Перехват

Но тут ещё есть глифы. Некоторые не переводятся...

Можешь посмотреть на досуге. Но сейчас главное медицина. Ещё бы возможность обходиться без дыхания активировать но это слишком долго...

А такое возможно? не поверил молодой человек.

Ничего невозможного нет. Есть только маловероятное. Егору послышалась усмешка в голосе меча. Но отвлекать сейчас ресурсы на эту программу бесполезно. Все равно не успеем, пока у тебя закончится кислород. Так что вся надежда на то, что ты выберешься отсюда и доберешься до пункта назначения. Сосредоточься на этом.

Легко сказать 'сосредоточься', буркнул парень. Такой ворох информации... Причём ТАКОЙ информации. А раньше ты не мог сказать?!

Раньше было нецелесообразно. сухо ответил меч. А сейчас возникла необходимость изменить программу. Дистанционно это сделать невозможно.

А... Кем же я стану в результате всех этих преобразований? осторожно поинтересовался Егор.

Тебе понравится, хмыкнул Вейтангур. А если не понравится, в систему заложена возможноть регресса до начальных параметров. Так что ты всегда сможешь откатить изменения. Если захочешь... А сейчас спи. Воспользуйся аптечкой. Тебе надо отдохнуть перед походом по подземельям. С информацией потом разберешься.

***

Теоретически, любое судно в космосе способно развить любую скорость. Даже неуклюжий 'Змееёж', если поставить его движки на непрерывный разгон, рано или поздно выйдет на субсвет. Так что скоростные качества кораблей оценивются не по максимально возможной скорости, а по их динамическим показателям предельно допустимым величинам ускорения и торможения. Которые и определяют, с какой скоростью данный корабль может попасть из точки А в точку Б. Военный транспорт, на котором Белецкий проделал своё второе путешествие к Сварогу, в этом отношении быстрее гражданского лихтеровоза, на котором был совершен первый, так сказать, круиз. Но эсминец проделал бы тот же путь ещё быстрее, а самым скоростным судном, по крайней мере официально, считался курьер, точнее 'скоростной курьер', как гласило его полное название. Небольшие габариты и масса покоя, а так же сверхмощные двигатели ставили этот класс судов вне конкуренции, если требовалось быстро доставить кудато когото или чтото (уточнение: 'чтото' должно быть не очень тяжелым. Не больше пары сотен тонн). Конечно, недостатком кораблика являлось то, что вооружение на нем тоже было принесено в жертву скорости, но это нивелировалось тем, что курьеры ходили в основном по защищенным маршрутам, постоянно прикрытым боевыми кораблями ВКФ.

Курьер, на котором летел к Сварогу подполковник фон Стиглиц, шел на пределе своих возможностей. Это барон определил по едва заметной 'дрожи' гравитации. Что означало гравикомпенсаторы работают на запредельных режимах, не в силах полностью свести на нет последствия колоссального ускорения.

Вообще, барон сильно сомневался, что сия спешка вызвана такой уж неотложной необходимостью присутствия на сырьевой планете (или рядом с ней) именно его скромной персоны. Скорее всего, основной задачей курьера была доставка гораздо более важных лиц или груза, и вот ради этого из силовой установки корабля команда и выжимала сейчас все возможное.

Проверить свое предположение фон Стиглиц не мог. Согласно регламенту, пассажиры весь полет проводили в своих каютах, не зная друг о друге. Даже их посадка на борт проводилась в разное время, так, чтобы они не видели друг друга.

И то, что сейчас барон впервые за две недели полета покинул место своего временного обитания и двигался по безлюдным узким коридорам курьера, было вызвано одной особенностью данного космического судна на нем имелась каюта (а точнее капсула) с аппаратурой для закрытой спецвязи высшего класса.

Собственно, само существование такой аппаратуры являлось государственной тайной. Официально градация аппаратов ЗАС заканчивалась первым классом. И для того, чтобы воспользоваться ею, офицеру СИБ ранга барона вовсе не надо было покидать свою каюту. Случаи, когда сообщение, переданное системой закрытой связи первого класса удалось дешифровать врагу, науке, то есть разведке, известны не были.

