Параноик Никанор

Наверное, так мне и надо.

Мама вспоминает, что первое время я во сне разговаривал по-английски с каким-то Стивеном. Потом это прошло.

* * *

Значит, при выходе из прыжка у них случилась авария. На самом-то деле, я думаю, отказ систем был только следствием. Что-то произошло со временем и пространством, когда они прыгали, – и корабль пострадал. Так или иначе, но они прилетели домой. Подали сигнал бедствия и пошли на аварийную посадку – уж на кого Бог уронит.

Довольно скоро они сообразили, что попали малость не туда домой. Вернее, как раз туда, но не тогда. Мне трудно представить себе их ужас. А может, ужаса особого и не было. Хотя бы потому, что военные, как я теперь понимаю, запрограммированы сначала изо всех сил выкручиваться, использовать малейший шанс любой ценой, а потом уже, когда спасутся, переживать.

Вероятно, они пошли по схеме, определяющей порядок действий при аварии на враждебной территории. Или потенциально враждебной. Постарались по максимуму задействовать преимущество отдаленного глухого района. Закрылись стеной, блокировали передачу любого сигнала электрической природы (дабы аборигены не смогли донести о происшествии), занялись починкой. Чтобы взлететь и, мне так кажется, опять прыгнуть. Назад, к неведомой Новой Англии? Видимо, да. И снова вперед, домой. А что им оставалось? Только попробовать воспроизвести ситуацию.

Конечно, их посадку засекли. И зря они гоняли над лесом свой вертолет. Чего хотели – осмотреться? А почему нет? Они были уверены в своем технологическом преимуществе над нами, дикарями. Им не пришел на ум апокалиптический образ русского мужика в юсерском маскхалате, с веревкой и без сапог

Но и мы, в ответ, напрягли их, конечно, здорово. Больше, чем следовало бы. Хотя они же не спросили: чего это там у вас летит по небу большое и страшное, в количестве безумном, и садится в городе, до которого рукой подать. Не бомбить ли оно нас собирается? А то мы бы честно ответили – дон'т ворри, гайз, оно вас не бомбить, а изучать намерено. Они привезли в город тучу разного начальства, и специалистов в ассортименте, и военных без числа, включая соотечественников ваших две роты спецназа. При поддержке ребе Менахема Гибеля, чтоб он был здоров.

Еще им не повезло с очагами цивилизации поблизости – очень секретной военной базой и деревенькой Большие Пырки.

И конкретно с Никанором – совсем никому не повезло. Но дядя Ник, он в данном случае проходит, скорее, по графе «стихийные бедствия». И я его, в принципе, даже простил. В том принципе, что не желаю ему немедленной мучительной смерти. Ну его к черту, и Бог ему судья.

И всех нас. И всем нам. Когда я вспоминаю, как активно и почти что радостно – в едином порыве, хе-хе – Красная Сыть готовилась воевать… И когда свои эмоции тех дней освежаю в памяти – оторопь берет. И комком подкатывает к горлу страшное предположение. А не мы ли сами притянули себе на голову беду? Целый месяц отрезанное от жизни село набухало, как нарыв, в котором гноилась обида на цивилизованный мир и разные подавленные страхи. И будто нарочно рядышком Ник со своим душевным заболеванием бродит, а паранойя – штука вирусная, в свое время один-единственный Сталин ею полстраны заразил… И, короче, гноилось оно, нарывало, коллективное бессознательное, а потом собралось воедино да ка-ак шарахнуло по небу… А там, километров за полмиллиона и лет через двести-триста, звездолетик пролетал… А?

В точности как Ник мечтал – усилием воли поражать врагов. При отсутствии врага поблизости – достанем хоть из грядущего. Не впервой.

Мне даже не стыдно, если это так и вышло. Только больно. Очень.

А с сержантом Кримсоном, в общем, логично поступили. Единицей пожертвовали во имя будущего целого мира – такого, в каком жили. Значит, оно им нравилось, это будущее и этот мир. Убили парня со смешным, немного детским лицом человека, который всегда хорошо питался и не знал, похоже, ни одного из известных нам страхов, кроме страха гибели. Он и вел себя будто отважный, но очень маленький пацаненок…

Действительно, не оставлять же неотесанным агрессивным дикарям такого гостя из будущего. Который знает мало, но дикарям и того – по уши.

Или не дикарям? Может… Русским?

Впрочем, уж на это мне точно наплевать. Меня волнует совсем другое.

Проклятый чоппер дважды мазал, потому что целился в Кримсона. Только в него. Потом он изящно и без жертв отбился от нашего вертолета, просто двигатель ему попортил слегка и нырнул за стенку – там на миг открылась дыра. А через несколько минут стенка пропала, корабль взлетел, и больше его никто не видел.

Они не смогли защитить своего, не рискнули вступить с нами в прямую драку, чтобы вернуть его, и тогда просто убили. Они сработали чисто – ни один из наших не умер. Чисто и холодно. Такие вот щепетильные ребята. Не то что мы, уроды безответственные – простой душевный парень Леха и его дядя, тихий параноик Никанор.

Знаете, я хочу верить, что они все погибли при очередном прыжке.

Или сидят где-нибудь на Новой Англии нашего, девятнадцатого, года, на которую еще не ступала нога человека. И горючего для следующего прыжка нету. Значит, сидят они там, за изучением Устава и строевой подготовкой коротают дни свои… Кукуют, так сказать. Пусть им воздуха надолго хватит.

Я был бы счастлив знать это наверняка.

2001, 2002

Послесловие

Рассказ «Параноик Никанор» начинался как чистой воды литературное хулиганство, глумление и издевательство. Был написан где-то наполовину и брошен. А когда я сел его «добивать», он буквально вывернулся наизнанку. Сам. До середины рассказ делался почти год, все остальное нарисовалось за сутки, без какого-либо плана, бац – и готово. Кое-кто отмечает, что в «Параноике» заметен некоторый дисбаланс, теперь вы знаете, откуда он взялся. Устранить его уже не представляется возможным. Да и не надо. Текст «пошел в народ».

Обиженных на него тьма, от Москвы до Иерусалима.

Чего они там разглядели, чтобы так беситься, ума не приложу. Обычная история про то, какие мы есть. Хорошие, в принципе, люди.

Меня тут спросили, как бы я сам охарактеризовал свою текущую работу, и я вдруг ляпнул, что занимаюсь по жизни «оборонной фантастикой». Пытаюсь доходчиво объяснить читателю, что главный враг каждого человека сидит внутри него. И что по той же причине у русских нет опаснее противников, чем сами русские. Вот, наверное, про это и получился «Никанор».

Был вопрос, почему упоминающиеся в тексте братья-близнецы Щербак и Жуков носят разные фамилии. Подозреваю, что они когда-то всерьез поссорились, а затем помирились, вот и все. Дальше в одном из послесловий будет момент… Ну, сами там посмотрите. Вдруг заметите.

«Параноик Никанор» впервые опубликован в журнале «Если», № 11, 2002. Пока что рассказ взял три премии – «Сигма-Ф-2003» (ежегодный приз по итогам голосования читателей журнала «Если»), «Интер-пресскон-2003» на конференции «Интерпресскон» и премию критиков-фантастоведов «Филигрань-2003».

Думаю, там еще накапает.