Печать позора

– Да? А твою маленькую подружку не должно касаться, что происходит в моём доме!

– Она моя подруга! А ты - тот мерзавец, что чуть не угробил её! Вчера я действительно думала, что вам есть о чем поговорить. Но сейчас, при свете дня, я как-то по-другому вижу эту ситуацию. Ты можешь снова втоптать её в грязь. И на этот раз, её уже, может быть, не успеют спасти!

– Заткнитесь все, - сперва тихо сказала я, - но никто не услышал.
– Заткнитесь!

Я прервала Яну, пока она не сказала ещё что-нибудь. Но она права.

Какого чёрта я здесь делаю? Почему сижу на кухне Николаса и позволяю ему меня трогать?

Я чуть не убила себя всего месяц назад. Именно этот человек начал то, что привело меня к тому обрыву.

Мое тело задрожало. Вчера ночью я тоже позволила себе слишком многое. Николас опасно близко подобрался ко мне.

Я слезла со столешницы. Меня немного пошатнуло. Голова раскалывалась. Николас положил руку мне на плечо, видимо, пытаясь придержать меня, но я скинула её.

– Я же сказала - не трогай меня, - я очень раздражена: кровь пульсировала в висках, меня подташнивало.
– Яна, прости, не могла бы ты перестать кричать.

– Прости, детка. Что он с тобой сделал?

– Господи, - выдохнул Николас, - у неё просто похмелье. Она отключилась вчера возле машины. Я не повёз её к родителям в таком виде.

– Жаки?
– Яна вопросительно подняла бровь. Она уже не пыталась вырваться из рук Маркуса. Просто стояла и смотрела на меня. Крик тоже куда-то исчез.

Я облегчённо вздохнула.

– Да, я вчера, похоже, переборщила немного с алкоголем.

– Рад, что мы разобрались. А теперь почему бы вам не покинуть мой дом?

Я решила сделать это первой. Быстро развернулась и пошагала к выходу. Но Николас преградил мне дорогу.

– Кроме тебя. У меня к тебе есть несколько вопросов.

– Кто сказал, что я собираюсь на них отвечать?

Я гордо вздернула голову. Неужели он думает, что со мной можно так легко играть? Не понравилась игрушка - выбросил, снова захотел поиграть - подобрал. Я больше не играю.

– Яна, ты подкинешь меня?

– Жаки, пожалуйста...

Николас коснулся моего локтя. Я отшатнулась от него.

Пожалуйста? Этот человек смеет о чём-то меня просить? Как это вообще возможно?

Два года назад я просила его о помощи: в его комнате, в школе. Каждый божий день мои глаза взывали к нему. Но он отворачивался, уходил прочь, оставляя меня на растерзание.

– Я тоже тебя просила, помнишь? Я умоляла тебя. И что сделал ты?

Николас молчал. В его глазах я видела... Что это? Раскаяние? Невозможно.

– У меня нет никакого желания разговаривать с тобой. Два года назад твоё молчание многое мне показало. Я не была тебе нужна тогда, так с чего понадобилась сейчас? Что могло измениться? Просто оставь меня в покое.

Я закончила очень тихо. В груди что-то заныло. Николас никогда не оставлял меня равнодушной. Будь то любовь или ненависть, но я всегда к нему что-то испытывала. Даже сейчас мое сердце сжалось.

Я обошла его, но остановилась.

– Будет лучше, если ты снова будешь делать вид, что не видишь меня.

Я не обернулась. Зачем? Имело ли значение, что происходит за моей спиной. Я собиралась оставить прошлое там, где оно должно было быть - позади.

Яна подвезла меня. Мы молчали. Стоило ли что-то говорить? Вчера мы все были немного не в себе. Я уже собиралась выйти из машины, когда вдруг кое-что вспомнила.

– Откуда ты узнала, что меня спасли от смерти?

Яна скривилась. Она убрала руки с руля и сжала их.

– Мистер Палмер рассказал тебе?

– Да, - она говорила непривычно тихо.
– После того, как я попыталась с тобой познакомиться, и ты упомянула неизвестную мне печать позора, я спросила у него. Он объяснил мне и сказал, что в нашем городке сейчас есть такая девушка. Оливер тогда сказал лишь, что тебя до такой степени затравили, что ты пыталась покончить с собой.

– Он отговаривал тебя начинать общаться со мной?

– Нет, Оливер сказал, что печать перестанет иметь смысл, только если у тебя появится соратник.

– Так ты поэтому подружилась со мной? Пожалела? Решила помочь бедной девочке?

Моя догадка болью отозвалась в груди. Нежели это всего лишь благотворительность? Дружба с Яной - это самое лучшее, что могло со мной случиться. Она с каждым днём все больше и больше вытягивала меня из этого болота.

– Нет! Нет! Нет!
– Яна смотрела на меня широко открытыми глазами.
– Мне самой захотелось подружиться с тобой. Я ещё не знала тогда об этой печати. Мне было очень одиноко весь первый месяц, а потом появилась ты. И я подумала, что ты так же одинока и нуждаешься в друге, как и я. Конечно, у тебя всё оказалось намного сложнее, нежели у меня, но мы ведь справляемся.

Я выдохнула. Яна была искренна, сомнений не было. Её глаза блестели, губы слегка подрагивали.

– Но как ты узнала о том, что меня спасли?

– Оливер рассказал.

– Сразу в тот же день?

– Нет, - виновато выдохнула Яна.
– Помнишь тот вечер с барбекю. Оливер тогда поймал тебя, чтобы ты не упала, потом ты так странно отшатнулась от него. И эти его взгляды на тебя. В общем, я предположила самое худшее...

– Боже мой, ты же не могла подумать?..

– Да, - кивнула она, - я решила, что у вас какие-то личные отношения. Не обязательно сейчас есть, но могли быть...

– Ты подумала, что я спала с мистером Палмером?!

Это просто не укладывалось в голове. Я и отчим Яны вместе? Какой ужас! Да, он и правда очень привлекательный мужчина, но скорее для моей мамы, чем для меня.

– Прости.
– Яна покраснела от корней волос и, наверно, до пят.
– Он просто так на тебя смотрел, и потом постоянно спрашивал, в порядке ли ты.

– И что ты сделала?

Зная Яну, я даже не могла предположить, что она сделала. Да что угодно! Всё, что в тот момент взбрело ей в голову.

Я согласна с тем, что мистер Палмер вёл себя слишком странно. Мне самой было очень неловко в тот момент. Но тогда я решила, что мне кажется. Видимо, не только я это заметила. Но миссис Палмер никак не отреагировала - значит, знала обо всём.

– Пошла и спросила. Ты же знаешь, что я люблю правду. Сама не вру... ну, больше не вру... и другим не позволяю, - она нервно засмеялась.
– Представляешь, так и спросила: «Оливер, ты что, спишь с Жалкин Томсон?» Он аж подавился. А потом рассказал, что в прямом смысле снял тебя с обрыва.