Память льда

— Ну и что же это за титул?

— Рат’К’рул. Я пришел, дабы занять свое место в Совете масок и сообщить вам печальное известие: среди вас находится человек, который всех нас предаст.

Каменная сидела на жестком топчане. Длинные волосы, которые она всегда аккуратно причесывала, сейчас торчали в разные стороны, закрывая ей лицо. Ворчун взял гребень и стал осторожно разделять пряди.

— Ну до чего же это глупо, — со стоном выдохнула женщина. — Вранье все это, насчет того, что бои якобы ведутся по правилам. Правила существуют на плацах, а здесь… Только представь: я как последняя дура кинулась на стража Домина со своей рапирой… а тот в ответ лишь усмехнулся и выбил ее у меня из рук.

— Он просто недооценил тебя, — успокоил донельзя огорченную подругу Ворчун. — И дорого за это заплатил.

— Не надо меня утешать! — огрызнулась Каменная. — Такое везение бывает только один раз. — Она подняла голову. — Ворчун, ну что ты тут сидишь со мной? Только время напрасно теряешь! Я же видела, как тебе хотелось примкнуть к тем солдатам. Ты ведь не трус, чтобы отсиживаться в уголке.

Женщина оглядела себя и поморщилась:

— Иди, Ворчун. Мне нужно вымыться и… вообще оклематься. И совершенно ни к чему охранять меня, стоя под дверью. Иди, помоги солдатам. Ты же отлично умеешь сражаться. Возможно, лучше всех нас. Убей хоть нескольких паннионцев. Да Худ меня побери, прикончи их всех!

— А ты не боишься оставаться здесь одна?

— До сих пор обходилась без стражников, — хрипло засмеялась она.

Хмыкнув, он начал проверять ремешки и застежки на доспехах. Поправил стеганую подкладку. Опустил забрало шлема. Ослабил тяжелые сабли в ножнах.

Каменная молча наблюдала за ним.

Наконец Ворчун закончил все свои приготовления:

— Ладно, отдыхай, если получится. Учти, врагов на всех хватит.

— Ты уж там постарайся, — попросила она. — Покажи им, где раки зимуют.

— Непременно, — кивнул Ворчун и вышел за дверь.

Их были тысячи — беклитов и скаландиев, двинувшихся на штурм восточной стены Капастана. Град стрел с парапетов косил их десятками, однако они упорно ставили лестницы и лезли вверх. Паннионцам вновь удалось пробиться через Восточные ворота. Вражеские солдаты заполонили Предпортовую улицу и выплеснулись на площадь, где располагался Новый Восточный рынок.

Беспрестанными ударами катапульт паннионцы разнесли на юге города Главные ворота. На площадь Джеларкана хлынул легион бетаклитов. Умело пущенный огненный шар поджег западную казарму Капантальского гарнизона. Здание полыхало так, что отблески пожара были видны из самых дальних уголков Капастана.

Тем временем ударные отряды урдов и стражей Домина прорвались через Северные ворота. Они наводнили улицы Даруджийского квартала, разгромив попутно стоянку Нильдар и перебив там всех жителей.

Случилось то, чего так боялся Итковиан (хотя он и предвидел такой поворот событий): враг проник в Капастан. Оборона стен превратилась в войну на городских улицах.

Внешне, правда, несокрушимый щит оставался спокойным и собранным. Выслушав очередное донесение, он ровным голосом отдавал приказ:

— Четвертому взводу — занять позиции на Девятой баррикаде, между Восточной Внутренней башней и башней Не’рок… Если капантальцев, удерживающих обе башни, осталось мало, пополнить их число «Серыми мечами»… Седьмому полку занять оборону между Западной Внутренней башней и городской стеной. Мне нужно знать, в каком состоянии Джебарская башня… В Западной казарме было пятьсот капантальцев… скорее всего, паннионцы их разбили, а оставшихся в живых обратили в бегство… Пятому и Третьему взводам — занять позиции на улицах, примыкающих к площади Тура’ла. При необходимости объединиться с капантальцами… Первому, Седьмому и Шестому взводам — как можно быстрее двигаться на север Храмового квартала. Стягивать на себя силы паннионцев, пока мы вновь не овладеем Северными воротами… Четвертому, Второму и Восьмому взводам — выдвинуться к Новому Восточному рынку. Как только Восточные ворота снова окажутся у нас в руках, Первому, Третьему и Пятому — предпринять вылазку в тыл противника. Сбор у Восточного редута. Уничтожать обслугу всех катапульт, какие встретятся на пути, а также, по возможности, и сами катапульты. Всех раненых джидратов непременно вынести с редута… Тримастера названных взводов — ко мне.

