Перерождение

Статус:

Без сознания/Оживает.

Навыки:

Условно бессмертный.

Горение крови. — Заблокирован.

Стойкость к проклятиям I.

Регенерация кровью. — Ослаблена.

Примечание к “Регенерация кровью”:

Вы способны лечить страшные раны с помощью крови.

Примечание к “Условно бессмертный”:

Ваш новый вид относиться к долгожителям, от старости или болезни вы не умрёте, но вас можно относительно легко убить.

Примечание к “Горение крови”:

Оставаясь долго без еды ваша кровь начинает пожирать сама себя, тем самым сводя вас с ума и поддакивать к зверствам. Хорошо питайтесь иначе погибнете.

Штрафы:

Боязнь света V. — Постоянный.

Вялость II. — Временный.

Полнота. — Временный.

Неудача. — Вариативный.

Ломка II. — Добровольный.

Примечания к “Боязнь света V”:

Ваш новый вид плохо переносит ультрафиолетовое излучение, все параметры под ним сниженные на 60 %. А также уязвимость перед магией света —, ущерб от заклинаний возрос на 50 %.

Примечание к “Вялость II”:

Ваше тело испытывает слабость из-за болезни и проклятия, параметры снижены на 5.

Примечание к “Полнота”:

Из-за воздействия неизвестного вещества обмен веществ в вашем теле нарушен, что приводит к нереалистичной на вид полноте. А также затрудняет передвижение и ухудшает боевые способности. Что ещё больше усугубляет проклятие.

Примечание к “Ломка”:

Тело изначального владельца пристрастилось к употреблению неизвестного вещества. Субстанция служит причиной полноты. Вы будете испытывать подсознательное желание попробовать его вновь.

Примечание:

Есть эффект гниения. Ваша кровь в буквальном смысле загнивает. Из-за воздействия отрицательных факторов. Что по логике смертных существ невозможно, но вы теперь другой вид.

Немезида:

Статус обновлён.

Статус сохранён.

Просмотр невозможен: носитель без сознания.

Переношу знания языка.

Стираю воспоминания прошлого владельца.

Воспоминания полностью стёрты.

Сосуд готов.

«Закрыть»

Немезида: Полное воскрешение через 3… 2… 1…

Лежащие тело на простенькой и небольшой кровати вспыхнуло серебром, которое серебро мигом окрасилось алым. Прямо над тушей открылась небольшая серебряная воронка. Из неё бурно вылетали струйки синеватой энергии и вспышками пламени хлынули внутрь. Потоки начали входить через восемь отверстий. Мертвец вздрагивал, наполняясь жизнью.

Энергия исчезла — воронка рассыпалась серебряными искрами, как хрусталь.

В комнате послышался один громкий удар сердца, а за ним ещё один и ещё… Глаза мгновенно открылись, уже судорожно изучая пространство.

— Что за…! — вдохнув полной грудью, резко сказал он.

Двери с грохотом открылись, попутно ударившись о стену. Шаркая твёрдой походкой, зашёл жуткий старик. Высокие, начищенные до блеска ботинки скрипнули о пол. Старец остановился. Глаза вспыхнули ненавистью.

— Молодой господин, вы проснулись? Как же жаль… Я то грешным делом понадеялся, что вы скоропостижно покинули нас, — печально проговорил незнакомец.

Ещё один скрипучий шаг, и жуткий старик в консервативном костюме уже нависал над кроватью.

— Как же горько видеть вас живым! — грубо произнёс он.

Воскресший лучше взглянул на жуткий облик старца. Чёрные длинные волосы, завязанные красной лентой в конский хвост. Нахмурились строгие брови острее ножа, а карие глаза, совсем не похожи на глаза старика, будто у молодого ястреба.

Мужчина потрогал острое ухо, украшенное чёрной серьгой.

Никаких эмоций, а лицо словно сожрало время, оставив коричневые пигментные пятна и сотни морщин. Но не от лика его становилось жутко, а от неизвестности.

— Кто ты, чёрт тебя возьми, такой, почему я вообще жив? И почему так хреново. Это непохоже на больницу, — потерянно и испугано вопрошал он.

Старик удивлённо глянул.

— Кто, кто? Вы падший аристократ, Айрон. Который погубил наследство и окончательно убил тело. Вдобавок вы успели многим насолить, — спокойно произнёс старик.

— А я ваш покорный, — брезгливо скривился старик. — Дворецкий Демьян. К сожалению, поклявшийся вашему прадеду оберегать дом вечность…

Демьян более пристально вглядывался в лицо воскресшего, тем самым пытаясь найти какую-нибудь подсказку, но зоркий глаз ничего не обнаружил.

— Доброго вам дня молодой господин., — Дворецкий развернулся и направился к дверям.

— Бред? Постой, погоди! — он протянул руку к уходящему старцу, но тот не обращал внимания.

Двери громко закрылись, сопровождая хлопок падением штукатурки с потолка.

— Что за чертовщина здесь происходит?! Кто я такой… а это моя рука? — Воскресший увидел свою руку. Ладонь обратилась ничем иным, как толстым разбухшим пирогом с пальцами, что очень похожи на сардельки… резко сдёрнул простенькое и грязное одеяло, увидев слоновьи ноги да огромное жирное пузо под простой белой рубахой. От такого шока вскочил на ноги, как ошпаренный кипятком.

Последовало сотрясение пола.

Зелёные глаза пристально изучали убогое убранство комнаты, только теперь внимательно.

Потрёпанные коричневые обои местами отклеились от деревянных стен и потрескавшаяся золотая лепнина на белом оштукатуренном потолке, где одиноко выделялась пыльная люстра, вроде как хрустальная, но со свечами. А так же старый потёртый комод, красные занавеси в дырах. В комнате воняло и похоже вонь исходила от собственного тела…

— Господи боже мой… — шокировано прошептал он.

Босые слоновьи ступни, скрипя грязным полом, направились к тугим занавескам. Руки схватили занавеси и раскрыли по разные стороны: перед глазами предстал пейзаж — чёрное солнце с оранжево-золотистой окантовкой освещало неизведанным мрачным светом пепельные деревья. Кора деревьев сера, листва чернее ночи. Тонкие раскинутые ветви двигаются десятками рук под гнётом ветреной погоды. А из пепельной почвы взошла чёрная трава, да красные цветы.

Но прекрасная картина отражалась жутью в душе..