Пепел на ладонях

— Ты уверен, что дом родителей уцелел?

— Не уверен, — коротко бросил мужчина и прибавил газу.

«Нива» ускорилась, оставляя за собой разрушенные дома, покинутые машины и людей, которые уже давно потеряли надежду. Впереди их ждала неизвестность, но Ивану оставалось только двигаться вперёд. Остановиться значило погибнуть.

— Вы знаете маршрут? — поинтересовалась Юля минут через тридцать, разглядывая унылую местность со своего места.

— Подай мне атлас, — попросил мужчина. — Он там, в бардачке. А так, раньше у меня путь занимал часов шесть или семь. Сколько сейчас, даже не представляю.

Девушка передала книжку, и Иван остановил автомобиль, перед этим убедившись, что никого поблизости нет. Только голые поля, засыпанные пеплом и смешанные с грязью, убегающие в обе стороны к горизонту.

— Так. Вот тут сейчас мы, — проговорил Иван, проводя пальцем по потрёпанным страницам и останавливаясь на линии трассы М-4 «Дон». — Значит, двигаемся дальше через Туапсе, потом Горячий Ключ. Тут дорога должна быть нормальная, если, конечно, мосты целы.

Юля молча кивала, наблюдая за тем, как его палец осторожно скользит по пожелтевшей бумаге.

— Краснодар, -коротко хмыкнул мужчина и ткнул пальцем чуть выше. — Туда не суёмся. Дорога через город — самоубийство. Там, скорее всего, бандиты или ещё хуже. Да и кто знает, что там теперь.

— Значит, объедем? — уточнила Юля.

— Да, — он обвёл участок дороги чуть восточнее города, — Краснодарскую кольцевую найдём. Вот тут. Она должна быть. Если повезёт, вывезет нас на трассу в сторону Тимашёвска.

— А если не повезёт? — не удержалась девушка.

Иван поднял на неё взгляд, коротко вздохнул и снова уткнулся в карту.

— Тогда будем разворачиваться. Вариантов немного. Либо через Славянск-на-Кубани пойдём, но это крюк, и там тоже может быть опасно. Если кольцевая не проходима, попробуем на юго-восток, через Кропоткин и Тихорецк, — он на секунду замолчал, словно прикидывая в голове план. — Но там дорога хуже, а топлива у нас не так уж и много.

Юля задумалась, вглядываясь в горизонт, где серое небо сливалось с выжженной землёй.

— А потом? — спросила она, когда мужчина снова начал водить пальцем по карте.

— Потом выйдем на Р-268. Тимашёвск, Каневская, Староминская…

Он говорил это так, будто сам себе напоминал, как следовало ехать.

— Должно быть спокойно, там в основном мелкие посёлки, люди держатся за землю. Бандиты туда вряд ли сунутся.

Он остановился, провёл пальцем по последней точке маршрута и постучал по бумаге.

— Ейск. Там Азовское море, там дом. Если доберёмся, будет место, где можно бросить кости.

Девушка хотела что-то сказать, но промолчала. Её взгляд остановился на руле «Нивы» и руках Ивана, крепко сжимавших карту.

— Ладно, поехали, — бросил он, убирая атлас на приборную панель. — Чем дольше стоим, тем больше шансов, что нас кто-нибудь заметит.

— А вы уверены, что дороги вообще проходимы? — спросила она, когда машина снова тронулась с места.

— Нет, — ответил он, глядя вперёд, на пустую трассу. — Но другого пути у нас нет.

— Так может, лучше отыскать место где-нибудь ближе?

— Не знаю. Посмотрим. Не будем загадывать.

Девушка закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья. В голове крутились мысли о том, что их ждёт в будущем. Иван, напротив, сосредоточенно смотрел вперёд, словно пытаясь не только следить за дорогой, но и удерживать в голове весь маршрут.

— Чёртов вулкан! Раньше бы я эти пятьсот километров проделал бы с лёгкостью.

Показалась бывшая защитная лесополоса, которая превратилась в угли, как и несколько полей вокруг неё. Видимо, поджог. Прошлый год, когда произошла катастрофа, стоял довольно жаркий, так что пшеница вспыхнула с лёгкостью. И здесь, скорее всего, человеческий фактор. Правда, сейчас в основном тут всё покрывал всё тот же пепел, смешанный с грязью.

После взрыва Йеллоустоуна мир начал меняться стремительно. Первые месяцы были ознаменованы глобальными пожарами, которые прокатились по Северной Америке, уничтожая всё на своём пути. Небо над континентом заволокло тёмным дымом, а затем сернистые газы начали распространяться по планете, словно невидимый ядовитый покров. В первые три месяца после катастрофы, многие регионы земного шара испытали резкое изменение климата. В жарких странах температура начала падать, а в более холодных — морозы стали ещё суровее.

Четвёртый месяц принёс с собой новые бедствия. В Европе начались необычные осадки. Дожди смешивались с пеплом, превращаясь в чёрную грязь, которая покрывала поля, дороги и города. На юге Франции и Италии фермеры наблюдали, как их виноградники и оливковые рощи задыхаются под слоем вулканической пыли. В Германии реки замерзли раньше обычного, а в скандинавских странах снег лежал уже в сентябре.

К пятому месяцу ситуация только ухудшилась. В Азии сезоны изменились до неузнаваемости. Вместо привычных дождей пришли затяжные периоды безветренной погоды, что привело к снижению уровня воды в реках и водохранилищах. Индия и Китай столкнулись с серьёзными проблемами с продовольствием, так как посевы оказались разрушены непривычными условиями. В Австралии же продолжались масштабные лесные пожары, вызванные аномальной жарой перед тем, как планета окончательно погрузилась в холод.

Шестой месяц застал Россию врасплох. Зима пришла рано и была особенно суровой. В европейской части страны снег ложился уже в конце октября, а к новогодним праздникам температура опускалась до отметок, которых раньше можно было ожидать лишь в Сибири. Краснодарский край, обычно радующий своих жителей мягкой зимой, встретил январь сильными заморозками и ветрами, которые несли с собой пепельные облака из дальнего зарубежья.

В воздухе висела постоянная серость, будто кто-то закрыл солнце огромным одеялом. Днём становилось едва светлее, чем ночью, а дожди, когда они всё-таки шли, были холодными и колючими, перемешанными с частичками вулканического пепла. Поля, которые должны были спать под снежным покровом, теперь оказались занесены грязью и пеплом, что делало перспективы весеннего урожая весьма сомнительными. Да и будет ли вообще эта весна ещё?

Азовское море, обычно почти не замерзающее, покрылось тонким слоем льда вдоль берегов, а Черное стало холоднее, чем когда-либо прежде. Рыбаки сетовали на то, что рыба исчезла из прибрежных вод, вероятно, уйдя вглубь или вовсе переместившись в другие районы.

К счастью, именно в последнюю неделю температура поднялась слегка выше нуля, так что было не так уж и холодно. Хотя, с южными ветрами, казалось совсем наоборот. Правда, нечто подобное происходило месяцем ранее, когда градусник плясал от минусовых, к плюсовым температурам. И никто не мог сказать, какая погода будет завтра.