Перекрёстки Эгредеума

Только бы не встретить знакомых!

Чего боишься — то и чудится со всех сторон. На миг в глубине зала ординатору привиделись Павел Сергеевич с заведующим, тут же, впрочем, скрывшиеся в толпе.

Этого ещё не хватало… К счастью, как ни старалась, она так и не отыскала их взглядом.

Обречённо следуя долгу, Мария Станиславовна отметилась у регистрационной стойки, отдала флэшку с презентацией и вместе с Ингваром заняла место в зале.

***

Непробиваемое видимое равнодушие, убивающее чувства, запирающее часть сознания — живую, подлинную, страждущую — в глухой тюрьме без возможности прорваться наружу, без права взаимодействовать с миром. Обычное дело. Поэтому Мария Станиславовна нисколько не беспокоилась о выступлении. Даже мысли о невероятном происшествии в тёмном проулке теперь витали где-то далеко, словно всё это случилось не с ней. На ординатора навалилась привычная для подобных сборищ сонливость.

Отяжелевшие полуприкрытые веки вздрагивали, мир расплывался и отдалялся…

Речи докладчиков звучали сквозь призрачную завесу тихих шумов и звонов, текущих сквозь утомлённое сознание с изнанки бодрствующего бытия.

— Эмпирика, — шепнул на ухо Ингвар, легонько толкнув её в бок, — не засыпай. Скоро твоя очередь.

Усталый вздох. Косой недовольный взгляд.

Так, о чём там вещают со сцены? Опять какие-нибудь психоаналитические извращения, личностно-ориентированные бредни и прочая когнитивная ересь?..

— …во время магнитных бурь колеблется защитное тонкое поле Земли, и психика подверженных людей становится особенно уязвимой… Древние говорили, что запятнанное Солнце открывает избранным — или безумцам — Врата в другой мир…

Да быть не может, она, верно, задремала, вот и слышит странный голос, доносящийся с изнанки бодрствующей реальности — ибо в ней, в реальности, в психиатрической больнице, полной самопровозглашённых мудрецов сего века, такую чепуху точно говорить не могут!

Или могут?

— Мир не так прочен, как мы привыкли думать. Образ мира — всё равно что отражение в озёрной глади, колеблемое дуновением ветра.

Человек не воспринимает мир непосредственно, как данность. Он видит или слышит именно то, к чему неосознанно готовится. То, что соответствует его ожиданиям и представлениям о мире. Этим объясняются все самосбывающиеся пророчества — ложные утверждения, заставляющие людей действовать так, как если бы они были реальными, что в итоге приводит к предсказанному результату. Комплекс таких предуготовленных мысленных установок ограничивает воспринимаемый мир теми явлениями и аспектами реальности, которые соответствуют этим убеждениям. В квантовой механике…

Стоп. Что?!

— …в квантовой механике, в отличие от классической физики, исход эксперимента или наблюдения невозможно описать без учёта наблюдателя. Некоторые даже предполагают, что наблюдаемая Вселенная — по крайней мере в том виде, в котором мы её знаем — является результатом нашего наблюдения. Конечно, не стоит впадать в крайности, как отдельные исследователи, считающие, например, что луна пропадает с неба, когда на неё никто не смотрит…

Не знай Мария Станиславовна, о чём идёт речь, решила бы, что сходит с ума, раз ей слышится такое на серьёзной медицинской конференции.

Но она знала. То же самое было в её докладе.

— …одна из гипотез предполагает, что сознание тождественно выбору конкретного наблюдаемого мира из всей совокупности его вероятностных состояний. Возможно, мы сами выбрали такую Вселенную, в которой живём, из бесчисленных вариантов.

Более того, ошибочно думать, что мир и сознание существуют в линейном потоке времени, поскольку принципы квантовой механики нарушают строго однонаправленную связь между причиной и следствием, прошлым и будущим.

А дальше — идеи Теодороу прямым текстом: мол, природа психических расстройств может быть тесно связана со структурой самого бытия — многоуровневого, многомерного, многовариантного, необъятного в своей полноте, сочетающего взаимоисключающие противоречия в непостижимой гармонии. Гораздо более мудрого, чем способен постичь хрупкий человеческий разум.

Например, симптом открытости мыслей — ощущение обнажённости своего сознания перед миром — может быть артефактом глубинного уровня реальности, на котором мир и сознание тождественны.

Очевидно, они с выступающим пользовались одними источниками… Но кто же он? Почему она никак не разглядит его лицо, окутанное туманной дымкой, — как и всё окружающее пространство? Почему слова её доклада срываются с его губ?

Смешение вероятностей… выбор альтернатив… Параллельные вселенные… Воображение как форма виртуальной реальности…

Все миры существуют.

Все они одинаково реальны.

Перекрёстки множественных вселенных сходятся в одной точке, и точка эта — в сознании мыслящего существа.

Её взгляд пронзал мир насквозь.

По светлым стенам конференц-зала ползли чёрные трещины.

Глаза на портретах проваливались немигающими чёрными дырами.

Ткань пространства и времени зияла пустыми прорехами.

Ординатора начало слегка трясти, но не от страха, а от радостного возбуждения.

Странное, неведомое доселе чувство единения со Вселенной захлестнуло её существо. Точно рухнула некая незримая преграда, отделявшая её от мира и людей.

Не осталось и следа прежних сомнений и страхов, печали и уныния: она отчётливо ощущала собственную тождественность самой Вселенной. И окружающие предметы, и люди, ветхий зал и мир за его пределами — всё это были фрагменты чего-то Единого, каждый из которых хранил в себе скрытое целое во всей его полноте. И она была таким же фрагментом — и целым в то же время.

Никогда ещё мир не представлялся ей таким чётким и ясным.

Но в этой чёткости скрывалось странное двоение: что-то отделялось от контуров окружающего, что-то полупрозрачное, как будто менее плотное, разреженное и тем не менее реальное — даже более реальное, чем обычный мир.

Её взгляд, растворив завесу привычных форм, устремлялся к скрытым уровням бытия. Параллельные пространства, свёрнутые измерения, другие миры под разноцветными солнцами…

Информация — в звуке, цвете, но в большей степени — в бессловесных и бесформенных мысленных образах — прокручивалась перед заворожённым сознанием с невероятной скоростью и тем не менее воспринималась им полностью. Предметы, явления и события накладывались друг на друга, многомерными волнами текли сквозь разум.