Паниклав
Шрифт:
глава 40
Джесси
Ты мне не подходишь Мне никто не нужен, Мне никто не нужен Мне это только вредит. (Ally Brooke — No Good)
Убираю длинную челку Джема с его глаз, он такой милый, когда спит и сопит своим маленьким, курносым носиком. Сегодня разрешила спать в моей кровати, боюсь, если он выйдет за дверь, то никогда больше не вернется. Не смогу это пережить, снова. Решила остаться здесь, с ним рядом. Я должна была быть с ним, с ними в ту ночь. Больше не сделаю такой ошибки.
Радио начинает улавливать волну дядиного голоса.
— Привет
— Джесси прошу вернись к нам. Мы очень ждем тебя, мне нужны наши вечера откровений. Хочешь я принесу и вылью на тебя святую воду из Католической церкви Св. Иоанна Неймана или из часовни Дульсинеи? — Мэри пытается шутить. Не оставлю брата. Больше я этого не сделаю.
— А может и вправду стоит? Вдруг это поможет? — дядя Сэм с ложной надеждой обращается к Мэри.
— Я и так молюсь всем святым, в надежде на чудо. Джесси обязательно вернется к нам, очень скоро. Она не та, кто так просто может сдаться. Немного терпения, так ведь? — тяжелые и душещипательные вздохи дяди и Мэри как в титрах после грустного и в тоже время атмосферного фильма.
Мне не разорваться. Мне нужно собраться. Но вот же он, тот кого я потеряла, самый дорогой и родной человечек на всей планете, во всех мирах. Как я его оставлю здесь?
Джем немного ворочается, пока я прижимаю его маленькое теплое и хрупкое тельце к себе.
Закрываю глаза и мне снится сон, во сне. Его огромные руки, обнимают и держат меня в своем плену. Его счастливая улыбка, будто свет исходит от идеального тела человека. В его глазах надежда, справедливость и агрессивная сила, которая борется со всеми нападками и выбросами. Его голос, который я слышу в глубине моего космического сна.
— Ты моя Джесс? — он повторяет это. Ему нужен ответ на вопрос, на который я уже ответила. В эти моменты, я очень хочу ему ответить, повторить, прямо в его звёздные глаза. Кричать, что я люблю его. Может быть, если бы я вернулась, мы все же могли бы остаться и бороться за нас? А может и нет. Он ведь ушел в темноту дождя.
— Джесси, я проснулся, — мой Джем трёт свои глазки. Он не маленький, он совсем большой.
— Игры? — спрашиваю, его зевающий смайлик.
— Знаешь, мне сон приснился, что ты ушла, — он смотрит на меня грустными глазами.
— Я никогда никуда не уйду Джем! — что за кошмар ему приснился.
— Но ты должна уйти Джесси, так надо, — нет, не хочу этого слышать.
— Я не уйду, давай не будем даже об этом говорить, пойдем Тляпи и Дэш ждут приключений, — встаю с кровати и только хочу подойти к столу, где нашим героям выделен целый выдвижной ящик для их лежанки, как Джем меня крепко хватает за руку.
— Что такое малыш? — я сажусь назад на кровать и смотрю брату в глаза, будто в свои собственные. Мы очень похожи.
— Нам нужно попрощаться, — категорически машу головой, слезы срываются, в груди начинает потихоньку печь.
— Нет, не проси меня Джем, не смогу! Мы вместе, так должно было быть всегда! — что же мне делать, где те, кто помогают в таких ситуациях, я не вынесу эту боль.
— Все хорошо Джесси, мы всегда с тобой вместе. Я здесь, а ты здесь, — Джем показывает папин жест с сердцами. Я готова выть от безысходности и отчаяния.
— Нет, Джем,
не проси меня! — я просто не могу выйти из этой комнаты, это же невозможно, я не хочу.— Это нормально, вы взрослые такие странные. Создаете проблемы, когда их и нет вовсе. Это как Тляпи и Дэш, они друзья, но конфеты любят разные. Но когда дело касается мороженного или торта, приходит время делиться. Мороженное быстро тает, и ты можешь не успеть его съесть один, а торт он же слишком большой, и ты просто не сможешь съесть его целиком. Такое только в мультиках рисуют, — я внимательно слушаю моего маленького гения, не моргая, не дыша, только слезы безостановочно покидают мои глаза.
— Да, ты прав, все проще, чем кажется. Многие взрослые странные, но и дети бывают тоже, — улыбаюсь Джему, он меня как всегда удивил.
— Я люблю тебя Джесси, — о, боги мне кажется я не выдержу.
— Я так люблю тебя, так сильно скучаю малыш, — он обнимает меня сам, впервые и целует меня в щеку, но все же вытирает рукавом в конце свои губы и морщится. Мы вместе начинаем хохотать.
— Ты всегда останешься собой, так ведь? Навсегда со мной Джем, навсегда! — он кивает и показывает мне на дверь. Ненавижу этот психический, сонный диспансер, очищение и прощание с тем, что долго росло и пыталось рвануть, меня доведут до нервного истощения. Где доктор Лэрик, когда она так нужна?
— Мне страшно Джем, может все-таки… останусь? — последняя надежда уходит, когда Джереми злобно смотрит на меня.
— Джесси, ты смелая, в — з-р-о-с-л-а-я же? — он так выделил слово взрослая, да взрослые должны быть смелыми, особенно в глазах детей. Но страха и у них хватает.
— Да, ты прав. Можно, еще раз обнимашки и поцелуй? — смахиваю слезы, которые потоком продолжают литься из глаз, словно река Колорадо. Когда ее наполняют дожди.
— Ну, хорошо, — он подбегает ко мне, и я поднимаю его на руки. Джереми висит, окутав меня руками и ногами как обезьянка. Крепко сжимаю его и под кряхтенье маленького, целую его в носик и в губы. Раза три говорю, что люблю его. После чего он спрыгивает и машет мне мягкой ручкой медвежонка Тляпи.
— Джем, но как ты тут один? — меня только, что осенило.
— Джесс, я с мамой и папой, они всегда пытаются меня контролировать, — значит он может передвигаться по коридору и уйти в их дверь?
— Проводишь меня? — Джем закатывает глаза и идет к двери, открывает ее, я почти не в силах сдвинуться с места, меня буквально парализует. Этот загадочный коридор моего подсознания и та третья дверь прилично далеко от той, которую открыл Джем.
— Джесс, пора, мы и так долго играли. Родители будут недовольны, — я понимаю, он хочет, как лучше, хотя это скорее всего мои же мысли, что он озвучивает для моего же успокоения. Как же хочется верить, что это мой шанс на прощение и прощание.
— Хорошо, увидимся еще? — он кивает, я делаю несколько шагов в коридор, дверь за мной закрывается. Стены вновь плывут, психологический триллер в моей собственной голове, меня испытывает на прочность. У каждого свой путь исцеления. Значит мой, именно такой.
Чейз
И со временем, знаю, ты покинешь меня, И останешься далеко в прошлом Знаю, любовь может быть лёгкой, Если начать любить себя (Tears — Clean Bandit)
Просыпаюсь от телефонного звонка, но это оказался всего лишь будильник. Тело болит, тренировки теперь редкость и вчерашний выплеск адреналина в спортзале, отдается болью в мышцах.