

— О чём вы говорите? — спросила я. — Этих людей убили Пожиратели Смерти. Так сказано в газетах.

— Сбор останков занял весь день, и только вечером удалось набрать достаточно частей тел для опознания, — сказал Дамблдор. Взгляд его был жёстким. — Но все трое были Пожирателями Смерти.

— Так вот что означает та татуировка на руке? — спросила я. — Интересно узнать. Я видела такую у некоторых представителей Визенгамота, но, кажется, это никого не волновало.

— Вы признаётесь, что совершили... это? — спросил Дамблдор.

— Нет, — ответила я. — Я может и предвидела что-то, но меня не удивит, если подобное продолжит происходить.

— Что вы имеете в виду?

— Линчеватели появляются, когда власти не защищают людей, — сказала я. — Власть закона может быть прочной, только если она подкреплена действиями. Прямо сейчас люди не чувствуют этой защиты.

— Это то, что вы предвидите? — спросил Дамблдор.

— Обычно я не вижу будущего, — сказала я. — Но это очевидно. Не удивлюсь, если вы увидите других людей в масках, делающих работу, которую не делают авроры.

— Вы считаете, что это случилось в Хогсмиде?

— В подобных ситуациях так и происходит, — ответила я. — Похоже на народное восстание. Есть люди, которые сами не будут бить окна или крушить, но если кто-то другой сделает первый удар, они могут ударить в ответ.

Дамблдор и Снейп нахмурились.

— Другие люди может и не начнут, если кто-то один займётся этим, но как только их таких станет двое... или, может, трое, четверо или больше. Уверена, вы видели нечто подобное во время танцев.

— Это не танец, — раздражённо проговорил Снейп.

— Разве? — спросила я. — Разве война не похожа на танец — вы предвидите действия вашего противника, двигаетесь в тандеме, предчувствуя, как он, по вашему мнению, будет двигаться. Если противник, в свою очередь, предвидит ваши движения, зрелище становится воистину прекрасным.

— Вы думаете, война прекрасна, мисс Эберт? — спросил Дамблдор. Голос его звучал практически разочарованно. — Я участвовал в последней Мировой войне, и могу заверить вас — она была ужасающей.

— Она прекрасна только на расстоянии, — ответила я. — Вблизи это кровь, и смерть, и разрушение. Война никогда не должна быть средством, к которому прибегают первым, но есть времена, когда она неизбежна.

— То есть вы считаете, что подобное будет происходить и дальше, — сказал Снейп.

— А вы считаете, что нет? — спросила я в ответ. — Всё, что требуется — чтобы нужные люди ухватили идею, и затем оно начнётся.

— Так вы говорите, что не совершали этого? — спросил Дамблдор.

— Когда авроры спросят вас, — ответила я. — Можете сказать им, что я всегда всего лишь защищала себя.

— Это не ответ, — сказал Дамблдор.

— А чего вы ожидаете от меня? Признания в каких-то зверствах? Вам не приходило в голову, что Волдеморт хотел смерти Эйвери ничуть не меньше меня?

Ни один из них не спросил, что я имею в виду. Очевидно, они понимали, о чём я говорю.

— У него были все основания убить его, и все основания присвоить себе эту заслугу. Полагаю, что это вроде предложения мира за убийство моей соседки по комнате.