Перекрёстки Эгредеума

— Предвечный Свет… Он прекрасен… Но это… меч феоссара Валессио?

Ингрид невесело усмехнулся.

— Не уверен. Подозреваю, что Бакринд даже мне не открыл всей правды. Он назвал тебя сыном Валессио, но, как мне удалось недавно выяснить, тот погиб за три года до твоего предполагаемого рождения.

Клинок полыхал призрачным холодным пламенем, и неведомые знаки тускло мерцали на его рукояти в отсветах сиреневого камня в навершии. Он источал странную и великую силу, прокатившуюся волной вибрирующего тепла по руке Хранителя, стоило ему коснуться меча.

— Какое-то колдовство, — он невольно отшатнулся.

— Да, — с необычайной серьёзностью, мрачностью даже, сказал Ингрид. — Несомненно, он очень древний и обладает какими-то чарами. Но единственный известный мне магический меч — достояние старых сказок, меч Теотекри. Эгидиумы подняли бы меня на смех. Но может ли быть, что ты… Впрочем, сейчас не время. Одно я знаю точно: этот меч по праву принадлежит тебе.

***

— Ты… ты слышишь? — Эмпирика боязливо коснулась его плеча.

Хранитель спешно закивал: да-да, разумеется. Интересно, он пропустил что-то важное?

В её глазах отчего-то застыли слёзы.

— Говорю, это всё моя вина…

Ну началось. Только этого сейчас не хватало.

Хранитель сел рядом и обнял её, бормоча что-то успокаивающее. Лишь бы не разревелась опять.

— Ты ни в чём не виновата, и я всегда буду защищать тебя, — ласково молвил он. — А теперь, пожалуйста, расскажи, что нам нужно сделать.

***

На резном циферблате корабельных часов миниатюрный красный шарик, изображающий Адарис, встал в полуденную точку, когда с верхней палубы послышались крики феоссаров и из пурпурного тумана показались мрачные скалы таинственной Игнавии.

Выслушав рассказ Хранителя, никто не пожелал остаться на корабле или отплыть на спасительный Канум. Даже рат-уббианцы и их надменных принц согласились отправиться в путь.

Двадцать пять воинов и Хранитель с двумя юными носителями бремени власти. Они высадились на пустынном каменистом берегу и двинулись в сторону далёких гор, виднеющихся среди взгромоздившихся у горизонта сиреневых облаков. Остальное небо было затянуто лиловой дымкой, сквозь прорехи которой пробивался свет Мерры, почему-то казавшийся фиолетовым. Пурпурный туман стелился над чёрными камнями, кое-где поросшими пепельной травой. Путники шли молча, прислушиваясь к окружающей тишине, едва уловимо звенящей тонкими переливами крохотных колокольчиков.

— Этот звук сведёт меня с ума, — наконец пробормотал один из феоссаров.

Сбросив гнёт тягостного безмолвия, отряд дружно зашумел вполголоса. Только Эмпирика была безмолвна.

Поднявшись с туманного побережья на взгорье, они вышли к дороге из жёлтого кирпича, окружённой с обеих сторон густыми зарослями странных аметистовых деревьев, изогнутых и полупрозрачных, покрытых россыпью мелких сверкающих кристаллов вместо листьев.

Здесь было по-прежнему тихо и пусто. Ни одно живое существо не попадалось на пути. Воины снова замолчали в напряжённом оцепенении тревожного ожидания. В тишине словно притаилось что-то зловещее. Даже в лёгких дуновениях прохладного ветерка чудилась скрытая угроза.

— Не нравится мне это, — мрачно заметил суровый рат-уббианец, поправляя на поясе золотой меч.

Дорога полого поднималась по склону холма, петляя среди причудливых деревьев, кое-где перемежающихся раскидистыми кустарниками с малиновыми ветвями и ажурными кронами, сплетёнными из тонких бирюзовых нитей. По мере подъёма в зарослях стали всё чаще проскакивать отдельные фиолетовые струйки дыма, проворными змейками скользящие по камням и тающие в полупрозрачной траве.

Взобравшись на вершину, отряд вышел к зыбкому подвесному мосту, перекинувшемуся дугой через глубокую пепельную долину, по склонам которой между камнями снизу вверх струились сиреневые воздушные потоки, стекаясь туманной рекой на горизонте к вершинам дальних гор.

Мост был узким, хрупкое изящество диковинной конструкции полупрозрачного полотна из неизвестного бледно-голубого материала, похожего на стекло, не внушало доверия, так что переходить его решили по одному.

Первым двинулся светловолосый агранисец из числа приближенных короля, одной рукой держась за тонкий золочёный трос, а другую положив на рукоять меча. Остальные воины с оружием на изготовке окружили Эмпирику полукольцом, расположившись в два ряда спиной к спине и обозревая местность со всех сторон. Когда первый феоссар преодолел переправу, за ним последовали другие, выстраиваясь таким же полукольцом у противоположного конца моста в ожидании возможного нападения. Но всё было спокойно.

Наконец, когда прошли рат-уббианцы вместе с Ир-Седеком, настала очередь принцессы. Затаив дыхание, она осторожно ступила на шатающийся мост, крепко цепляясь за тросы и стараясь не смотреть под ноги. Хранитель готовился последовать за ней, пристально наблюдая за каждым её шагом. Два оставшихся позади феоссара зорко следили за подступами к переправе. Эмпирика пыталась идти быстро, насколько возможно, но ноги не слушались её, подкашиваясь от перехватившего горла ужаса. На середине она замешкалась, переводя дух — поглядела прямо перед собой, и, случайно поймав блуждающий взгляд Ир-Седека, мусолившего во рту амулет-ракушку, совершила непросительную ошибку. Принцесса смущённо опустила очи долу — прямо в разверзшуюся под мостом туманную пропасть — и новый приступ головокружительного страха намертво приковал её к месту.

Хранитель собрался окликнуть её, но в лицо внезапно ударил яростный порыв ветра, едва не сбив его с ног.

Эмпирика, пронзительно вскрикнув, рухнула на колени. Отовсюду вмиг поползли пурпурные тучи, заволакивая низко нависшее над холмами небо. Ветер не ослабевал, всполошённые феоссары пригнулись под его натиском, в очередном порыве раздался далёкий протяжный гул, стремительно приближавшийся к мосту. За деревьями послышались взмахи гигантских крыльев.

— Это трагодонты! — завопил агранисец, шедший первым.

В следующий миг гигантская крылатая тварь с чёрным всадником прорвалась сквозь тяжёлые облака и, грозно расставив щупальца, зубастой пастью обрушилась прямо на него.

Феоссары отважно ринулись на медузу, со всех сторон рубя её мечами и топорами, несколько копьеносцев нацелились на демона, сидящего между её крыл.

Трагодонт яростно размахивал толстыми как брёвна щупальцами, но воины ловко уклонялись, избегая смертоносных ударов. И вдруг проклятая тварь с омерзительным истошным визгом взмыла ввысь, разбрасывая их, как щепки. Феоссары один за другим с криком срывались в пропасть.

Хранитель с оставшимися воинами бросился на мост, отчаянно задрожавший под ними. Схватив оцепеневшую Эмпирику, Хранитель метнулся обратно, когда из-за туч на отряд посыпались новые чудовища, на лету сметая не успевших отскочить феоссаров.

Рат-уббианцы сгрудились вкруг Ир-Седека, закрыли своими телами — но тщетно, ибо трагодонт, рухнув с неба, выцепил омертвевшего от ужаса принца прямо из их рук — и унёс в непроглядную страшную высь.

Чёрные всадники с воплями прыгали на упавших, добивая их одним ударом.