Выслушивая донесения и отдавая приказы, Итковиан успевал следить за боями на Новом Восточном рынке и вокруг него. Правильнее сказать, довольствовался тем, что удавалось разглядеть в пламени пожаров и сквозь клубы дыма. Не щадя себя, скаландии неистово напирали на баррикады, перекрывавшие подступы к резиденции принца. Целый град камней безостановочно ударял во внешнюю дворцовую стену. Самое удивительное, что тонкая и, казалось бы, такая уязвимая стена даже не вздрагивала. Огненные шары, соприкоснувшись с нею, гасли сами собой, оставляя черные смоляные пятна, и не более того. Если паннионцы все же прорвутся во дворец, им придется брать с боем каждую ступеньку лестницы, каждый этаж, каждое помещение. Но похоже, это их не пугало. Наоборот, неприступность цитадели Джеларкана только подхлестывала боевой пыл захватчиков.

На парапет поднялся один из тримастеров, как у «Серых мечей» именовались командиры, под чьим началом находилось сразу три подразделения. Этот командовал Первым, Третьим и Пятым взводами. Он был опытным офицером, много лет отдавшим службе в отряде наемников. Высокий, худощавый; под седой бородой скрывались многочисленные шрамы — следы давнишних битв.

— Несокрушимый щит, мне уже передали приказ.

«Старый вояка, ты хочешь знать, зачем я послал за тобой. Считаешь разговоры непростительной тратой драгоценного времени. Знаю, тебе не нужны ободряющие слова, чтобы заставить отправиться туда, откуда ты и твои солдаты могут не вернуться».

— Ваша вылазка должна стать для паннионцев полной неожиданностью, — сказал Итковиан.

Тримастер прищурился и кивнул:

— Так оно и будет, несокрушимый щит. Паннионцы сейчас опьянены победой: радуются, что ворвались в город. Однако их наступление тут же потеряло согласованность. А когда такое происходит, то недалеко и до хаоса. Да еще вдобавок и ночь этому способствует… Мы приложим все силы, чтобы выполнить приказ. Уничтожим катапульты. Вынесем раненых с редута.

«Завидую твоему спокойствию, дружище. Похоже, на самом деле это мне нужны сейчас слова поддержки».

— Подмечайте все, — продолжал Итковиан. — Мне очень важно знать, как обстоят дела у паннионцев в тылу. В особенности меня интересуют тенескарии.

— Я понял.

По лестнице на крышу башни взбежала вестовая.

— Разрешите доложить! — запыхаясь, выпалила девушка.

— Слушаю тебя, — ответил Итковиан.

— Донесение от тримастера Первого, Седьмого и Шестого взводов.

«Так. Это, стало быть, Северные ворота».

Он повернул голову в том направлении. Пожар охватил многие улицы Даруджийского квартала.

— Говори, — кивнул несокрушимый щит.

— Тримастер докладывает, что он наткнулся на ударные отряды урдов и стражей Домина. Все они мертвы.

— Мертвы?

— Так точно! — Девушка кивнула, торопливо вытирая вспотевший лоб. Итковиан заметил, что шлем ей явно велик. — Какой-то горожанин взял на себя командование остатками Капантальского гарнизона, штатскими и стражниками караванов. Они вовлекли урдов и стражей Домина в непрерывную цепь уличных сражений. Немногим уцелевшим паннионцам удалось бежать. Северные ворота отбили обратно. Сейчас саперы вплотную заняты их починкой.