Однако в Императорских резиденциях, на Планетарных Крепостях, у командующих флотов, и, как только что случайно узнал барон, скажем так, 'на некоторых других кораблях', стояли капсулы связи, сигнал с которых невозможно было не то что расшифровать, но и перехватить. На каких физических принципах работала эта связь, в Империи знали единицы. Но это были не электромагнитные и не гравитационные волны. Капсулы находились в самых защищённых местах объектов, на которых были установлены. И даже с учётом этого капсула была построена так, что оставалась невредимой и в эпицентре ядерного взрыва. Причем это не метафора. Данное утверждение основано на реально имевших место быть событиях. Но в случае угрозы захвата противником (которой, тьфутьфу, пока не случалось) в устройстве была предусмотрена система самоликвидации, не такая мощная, конечно, как ядерный взрыв, но для того, чтобы выжечь всё внутри прочного корпуса, такой мощности и не требовалось.

Пройдя несколько рубежей проверки, фон Стиглиц остановился у последнего. Как могло бы показаться странным постороннему наблюдателю, последним рубежом был не автомат, а обычный человек, хотя и в скафе высшей защиты. Барон к 'посторонним наблюдателям' не относился, потому не удивился. Люди, которых ставили на подобные посты, были далеко не 'обычными'. Импланты и спецтренировки делали их опаснее и надежнее автоматических боевых систем, вот только 'стоил' в итоге такой супербоец...

Охранник ещё раз прогнал все параметры барона на соответствие эталонным, и сделал шаг в сторону. Тяжелая выгнутая дверь капсулы приглашающе отъехала в сторону.

Пройдя внутрь, барон не стал оглядываться по сторонам, а сразу уселся в стоящее посреди яйцеобразного помещения кресло, и приготовился ждать. Связь через спецкапсулы устанавливалась далеко не с последними лицами в Империи, и, так же, как при личной аудиенции с высоким начальством сначала приходилось подождать в приемной, так и при сеансе связи тоже приходилось какоето время посидеть 'наедине с собою'.

На этот раз ждать пришлось недолго минут пятнадцать. После чего в воздухе перед бароном соткалось кресло, в котором сидел начальник Имперской Безопасности.

Здравствуйте, Андрей Павлович.

Барон автоматически ответил на приветствие, отметив про себя, что обращение со стороны начальства по имениотчеству хороший знак. Если бы готовилась выволочка, назвали бы или по званию, или по фамилии. Правда, подполковник не знал, за что бы ему можно было устроить выволочку, но, как говорится, начальству виднее.

Не будем тратить драгоценное время. Сразу к делу продолжил главный безопасник. Как выяснилось, мы с вами просчитались, направив вашего подопечного на Сварог. Там оказалось далеко не так спокойно, как мы предполагали.

'Вот так всегда' подумал фон Стиглиц. Если достижение то 'я', если какойто просчёт то 'мы', и хорошо, если не 'вы'. Однако на лице его при этих мыслях не дрогнул ни один мускул.

Правда, в результате этот молодой человек оказал и Империи, и службе Безопасности, ещё одну неоценимую услугу. Именно благодаря ему ситуация на Свароге сейчас просто тяжелая, а не катастрофическая, как могла бы быть, и в отношении Службы Безопасности там, собеседник барона указал пальцем кудато вверх, приняли решение ограничится разносом, а не 'рубкой голов'. Однако, как вы, наверное, догадываетесь, я связался с вами не для того, чтобы обсудить, какого размера памятник надо поставить лейтенанту Белецкому. Вопрос в следующем... Начальник СИБ пожевал губами, Вы получили все сводки по вашему подопечному?

Так точно!

Не надо так громко... Значит, вы поймете мою мысль. Когда подающий надежду участник важных экспериментов пропадает без вести на нашей территории это неприятно, конечно. Но терпимо. Однако его пересечение с разведдиверсионной группой противника... Наводит на размышления. Вам этого не сообщали, но вызванная на место оперативная группа проследила по следам путь вражеских диверсантов вплоть до места десантирования. Вот файл, посмотрите. Диверсы шли, прикрываясь рельефом местности, то есть петляли, и потому однозначно цель, к которой они шли, установить невозможно. То есть нельзя однозначно утверждать, что их целью был не какойлибо объект на поверхности, а ваш подопечный.