Переход

И однажды на посиделках, когда собравшиеся разношерстные студенты обсуждали «вопросы мирового устройства», Алексей как бы вскользь заметил, что довольно много высказываемых здесь идей реализовать невозможно просто потому, что человек не в состоянии что-то изготовить с требуемой точностью.

— Это ты зря так говоришь, — со снисходительной улыбкой ответил на это замечание бауманец Сережа Барышников. — Сейчас уже начали делать устройства, на которых детали с микронной точностью сделанные устанавливаются.

— А я вовсе не про детали говорю. Вот, у меня, допустим, есть препарат, очень, кстати, в педиатрии востребованный. То есть он сам по себе востребованный, но в педиатрии он не используется потому что его просто произвести невозможно. Там в процессе его изготовления нужно следить за температурой с точностью до десятой доли градуса…

— Вы, врачи, все усложняете, а ведь изготовить датчик, который и сотую, и даже тысячную долю градуса отследить может, вообще не проблема.

— Просто отследить температуру очень просто, но там сложность заключается в том, что температура должна быть разная при разном давлении и… в общем, там порядка двух десятков параметров учитывать нужно. И ведь для каждого параметра датчики сделать не просто, а очень даже просто — но вот рассчитать параметры управления промышленной установкой за разумное время не получается. Пока считаешь, то или давление атмосферное изменится, или вода из крана с другой температурой потечет. Или напряжение в сети… как раз с электричеством там проблем больше всего: и напряжение плавает, и частота.

— То есть лекарство есть, а сделать его возможности нет?

— Есть, только я не знаю как нужные приборы сделать. Я тут почитал книжки разные, думаю, что можно сделать такую электрическую машину, которая сможет с датчиков информацию как-то считывать и автоматически, причем со скоростью света, менять настройки реактора. Тут же теоретически все просто: допустим, ток с датчика увеличился, значит нужно на систему управления так воздействовать, то есть тоже электрически воздействовать, чтобы параметры тут же в норму пришли. У нас на реакторах для производства антибиотиков что-то похожее уже стоит, но там управление идет по одному или по двум параметрам: по температуре и насыщенности кислорода, причем по каждому параметру отдельно. А вот как сделать машину, чтобы она сразу по всем параметрам режим работы подстраивала…

— Наверное, это невозможно, то есть я думаю, что на практике такую машину не сделать, она слишком уж большой окажется.

— И вовсе не большой, смотри, я тут вот какую схемку предложить могу, ведь по сути в реакторе два-три параметра регулироваться должно, просто на разные внешние воздействия реагировать нужно будет с разной силой. Так что если подобрать соответствующие параметры электронных цепей…

— Ну… в принципе такое-то сделать можно. Но тогда под каждый твой реактор нужно будет машину заново проектировать. И для каждого датчика отдельный анализатор придумывать.

— Зачем заново? И зачем для каждого датчика разные? Можно ведь сделать вот этот блочок настраиваемый, сопротивления там переменные поставить с ручками на передней панели, конденсаторы подстроечные…

— А у тебя голова варит! Знаешь что, я еще над этим подумаю, с ребятами посоветуюсь… выглядит-то все интересно, к тому же эту штуку можно будет не только под твои лекарства приспособить…

Алексей Сереже рассказал про аналоговую вычислительную машину, которые он в физическом институте застать успел. И об устройстве которых имел довольно неплохое представление ­– не досконально, но в целом на электротехнике все же их устройство студентам давали. Правда тогда те же операционные усилители использовались транзисторные, а сейчас…

Насчет «сейчас» он пошел вопрос изучать в ГПНТБ, куда ему уже года три как был предоставлен свободный допуск. В принципе, поскольку научно-техническая библиотека была именно «публичной», в нее можно было и просто «с улицы» придти и записаться, но с допуском там можно было запрашивать и материалы с грифами «ДСП» и даже «секретные» — в зависимости от уровня доступа. А Алексею (и он был практически уверен, что с подачи или Берии, или Абакумова) был предоставлен высший уровень допуска, и он в библиотеке мог вообще что угодно запрашивать. А работали там библиотекари исключительно профессиональные, могли по нескольким ключевым словам литературу подобрать…

На следующей «неформальной» встрече, посвященной празднованию Нового года, он снова встретился с Барышниковым, и тот пожаловался:

— Лёха, мы аналоговый вычислитель сделать смогли, причем сразу четырехканальный. Но ты знаешь, идея твоя оказалась такой же, для какой мы его и разрабатывать стали: нереализуемой на нынешнем уровне развития техники. Качество… точность работы зависит в том числе и от параметров применяемых электронных ламп, а они сами и от температуры зависят, и от напряжения с частотой сети. Сейчас ребята стараются придумать блок питания стабилизированный, но у них в нем тоже минимум пять или шесть ламп предусматривается, у которых тоже параметры плавающие, так что…

— Нужно другим путем идти. Я тут узнал, что в Америке придумали новые приборы под названием «транзисторы», у них никакого накала нет и термоэмиссии нет. И с ними можно легко от зависимости по питанию уйти. Тоже, конечно, повыпендриваться придется, но это уже будет гораздо проще.

— Я что-то такое слышал, но это ж в Америке, у нас такого нет и неизвестно когда будет!

— Сереж, ты же физик? Поговори с ребятами, которые кристаллами занимаются, к нам в компанию их пригласи… ну хоть на вечеринку, мы их за хобот возьмем, расскажем о сияющих перспективах — и они нам все эти транзисторы и сделают!

— Ну да, как же! Там, поди, такое оборудование для изготовления транзисторов потребуется, и с химией… я с ребятами-кристаллографами знаком немного, у них с химиками постоянно по этому поводу война идет тихая.

— Значит и химиков приглашай. А оборудование у нас на экспериментальном производстве сделаем.

— Ну у тебя и замах! Хотя попробовать можно, от нас уж точно не убудет… Да, на мехмате доцент Демидович очень заинтересовался твоей запиской по поводу разработки управляющих алгоритмов. Кира ему показала, у нее какие-то вопросы по математической части были… Сможешь выкроить время к нам в университет подъехать с ним поговорить? Если что, то он может сильно по математической части в твоих разработках помочь…

— А по физике кристаллов?

— Он — точно нет, но я тогда тебя познакомлю с нашими профессорами. Мне кажется, что или ты где-то сильно врешь, или они что-то не знают — но пообщаешься с ними, и тебе… или им удастся много полезного узнать.

В университет Алексей попал уже после окончания зимней сессии, и там ему удалось договориться о проведении «некоторых исследовательских работ». Не сразу это получилось, сначала ему пришлось снова к Пономаренко заглянуть — но с помощью Пантелеймона Кондратьевича «процесс пошел». Причем быстро пошел, насчет отставания Советского Союза от Америки по части радиоаппаратуры товарищ Пономаренко был в курсе, а когда Алексей ему буквально в двух словах рассказал о пользе транзисторов, он ответил просто:

— Партизан, сам же знаешь, мне все эти научные слова понять трудно. Скажи проще: мы с этим американцев догнать сможем?

— Нет, мы их сможем только обогнать, причем лет на десять сразу. Мне тут в голову она идея пришла…

— Ну, идеи к тебе приходят, как я уже привык даже, довольно полезные. А денег на твою идею много потребуется? Потому что избытка…

— Избытка денег всегда будет сильный недостаток, это я знаю. Но по моим прикидкам на экспериментальном производстве придется потратить тысяч сто, не больше — а столько я и из своих премий заплатить могу…