Парадокс чести

— Мой дорогой, — говорила она, — сейчас неподходящее время. Я сказала тебе это ещё две ночи назад. И если сегодня у тебя всё получится, то не обвинят ли и нас заодно?

— Чепуха, — сказал знакомый, самоуверенный голос. — Я для этого слишком умный. Погляди.

За шторами появились очертания тёмной фигуры, которая оттолкнула их в сторону. Внезапный солнечный свет моментально ослепил Киндри, но он слышал улыбку в голосе незнакомца:

— У меня даже есть отличный свидетель.

Когда к Киндри вернулось зрение и он рассмотрел окружённую ореолом фигуру, у него перехватило дыхание. Эти кудрявые коричневые волосы, это гладкое, молодое лицо, так наполненное кажущейся невинностью.

Гостем Ранет был Холли. Лорд Холлен Даниоров.

II

Для Торисена это был уже второй долгий и беспокойный день, потраченный на ожидание прибытия эксперта летописца, который, будем надеяться, сумеет уладить эту земельную свару без генерального сражения. По одну сторону спорного участка рыскали люди Холли. А по другую сторону разбил свой шатёр посланник Чахотка и, как можно было видеть, коротал ожидание за безмятежным чтением. Отсутствие у него охраны было почти что оскорбительным. Сам Холли, услышав, что Рандиры уже переправились на его берег и занимаются браконьерством, поскакал их выслеживать. Торисен не слишком жалел о его отсутствии. Пребывая в состоянии расстройства Лорд Даниор становился очень и очень неспокойным товарищем.

Солнце клонилось к закату, необычайно жаркое для этого времени года. С заболоченной почвы поднялись клубящиеся вихри мошек. Торисена они не волновали — его никогда не жалили насекомые — но он слышал шлепки и ругань своей охраны. Он, то ли привёл их слишком много, то ли слишком мало — недостаточно для защиты в случае покушения, но слишком много, чтобы это выглядело как рядовая поездка. Он позволил манипуляциям Рандир вмешать в эту ссору вопрос его авторитета. Если он не сможет защитить интересы Холли, его союзники косо на него посмотрят. Однако, если при этом он нарушит законы или традиции, и друзья, и враги получат хороший повод, чтобы оспаривать его судейство.

Через равнину, Чахотка оторвал глаза от своей книги и с серьёзным видом послал ему салют. Торисен кивнул в ответ и задумался о том, не стоит ли ему вернуться в палатку и немного вздремнуть, но, как все хорошо знали, он нечасто спал после обеда.

У него не было даже Лютого, чтобы с ним побраниться. Этим утром случились лёгкие толчки и он послал волвера разведать земли к северу от замков, дав ему строгие инструкции оставаться в человеческой форме, чтобы не давать лучникам Рандирам никакого предлога его подстрелить.

В середине второй половины дня раздался предупреждающий сигнал его стражи.

Торисен вышел из палатки и увидел Адрика, Лорда Ардета, шлёпающего к нему по болотистой почве на измученной серой кобыле.

— В самом деле, Адрик! — Торисен коснулся плеча винохир, ставшей почти чёрной от пота. — Кто-нибудь, оботрите её досуха и найдите немного твёрдой земли, чтобы её поводить, пока она не остынет. А теперь, милорд.

Он повёл Адрика в палатку и убедил присесть. Когда он предложил пожилому хайборну вина, Адрик взял его, но как-то рассеянно, даже не пробуя. Он продолжал напряжённо ёрзать всю церемонию приветствия и сердце Торисена беспокойно ёкнуло.

— А теперь, — сказал он наконец, — что потащило вас из Омирота в училище рандонов, а затем в мою скромную палатку в такой мыльной пене?

Адрик отставил свой кубок и наклонился вперёд. — Я был бы здесь и раньше, если бы кто-то не подсунул паслена в мою вечернюю настойку и я не проспал. Я говорил со своим внуком Тиммоном. Он сказал мне, что ты дал ему кольцо Передана. Где ты его взял?

