Парень, который пробирается в окно моей спальни

Она, честно думала, что я хотел бы оставить ее?

— Конечно, я остался. — И нежно ее поцеловал. Она всхлипнула и слабо обхватила перед моей рубашки, корда вернула мне поцелуй.

— Я так люблю тебя, Лайам, — прошептала она.

— Я знаю, но я все равно люблю тебя больше, — возразил я. Никто и никогда не любил никого так сильно, как я любил ее.

Джейк откашлялся, поэтому я отстранился, все еще крепко держа ее за руку. Он наклонился и обнял ее.

— Я сожалею, что ты потеряла ребенка, Эмбс, — сказал он, как будто он действительно имел это в виду.

Она кивнула и грустно улыбнулась, — Да, мне тоже, — ответила она, и голос ее надорвался, когда она говорила.

— Я пойду и позвоню Руби и Джонни. Я позвоню вашим родителям тоже, Лайам, — сказал Джейк, целуя ее в щеку, прежде чем исчезнуть за шторою, давая нам время.

Ты полежишь со мной? — прохрипела она.

Я кивнул и осторожно лег на кровать вместе с ней.

— Тебе что нибудь болит? — спросил я, когда нежно обнимал ее.

— Не очень. Немного больно, но не настолько, как это было. — Она вздрогнула, когда она шевельнулась на кровати.

Я закрыл глаза и спряятал лицо на ее шеи.

— Ты должны прекратить пугает меня. У меня скоро случится сердечный приступ, — дразнился я, пытаясь поднять настроение.

Она засмеялась, — Я так устала, Лайам. — Она повернула голову.

— Спи тогда, Ангел, — проворковал я, подтянув простыни вокруг нее, держа ее в тепле.

Она спала несколько часов. Они дали ей больше лекарств от боли, но она сказала, что была в порядке. Через пару часов они позволили ей выбраться из постели, чтобы пойти в ванную, в сопровождении двух медсестер — что ей не понравилось.

В девять часов пришла медсестра, с грустью улыбаясь ко мне, — Я сожалею, но часы посещения закончились. Я собираюсь попросить вас покинуть палату, — сказала она извиняющимся тоном, когда она проверила Эмбер.

— Серьезно? Можно я останусь? Из-за меня не будет никаких неприятностей, пожалуйста? Я буду спать в кресле, вы даже не узнаете, что я здесь, — просила я, показывая ей лицо, которое, казалось, так хорошо работало на Эмбер.

Она вздохнула и закатила глаза, — Штраф. Но если кто-нибудь спросит, то ты сам пробрался сюда. Понятно? — спросила она, улыбаясь и закачала головой.

Я усмехнулся, — Спасибо. — Вау, это лицо работало и на других людей тоже.

Джейк сказал, когда прощался, что первым делом, корда вернется утром, принесет мне и Эмбер сменную одежду. Как только он ушел, она сразу легла в кровать, слегка поморщившись, но старалась не показать свою боль.

— Я буду спать в кресле, Ангел, — возразил я, морщась при мысли сделать ей как больно.

— Пожалуйста, Лайам? — попросила она.

Блин, почему я не могу сказать " нет " этой девушки? Я вздохнул и снял свои кроссовки, взбираясь на кровать вместе с ней. Она прижалась к моей груди и плакала пока не уснула.

Я проснулся очень рано утром, чувствуя, что кто-то трясет мою руку. Я посмотрела и увидела двух мужчин, стоящих около меня, они оба сурово смотрели на меня. Что, черт возьми? О, дерьмо, уменя неприятности из-за того, что я спал здесь!

— Лиам Джеймс? — переспросил один.

Я кивнул и сел спокійно, — Да, - прошептал я, стараясь не разбудить Эмбер. Слишком поздно, она зашевелился и увидела двух парней.

— Лайм Джеймс, я собираюсь арестовать вас по подозрению в нанесении тяжких телесных повреждений. Вы не обязаны ничего говорить, но все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Вы имеете право на адвоката. Если Вы не можете позволить себе адвоката, он будет назначен вам”, - заявил он, когда взял меня за руку.

— GBH? (тяжкие телесные повреждения — прим. пер.) Этот критин подал в суд?

Глава 22

— Эмбер ~

Я быстро села, — Какого черта?

Лайам положил свою руку на мое плечо, — Не вставай, — сурово сказал он. Черт, черт, глупый мальчишка, его сейчас арестуют, а он все еще беспокоится обо мне?

— Это глупо! Вы не можете арестовать его, это не его вина! — Отчаянно плачу я, глядя на двух мужчин, которые смотрели, как Лайам надевал обувь. Почему, черт возьми, он так спокоен? Он это ожидал?

— Поступили серьезные обвинения, мэм. Мы должны всё проверить, — заявил мужчина, даже не удосужившись взглянуть на меня.

— Ангел, все хорошо. Не волнуйся, — заверил меня Лайам. Хорошо? Как это будет все хорошо? Он повернулся, чтобы взглянуть на парня, который держал его за руку.

— Я могу поцеловать мою подругу на прощание? У неё был выкидыш, — попросил он. Лицо парня слегка смягчилось, и он отпустил его руку. Лайам наклонился и нежно поцеловал меня в губы.

— Я люблю тебя, Ангел. Не волнуйся обо мне. Тебе нужно отдохнуть, — поучал он, нежно поглаживая мое лицо.

Как он дернулся идти, и я запаниковала. Я не могла отпустить его, я нуждалась в нём. Я обхватила его за шею и не отпускала.

— Пожалуйста, не забирайте его, пожалуйста? Это была не его вина, это моя вина, это все моя вина. Я должна была остаться в его доме. Я не должна была пойти домой, пожалуйста? — Умоляла я, сжимая волосы Лайма своими руками, рыдая на его плече.

— Мэм, вы должны сейчас его отпустить, — заявил тот же парень. Я усилила хватку на Лайме, наверное, ему было больно, но он не жаловался.

— Мэм! — рявкнул парень.

Лайам нежно взял мои руки в свои, и отцепил от своих волос. Когда он был свободен от моих рук, он снова посмотрел на меня. Я могла сказать, что в его глазах виделось стресс и беспокойство.

— Я люблю тебя, — поклялся он, снова нежно целуя меня в губы.

— Я тоже люблю тебя, — прошептала я, не доверяя своему голосу, чтобы говорить снова.

Лайам встал, и парень тут же потянул его руки за спину, надевая наручники. Глаза Лайма не оставляли мои, от чего я чувствовала, как мое сердце разбивалось снова и снова. Я думал, что после потери ребенка, ничто не может быть столь болезненным. Я был неправа.

Я наблюдала за тем, как его увели из комнаты, оставив меня одну. Я чувствовала тошноту. Я не могла позволить им сделать это, в этом не было его вины. Я могла бы выдвинуть обвинения, и они бы увидели, что мой отец первым ударил меня, а затем Лайам сделал это, потому что защищал меня. Но они поверят в это? Защищая меня это одно, но он сошел с ума, они никогда не поверят, что то, что он делал, было самообороной.

Я обхватила свое лицо руками, стараясь думать о чем-то другом. В любом случае, Лайам попал в беду за это, потому что мой отец подал в суд, даже если я выдвинула обвинения против моего отца, суд над Лаймом будет все равно. Самооборона это или нет, его все равно будут по-прежнему судить за тяжкие телесные повреждения, хотя и был спровоцирован. Я не могла рисковать, что если его отпустят? Что, если нет? Что, если его посадят в тюрьму за это, и я потеряю его?