Паучий случай

— Кушай! — ласково произнесла я, осатанело пытаясь засунуть ложку в чужой рот. — Ложечку за папу!

Яростная схватка продолжалась. Однажды ее увековечат на страницах истории. Битва при каше. Так и назовут. Поставят дату и заставят школяров знать ее наизусть. У меня почти получилось, как вдруг: «Ам!».

Я на секунду застыла в скромной нерешительности.

— Так, чем ты это сказал? — взволнованно напряглась я.

Это было тот самый неловкий момент, когда понимаешь, что немного перепутала отверстия. Грубо говоря, рот у шарика был абсолютно с другой стороны.

— Так, — возмутилась я, пытаясь усадить неугомонного паукана на колени. — Ложечка за папу!

Из черного пушка на меня смотрели грустные глазки. Они убеждали меня в том, что я — живодер. Кожа на лице и волосы обещали быть мягкими и шелковистыми. По моему лицу стекала маска из здоровой пищи.

— Ложечку за королевство как его там! — требовала я, пытаясь наугад найти то, что именуется ртом.

Один мой глаз видел плохо. В нем была каша. Каша была у меня в носу. Она свирепо сопела вместе со мной.

— А я тебе сказку расскажу, — сладко убеждала я, охотясь с ложкой на открытый рот.

В нашем мире можно было надменно заметить, что никаких игр, телевизора и мультиков, пока не съешь. А потом отойти в сторонку и смотреть, как вылизывается тарелка. То здесь угрожать отключением интернета было бесполезно.

Паукан вырвался и побежал по стене. Он засел под потолком. Чтобы я не могла до него допрыгнуть. Я чувствовала себя провожающим на вокзале.

— Ой, вкуснотиффффя! — съела я ложку, приторно улыбаясь. — Сейчас другие паучки прибегут и все съедят!

Очередь из пауков не строилась. А может, и строилась. Просто они стеснялись. В костюме «усратой» няни, я продолжала дразнить восьмилапый цирк «Дю Солей» ложкой и кашкой. Мне начала приоткрываться истина. Если бы я так вела себя со всеми мужчинами, то никогда бы не застряла в тоскливом состоянии женского одиночества.

С таким даром убеждения я бы смогла работать дипломатом, вести сложные переговоры с террористами и рекламировать на всю страну чудо хренотерку с пятью насадками и аптечкой в подарок.

— Только сегодня и только сейчас! Сама полезная каша! Одобрена папой и попой! — настаивала я, обдувая ложку. — Едите ложку и получаете в подарок сказку! Специальное предложение действует только сегодня! Если вы съедите ложку каши прямо сейчас, то в подарок вы получаете вторую ложку! Две ложки по цене одной! Это самое выгодное предложение! Если найдете более выгодное, то мы уменьшим цену в два раза! Спешите! И станете обладателем двух… Целых двух! Ложек каши! Но это еще не все! Третья ложка каши бесплатно! Вы представляете?

Я понуро опустила тарелку, облизала ложку и чуть не выплюнула ее в стену. Мне казалось, что эта каша была у меня даже в трусах! Чулки из грязи покрылись интересным узором. А я не чаяла найти место, где можно искупаться. Но для начала нужно было уложить спать шустрого паукадлу.

Есть целая наука «Уложить ребенка спать». По сложности она намного страшнее квантовой физики. Если в квантовой физике все понятно, то здесь полный трындец. Защитить докторскую диссертацию по этой сложнейшей науке не могут даже опытные няни и многодетные мамы. Гипотезы, формулы, теоремы разбиваются об «Я не хочу спать!».

Неопытные няни начинают зевать еще на «жили-были». Оставшуюся часть сказки они рассказывают как-то так: «Катится, колобок, катится… И …. Эм …. снес колобок лисе яичко… Баба плачет, дед плачет… Хр-хр-хр…». Няни со стажем стойко доходят до середины сказки. Я слышала про няню, которая умудрялась рассказать всю сказку целиком и уснуть после слова: «Конец!», но что — то мне подсказывало, что это- просто легенда.

— Давай я тебе сказочку расскажу, — улыбнулась я. Ко мне уже подкралась зевота.

Колыбель была поднята, а паучок засунут в роскошные пеленки.

— Жили — были, — зевнула я. — Дед и баба. Старенькие… И не было у них детей…

— Ипусий слусяй! — воскликнул паучок.

— И вот решили они слепить себе колобка, — продолжала я, начиная клевать носом.

— Ипусий слусяй! — обрадовался паукадла.

Мне казалось, что колобок — ближайший родственник льва. Он разговаривал с громким и непреодолимым зевотным рычанием. Видимо, это передалось ему по наследству от бабки с дедкой. Они разговаривали примерно так же, поэтому агрессия у них — дело семейное.

— Катится колобок, катится, — замедлялась я, сонно глядя на паучка. — А навстречу ему заяц! Заяц смотрит на колобка и говорит…

— Ипусий слусяй! — вставил паукан, вызывая у меня скупую слезу умиления.

Сказка продолжалась. Любой няне в этот ответственный момент срочно нужен помощник, который будет вовремя тыкать ее палочкой. — И съела лиса колобка! Ам! И все, — обреченным голосом закончила я.

Где-то должны зашуршать аплодисменты. А ко мне, спотыкаясь о красную ковровую дорожку, должны бежать с Оскаром в руках.

— Понравилась сказка? — спросила я, качая колыбель.

В квадратных глазах паучка читалось примерно следующее: «Очень интригующая, остросюжетная и захватывающая история! Неожиданная и непредсказуемая развязка! Постоянно держит в напряжении! Несет в себе глубинный философский смысл! Можно смело снимать сериал «Игра сусеков». На целых шесть сезонов! На главную роль обязательно позвать Джонни Деппа. Чтобы в момент ухода от очередного зверья, он пафосно говорил: «Это день вы запомните, когда чуть не поймали Капитана Колобка!». У меня даже слеза потекла от такой драмы. И моя фантазия была не готова к такому!».

— Ипусий слусяй! — резюмировал паучок, упорно не желая ложиться на бочок.

По глазам было видно, что он срочно требует колобку брата, пафос, нечисть и старое авто! И чтобы в конце каждого сезона кто-то из них продавал душу дьяволу. Исключительно с целью воскресить родственника!

Я тряхнула головой. Филин позавидовал моим зрачкам. Мне это просто почудилось. В колыбельке спал обычный ребенок.

— Фу-у-ух! — я встала с кровати и побрела в сторону коридора. Теперь осталось найти место, где можно искупаться.