Перерождение

Доктор отвернулась, сложила руки на груди.

– Боюсь, многим...

Глава 8.

Сегодня в группе чувствовалась нервозность и напряжение.

Почти так же было после нападения Кондоров, когда через пару дней восстановления купола Макс снова покинул свою комнату. Руководство над исследовательской группой взяла на себя Сади Эванс. Некоторых ее членов Макс уже видел, другие появились впервые.

Рабочие восстановили коммуникации и заменили утраченное оборудование, правда, не все. Судя по отдельным услышанным репликам, Кондорам удалось уничтожить некий очень важный объект, без которого дальнейшая работа сводилась лишь к тестированию, сбору различных показателей, тренингам. Но именно тренинги интересовали Макса больше всего. Его несколько раз пытались погрузить в гипноз, но оказалось, что он совершенно невосприимчив к какому-либо внушению. Зато память очень хорошо реагирует на ассоциации. Правильно подобранные зрительные образы вызывали в голове взрыв воспоминаний. Пусть сумбурных и не всегда поддающихся анализу, но все же для первого шага результат очень хороший.

Так продолжалось несколько дней, пока Макс снова не почувствовал напряжение. Во-первых, сама Эванс выглядела растерянной, отводила взгляд, ограничивалась односложными репликами. Во-вторых, сменилась охрана, к прежним представителям которой он уже успел привыкнуть. Броня новых солдат отличалась черной расцветкой, в отличие от синей прежних стражей. Да и количество охранников выросло с троих до восьми.

Что-то определенно назревало. И это 'что-то' Максу отчаянно не нравилось. Он все чаще поглядывал на новые двери, ведущие в длинный коридор, полностью восстановленный лишь пару дней назад. Именно по причине его обрушения во время нападения Кондоров спасательной бригаде пехотинцев пришлось прокладывать себе путь сквозь стену.

Макс сидел за столом и на электронном планшете рассматривал новую порцию аэроснимков различной местности. Часть местности была занята скарабеями, часть принадлежала Республике. Такие снимки ему приносили каждое утро. Попытка зацепиться за приметные ориентиры, вспомнить о собственной роли в планах Улья. Пока особого результата такие просмотры не приносили, но Макс чувствовал - все не зря. Он никому не говорил, но, вглядываясь в покрытые слизью земли, очередное скопление костяных гончих или жнецов, искал ту, которая осталась под контролем Сверхсознания. За отсутствием оперативных сводок и достоверных данных, которых ему никто бы не предоставил, эти снимки становились единственной, пусть и ускользающе-крохотной надеждой отыскать жену. В кого она прекратилась? О чем сейчас думает?

На столе стоял поднос с остатками жареной говядины, рядом - пара больших пустых бокалов с синтетическим заменителем пищи: витамины, углеводы, белки, кое-какие стимуляторы. Как выяснилось, организм Макса нуждался в огромном количестве белковой пищи. Создавалось впечатление, будто тело продолжает развиваться, преобразовываться, хотя пока никаких заметных изменений не было. Никаких особенных вкусовых пристрастий Макс не испытывал. Скорее всего, он мог бы есть мясо и сырым. Вероятно, находясь в Улье, так и поступал. О том же, откуда там, на свободе, бралась пища, он старался не думать.

Внезапно внимание Макса привлек ничем не примечательный снимок: болотистая местность с отдельно стоящими каменными образованиями. После увеличения изображения образования превратились в руины какого-то очень древнего сооружения. Возможно, даже города. Огромные каменные пирамиды утопали в жидкой трясине. Снимки были сделаны днем, и потому от поверхности трясины поднимались клубы испарений, несколько мешающие обзору.

Макс обернулся в поисках Сади Эванс. Она не говорила ему о присутствии на планете следов древней цивилизации. Впрочем, он и не спрашивал... Значит, сейчас самое время спросить. Но доктора нигде не видно.

Что же особенного в снимке? Не остовы же пирамид. Нечто подобное было и дома... При воспоминании о спокойном размеренном прошлом в горле встал ком.