Торисен пригубил своё вино, мысленно подбадривая себя. Он давно знал, ещё с тех пор, как отдал Тиммону кольцо и палец, что этот момент обязательно настанет.

— Милорды, я надеюсь, я не помешал.

У полога палатки стоял высохший летописец Яран, близоруко щурясь в проход. — Я был в Верхнем Замке [123] , изучая некоторые редкие манускрипты, когда меня достиг ваш зов. Потом я проконсультировался с библиотекой Горы Албан и некоторыми из моих коллег. Простите, если я опоздал. Вина? Не откажусь. Сегодня жаркий день, не так ли?

Вошёл Бурр и обслужил его, пока Торисен с трудом пытался понять смысл этого внезапного появления. Ну конечно. Это и есть тот эксперт, которого они все так ждали. Как будто в подтверждение этого, у клапана палатки появился Чахотка.

123

High Keep

Адрик дёрнул Торисена за рукав. — Насчёт кольца.

— Я смею надеяться, — учтиво обратился Рандир к летописцу, — что вы дадите решение для нашего небольшого затруднения.

— Это не так просто, как кажется. Некоторые из наиболее старых свитков ссылаются не на русло реки, а на спину Речной Змеи, которая, как они говорят, простирается от Серебряных Ступеней до самого устья на границе с Некреном.

Зимний отмёл это прочь. — Это не больше, чем первобытные суеверия. Что говорят хартии между Башти и Хатиром?

Вошёл Лютый. — Тори, тебе обязательно нужно увидеть состояние формы земли дальше на север. О, а вот и Холли.

Юный лорд Даниор замер на пороге и так уже переполненной палатки, лицо скрыто тенью. В своей куртке из расшитого серебром синего бархата он выглядел неожиданно хорошо одетым для того, кто весь день потратил на выслеживание браконьеров. Очевидно, он всё же поймал одного, поскольку вёл за собой одетую в бурую мантию фигуру, таща её за верёвку вокруг её шеи. Торисен встретился взглядом с парой встревоженных, бледно-голубых глаз, мерцающих над белым кляпом.

— Киндри?

Холли дернул за поводок, заставляя пленника спотыкаясь шагнуть вперёд. — Это просто сбежавший аколит из Училища Жрецов. Я собираюсь послать его обратно.

— К чёрту. Он мой кузен!

— Он бастард, и никому не родич.

Торисен выхватил метательный нож из своего воротника, обошёл Киндри кругом и перерезал верёвку, стягивающую его запястья. Шанир вытащил кляп.

— Тори, — прохрипел он, — Я видел Лорда Даниора вместе с Ранет!

Когда Торисен недоверчиво развернулся к Холли, он увидел в его руке нож. Его лезвие метнулось к нему. Его более лёгкий метательный ножик встретил клинок противника, но только до тех пор, пока не сломался. Вильнув в сторону, он услышал звук рвущейся ткани и ощутил полоску огня через свои рёбра. Бурр выругался и скакнул на помощь, но только врезался в Чахотку. Холли взвизгнул. Лютый укусил его за ногу. Даниор рубанул волвера, отхватив тому кончик мохнатого уха, а затем закачался на месте, когда Уайс врезалась ему между ног. Торисен схватил его руку с ножом за запястье, выкрутил её и с размаху швырнул его на стол. Взлетевшее в воздух вино оставило кроваво-красную арку на лице Ардета.

— Вы что, рехнулись, — запротестовал летописец, поспешно поднимая повыше свой собственный бокал.

То мгновение, что Холли лежал на столе, Киндри бросил ему в лицо остатки своего экспериментального порошка. Его лицо исказилось в конвульсиях.

— Ап-чхии!

Пыль разлетелась во все стороны, сея вокруг опустошение. Люди содрогались от спазмов чихоты, запинаясь о мебель и друг друга. Парусиновые стены дрожали и раздувались, как будто саму палатку тоже охватил приступ. Снаружи тревожно кричала стража. Однако те из них, кто первыми добрались до входа, тоже складывались пополам, надрываясь кашлем и наполовину ослепнув от слёз.