Пепельная маска мести

Наверно, не стоило злить Кристу Алдер, ведь она не была ни в чём виновата, но Нейтану трудно было остановиться. Однако она, очевидно, не зря получила звание Мастера. Проницательный взгляд водянисто-зелёных глаз остановился на его лице, затем Криста взяла лист бумаги.

– Итак, мак Хэрриган, – сказала женщина, – что вы намерены узнать у мертвителя? Вкратце.

– Если вкратце, то мне нужен взгляд мертвителя на то, что творит его собрат. Мы приблизительно представляем, что он делает. Но непонятно, зачем и на что он вообще способен.

Нейтан умолчал, что второй мертвитель, очевидно, человек не вполне здоровый. У него весьма странные понятия о морали. С одной стороны, он забивает до смерти молодую женщину за одно только отсутствие девственной плевы. С другой неожиданно щадит людей, попавшихся ему на пути, хотя достаточно было снять перчатку и коснуться Равы и Эдвина.

Получив от Кристы Алдер необходимые документы, Нейт из её же кабинета позвонил начальнику тюрьмы, в Миллт. Это был пригород, не очень-то близко отсюда, и Хэрриган даже заикнулся о том, чтобы ему предоставили служебную машину. Но тут уж Криста вежливо ему отказала.

Что ж, встречу с мертвителем ему пообещали завтра, а значит, целый день предстояло болтаться по Льюдейлу. И Нейтан, наскоро перекусив на улице горячей лепёшкой, щедро посыпанной сыром и зеленью, отправился не куда-нибудь, а в четвёртый городской госпиталь, к которому были приписаны полицейские Речного участка. Посетить врачей и, быть может, чинильщиков в больнице – это ведь не то же самое, что заявиться к родителям Эдмунды или Эдвина!

Копии больничных выписок и номера протезов были у Нейта с собой. Он шёл по улицам, заполненным пасмурной моросью и обрывками тумана, которые появились, едва ветер притих. Тут всё было такое знакомое, прежнее, что поневоле что-то откликалось в сердце. Звуки, запахи… И даже среди прохожих мелькали смутно знакомые лица. Одно было не как прежде: Эдмунда. И никаких доказательств, никаких подтверждений, что Эдвин Эдвертон – это она. Но можно было выяснить, где, когда и как произошла эта подмена и куда делся кузен Эды… Если он в самом деле существовал.

Да нет, существовал же. Этот послужной список, эти награды… Их же не подделаешь! Бумаги – ладно, но что стоит проверить, обратиться в архивы, запросить письменное подтверждение, копии документов на награды… Несложно проверить, жил ли и был ли такой: Эдвин Эдвертон!

Вот сейчас он и проверит.

***

Приемный покой госпиталя не поражал ни чистотой, ни спокойствием. Тут сновали туда-сюда больные, здоровые, выздоравливающие, медицинские сёстры, врачи и санитары. Поймав за локоть молодого человека в светло-синей докторской робе, Нейтан стальным тоном поинтересовался, кто тут из главных на месте и где это место искать.

– Вы из магической полиции, – то ли догадался, то ли констатировал молодой человек. – Вам нужен кто-то из магов или просто заведующий?

– Мне много кто нужен, – признался Нейт. – Для начала давай старшего врача-чинильщика. Кто протезы вживляет.

– О, тогда вам к Лайде Эдвертон, – обрадовался доктор.

Э… Эдвертон? Нейтан покрутил носом, показывая, что не очень доволен выбором молодого человека, но тут светло-синего окликнули, сказав, что его ждут на операцию.

– Всё равно из старших больше пока никого, – сказал молодой человек. – Заведующий будет завтра, а мей Тайнар в отпуске. Все остальные маги сейчас тоже заняты, а тек Эдвертон тем более по протезам главная. Она и делает, и вживляет.

Кто бы ни был этот мей Тайнар, с его стороны было неосмотрительным отправиться в отпуск именно сейчас, оставив Нейтана Хэрригана, разбираться с кем-то из родичей кузена Эдмунды. Но не отступать же? И Нейт направился к кабинету тек Лайды Эдвертон, которая встретила его очень странными словами:

– Вот, наконец, и вы.

ГЛАВА 28. Рабочие версии

Когда поиски истины в очередной раз зашли в тупик, Эдвин Эдвертон всё же попросил у роу Квейна разрешение навестить капа Туанга, который весь этот день должен был провести под домашним арестом в ожидании начала разбирательств.