Вот же! Макс максимально увеличил изображение. Несколько размытых фигур цепочкой пробирались сквозь заросли камыша и каких-то вьющихся трав. Они выглядели всего лишь темными пятнами, но на фоне остального ландшафта казались чужеродными. Но главное - одна фигура в цепочке приковывала взгляд. Вряд ли в другое время Макс обратил бы на нее особо внимание, но теперь... Он словно ощутил ответный взгляд. Взгляд сквозь время и пространство. Будто он переместился из-под стерильного купола и завис над затхлыми болотами. А она смотрела ему в глаза. Смотрела удивленно-непонимающим взглядом.

Макс откинулся на спинку стула. Что за наваждение? Как такое может быть? Он снова обернулся - доктора Эванс все еще нет. Больше того, куда-то исчезли и остальные члены исследовательской группы. Остались лишь охранники в черных доспехах, застывшие неподвижными изваяниями.

'Странный сегодня график', - мелькнуло в голове.

Обычно работа продолжалась несколько часов подряд, потом был обед и снова работа.

Макс отодвинулся от стола, поднялся. Странное ощущение, будто не спал, по меньшей мере, неделю. А ведь недавно все было хорошо. Несколько шагов дались с огромным трудом, перед глазами сгустилась мутная пелена. Макс почувствовал, как подкашиваются ноги, но ничего не смог поделать. Упав на колени - оперся на руки, чтобы не растянуться окончательно.

'Что за?!'

Несмотря на слабость в теле и почти разфокусировавшееся зрение, слух оставался острым. Макс слышал тяжелые шаги, чувствовал, как его подняли.

– Сколько он пробудет в таком состоянии?
– незнакомый мужской голос - твердый, уверенный.

– Недолго, у него быстрый метаболизм. Но минут десять у вас есть, - голос женский, знакомый... Эванс?!

– Вы свободны, доктор! Благодарю за службу.

– Простите, а с ним...

– Вы свободны!
– в голосе нотки недовольства.
– Сержант, помогите доктору найти выход.

– Мэм...

Две пары удаляющихся шагов - одни легкие, еле слышные, другие тяжелые.

– Ну и страшен же ты, объект тринадцать-семьдесят!

– Сэр, он нас понимает?

– Думаю, да, рядовой. Но это неважно. Республике куда важнее знать, из каких кишок он состоит, чем копаться в его мозгах. В колодки урода, пока не очнулся.

Макс попытался сбросить с себя стальную хватку пехотинцев - тщетно. Тело почти не повиновалось. Его протащили по залу, закинули на какое-то возвышение, руки, шею и ноги поместили в держатели. Раздалось мягкое жужжание, а вслед за ним слитный металлический щелчок. Теперь он стоял на коленях, руки разведены в стороны, голова и ноги жестко зафиксированы.

– Хорошая работа, - все тот же уверенный голос.
– Транспорт готов?

– Десятиминутная готовность.

– Почему так долго?

– Какие-то проблемы на взлетном поле. У них здесь полная неразбериха.

– Ладно, выдвигаемся. С объекта тринадцать-семьдесят не спускать глаз. Начнет приходить в себя - угостить током. Генератор готов?

– Так точно!

– Ну, пошли...

Зрение вернулось практически мгновенно. Пелена спала, словно с глаз сорвали полупрозрачную повязку. Макс осмотрелся, насколько позволяла фиксация. Угловатая конструкция, отдаленно напоминающая свою древнюю предшественницу, намертво держала руки и ноги - не пошевелиться.

– Сэр, он очнулся!

– Уже?

Перед глазами возник чуть лысеющий мужчина средних лет, чисто выбрит, военная выправка. Взгляд откровенно-неприязненный, но глубокий, словно заглядывает в самую душу.

– Разряд.

Тело разорвалось мириадами агонизирующих клеток. В глазах снова потемнело.

– Ага, работает...

Тело перестало сотрясаться, но боль не отпускала. Макс зарычал - непроизвольно, от злости, от ощущения, что его сдали. Сади Эванс - единственный человек в этом мире, кому он начал доверять, сдала его какому-то живодеру! И они учили его, как вести себя, учили контролю... Зачем нужен этот контроль, когда не можешь пошевелиться, а по телу пропускают электрический ток?