Паниклав

Когда молчала и не отвечала на вопросы. Это все, была — я.

Я больше не хочу быть такой, я это я. Я разная. Но теперь я хочу жить, я попрощалась с теми, кого не могла отпустить. Я простила себя. Я могу двигаться дальше. Столько "Я" собрались во едино.

Обнимаю свою копию, и она обнимает меня в ответ. Чувство эйфории, его не описать.

Это как найти ответ, на вопрос всей жизни.

Простить себя и принять решение жить — это мое исцеление.

Копия исчезает и тут я немного замешкалась. Вспоминаю слова доктора Лэрика: «Джесси я лишь могу указать тебе на дверь, что делать дальше только твое решение».

Мое желание вернуться. Пусть там сложно и бывает невыносимо больно, но счастья и любви тоже очень много.

Его голос, снова слышу Чейза.

— Ты моя Джесс? — его голос так близко, будто эти волны дотрагиваются меня.

— Я твоя! — отвечаю не думая, это чувство пока что со мной.

Открываю дверь и вхожу в очень яркий свет, ничего не видно и я проваливаюсь в него, снова падаю в неизвестность.

Некоторое время спустя, я наконец — то ударяюсь о что-то твердое и так сильно, что мое тело чувствует боль. Причем, такую сильную боль невозможно вытерпеть, и я пытаюсь орать, но мне что-то мешает. Кто-то вытаскивает что-то из моего горла, и я с хрипом пытаюсь кашлять и дышать.

От переизбытка чувств меня трясет и боль во всем теле отзывается на каждое дыхание. Врач в белом халате говорит, что все хорошо, они мне помогут. Мне кажется делают укол и тепло мелкими волнами расходится по всему телу. Боль уходит на второй план. Глаза слезятся. Слышу голос врача, что через пару минут мне станет лучше.

— Мы рады видеть тебя здесь Джесси, ты молодец. Нашла выход, — я смотрю на доброго пожилого мужчину с бородой. Он улыбается мне. А я не могу шевелить языком. Дыхание пробивается с трудом.

— Отдохни немного, ты быстро пойдешь на поправку. Хочешь увидеть дядю или того паренька бешенного? — он имеет в виду Чейза.

— Да. А еще не говорите им, что я помню их, очень хочется разыграть. Жестоко? — волочаю языком, вспоминая речь, доктор смеется.

— Думаю они тебе простят все шалости. Только дядюшка твой слишком восприимчив, поэтому не стоит.

— Я только с парнем тем так поступлю. Он заслужил, — доктор кивает и выходит.

Ко мне врываются двое и на дрожащих ногах подходят ближе, садятся по обе стороны от меня. Я так рада видеть их и чувствовать тело, даже боль. Это значит я живая.

— Привет Джесси, я не могу описать, я так рад. Боже ты вернулась! Прости меня! — дядя берет меня за руку и прижимает к своему лбу. Нежно поглаживая пальцами.

— Я бы никогда тебя не оставила. Ты мне как отец. Спасибо. И ты не виноват. Никто не виноват. Просто тело с мозгом разошлись во мнении и не справились. Но теперь все нормально. Считай я немного отдохнула и пришла в себя. Мне кажется, я вас слышала пока спала. Точно, все не помню, но думаю да, — немного тихо, но я пытаюсь говорить.

— Джесс, — Чейз обращает на себя внимание, и я смотрю в его глаза.

Они слезятся. Но он пришел и это главное.

— Здравствуйте, а вы кто? — пытаюсь сделать задумчивое лицо. Дядя и Чейз почти не моргают. Чейз сейчас кажется лопнет.

— Что? Ты не помнишь меня? — он придвигается ближе и пытается взять меня за руку, но я убираю ее.

— Нет. Кто вы? — кажется он ведется, но я не могу отказать себе в этом наказании. Пусть и жестоком. Это последнее негативное, что будет между нами. Я надеюсь.

— Джесс. Прости меня. Я никогда больше не сделаю тебе больно. Но прошу не поступай со мной так, — ладно не могу смотреть на его мучения.

— Шучу. Ты мудак, лжец, подлец. Таких нельзя забыть так быстро, — лицо Чейза меняется сначала на удивление, затем боль и теперь он приподнимает свои длинные ресницы, вижу в его глазах желание, наказать меня.

— Ты жестока, но я заслужил, — дядя Сэм начинает смеяться и выходит за водой.

— Я так испугался, узнал только сегодня. Мэри мне не сказала, дядя твой тоже. А я думал, дам тебе время, — он снова тянется к моей руке, а я в этот раз, не сопротивляюсь. Он нежно целует в ладонь, своими горячими, пухлыми губами.

— Я твоя, — смотрю на его игры с моими пальчиками.

— Что? — отвлекается, будто от самых вкусных конфет.

— Твой вопрос. Это мой ответю Он, думает я не слышала его.

— Ты моя Джесс? — Чейз с улыбкой повторяет, тот самый, главный вопрос.

— Да, — он привстает со стула и целует меня в губы.

глава 47

Чейз

Я не хочу ссориться,

Ты хотела сказать, что доверяешь мне, но потом передумала,

И так каждый раз Лишь потому, что он сильно ранил тебя в прошлом, А я просто хочу любить тебя правильно.

(Faydee — Can't Let Go)

Она решила меня окончательно свести с ума, своим жестоким розыгрышем, о частичной потери памяти. Меня чуть удар не хватил, приступ мог начаться, доведя меня до последней черты.

Жестокая Джесс, она вернулась в улучшенной версии себя. Я люблю её до безумия. Так вообще нельзя любить. Это уже переходит в поклонение. Только ей удалось вытащить и оживить моё сердце. Это не объяснить, но она меняет меня.

Сегодня, после практики, заезжаю в нашу с ней любимую пиццерию и набираю всего для малышки. Она стала почти прозрачной, может она переедет ко мне? Нужно как — то уговорить её и дядю Самюэля. Зная мою скромняшку, она конечно же откажется.

— Привет детка, соскучилась? Я принёс тебе топливо для тела.

— Привет, это мило с твоей стороны. Ого. Сколько всего, — она заглядывает в пакеты.

— Можно я покормлю тебя, положение обязывает, — Джесс мотает головой улыбаясь и принимается за пиццу.

Ей пока не разрешают часто вставать. Тело должно восстановиться. Она должна носить специальный бандаж, для поддержания позвонков на спине, которым пришлось не сладко при падении с лестницы. Страшно вспоминать об этом. Не знаю, как бы я жил, без неё.

— Мм-м очень вкусно, уже хочется вернуться домой. Скучаю по тетушке Ким и её самым вкусным блюдам. Если выбирать самого крутого повара Америки я бы присвоила тетушке Ким — 1 место, Джейми Оливеру — 2 и Гордону Рамзи — 3, - Джесс болтает жуя, приятно наблюдать за любимой.