– Вечером зайдешь, – сказал Квейн. – Что там по проданным в рабство девушкам?

– Одна из них, проданная амше Каддику, возвращается завтра, ещё две пока остаются у амши Бедэра, – сказал Эдвин. – Их всё устраивало, они не хотят возвращаться. Оба этих… бандита подписали бумаги, что до выплаты штрафа не покинут Войден.

– Постой… Их это устраивало? – поперхнулся Квейн. – Устраивало быть рабынями?

– Точно так. Им обещали пожизненное содержание, правда, умолчали о том, как поступают с утратившими красоту женщинами, чтобы не пришлось платить им слишком долго. По крайней мере, у амши Каддика заведено подсылать к надоевшим любовницам своих людей – сначала те соблазняют красавиц, а затем компрометируют перед хозяином. После чего контракт расторгается, ни о каком пожизненном содержании речи уже нет, а женщину выгоняют с позором. Хорошо ещё, если останется живая. У Бедэра вроде бы получше, но последние две его содержанки лет по сорок или около того не так давно умерли, отравившись розовым чаем. Но у нас нет на этих «достойных людей» ничего, кроме факта незаконной купли-продажи рабынь. А это карается лишь парой лет заключения – с возможностью заменить тюрьму уплатой штрафа.

Эдвин говорил невыразительно и сухо. Но начальника участка это обмануть не могло. Он обладал особенным чутьём.

– Но девушки вернутся в абавийский квартал? – спросил он.

Эдвин вяло кивнул.

– Вернутся. Но что с ними будет дальше? Замуж их, опозоренных, взять не захотят, денег им не видать, особенно если мы все-таки найдем способ упечь их покупателей за решётку.

– Ну… они жертвы похищения и работорговли. И их покупатели богатые люди. Попадут они в тюрьму или нет, а по закону пускай выплачивают пострадавшим за ущерб. И очень хорошо, что у абавийцев так ценится невинность: это значит, что ущерб ощутимый. У них нет отцов и мужей, а стало быть – кормильцев, значит, им ещё и от государства полагается какое-никакое пособие. Если девушки сумеют отсюда вырваться в город получше, вроде Альсии или Пэнриса, то смогут наняться на работу, – сказал Квейн. – А насчёт этих амшей надо подумать. Два года для начала им будет в самый раз.

– Откупятся, да ещё и попытаются навредить нам, – предупредил Эдвин. – У абавийских бандитов хорошие связи.

– У тебя есть чем их взять, – сказал, даже не спросил Квейн.

– Если мне дадут добро немножко покопать под этих двоих, то, скорее всего, будет, – сказал Эд в ответ. – Я ведь правильно понимаю, что абавийские амши в Войдене заняты в основном наркотиками?

– Правильно понимаешь, – вздохнул Квейн, – только это немного не в нашей компетенции. Но если как бы случайно накрыть крупное дельце, то, пожалуй, никто не станет нас осуждать.

– Если мы останемся в живых, – пожав плечами, сказал Эдвин.

Начальник участка посмотрел на него внимательно и, пожалуй, весело.

– Ты отчаянный, – сказал он.

– Не думаю, роу Квейн.

– Ты отчаянный. Как и я! Не приучен бояться. Копай. И, если у тебя будет план – не забудь поделиться им с коллективом, потому как вряд ли в таком деле получится что-то в одиночку. Ну, и не забывай про мертвителя, Эдвертон. Всё-таки и этот негодяй должен получить свою порцию наказания.

– Должен, – согласился Эд. – Но с ним, чую, будет сложнее, чем с этими амшами.

***

Туанг встретил Эдвина так, словно сутки под дверью караулил, когда же тот появится. В квартире капа было аккуратно прибрано, но Эду здесь не понравилось. Тут пахло затхлостью, словно квартира по большей части стояла нежилая и непроветриваемая. Занавески на всех окнах были опущены, и вдобавок к тяжёлому запаху тут царил полумрак.

Эдвин поневоле насторожился. Повёл носом туда-сюда, прищурился, готовый в любой момент сорваться с места и либо защищаться, либо сразу нападать. Но Туанг лишь молча кивнул в сторону одной из комнат, и Эдвин прошёл туда, не торопясь расслабляться.