Перерождение
Шрифт:
– Я не хотела вас обманывать и излишне обнадеживать, - в голосе Сади звучало сожаление.
– И, тем не менее, небольшая надежда есть. Если существовал один предмет, возможно, есть и другие. Никто об этом не знает лучше того, кто посвятил раскопкам большую часть своей жизни.
– Что это за предмет?
– Это долгая история. Я обязательно ее расскажу, но сначала разверните вертолет на север. Пока он еще держится в воздухе.
Макс с удивлением поймал себя на мысли, что уже давно не рассматривает расстилающийся внизу пейзаж с точки зрения поиска площадки для приземления. И надо же было девчонке так его заговорить! Мысленно он выругался, но все же
Глава 9.
Несмотря ни на что, им удалось пролететь почти сто пятьдесят километров, когда один из двигателей закашлял, а потом и вовсе стих. Вслед за истерзанной машиной тянулся шлейф густого черного дыма. Он появился совсем недавно, но за несколько минут набрался сил. Вскоре по корпусу машины пробежала короткая, но сильная дрожь - и лопасти винта со стороны сгоревшего двигателя замерли.
Вертолет резко накренился.
Макс сбросил скорость.
Вертолет, медленно снижаясь, кружил над довольно густым лесным массивом, перемежающимся большими каменными проплешинами. Лес рос на склонах со сложным ломаным рельефом и состоял из незнакомых Максу деревьев - больших, отдаленно напоминающих ели, но с гораздо более длинными и широкими иглами.
Мощности оставшегося двигателя не хватало, чтобы поддерживать постоянную высоту. Среди шпилей лесных гигантов взгляд вдруг нащупал небольшое пятно бурого цвета. Пятно располагалось на отлогом склоне и имело форму сильно вытянутой капли, но что главное - на ней не видно камней! Макс аккуратно направил вертолет в сторону пятна. Машина с трудом изменила курс, но крен из-за маневра стал катастрофическим. Попытка в очередной раз выровнять траекторию полета ни к чему не привела. Вертолет определенно падал. Падал, не успевая дотянуть до единственно приемлемой для приземления 'площадки'.
Макс сам не понял, зачем нажал на гашетку. Четыре ракеты почти одновременно метнулись навстречу лесному заслону.
– Держись!
– успел крикнуть, когда Немезида срезала первые зеленые верхушки и вламывалась в переплетение ветвей.
По корпусу машины пробежала множественная дрожь, послышались звуки глухих ударов. Вертолет словно попал в огромную мясорубку, чьи ножи теперь с нетерпением перемалывали вожделенную добычу. Перед глазами огненные всполохи, дым. По обзорному стеклу непрекращающимся потоком хлещут ошметки древесины, куски сучьев.
Немезида успела выпустить еще четыре ракеты, когда лес разошелся. Макс заметил это, лишь благодаря тому что очередная вспышка рванулась откуда-то снизу, а не практически на уровне глаз. Он в последний раз попытался задержать падение искореженной машины, но та лишь отозвалась пронзительным скрежетом умирающего двигателя. Вертолет вздрогнул, а потом мир вокруг превратился в сминающую плоть какофонию лязгающих звуков. Впрочем, воцарившееся безумие для Макса длилось недолго. Он ухватился руками за какие-то элементы конструкции кабины, но его все равно бросило вперед. Сколь ни был силен бывший генерал Улья, он не смог удержаться на месте.
Уже у самой земли вертолет ощутимо тряхнуло - бортовой компьютер, стараясь уберечь машину от полного разрушения, активизировал гравитационную подушку, призванную максимально погасить набранную Немезидой скорость.
Последнее воспоминание Макса:
ощущение полета и страшный удар головой о стекло. Потом все погасло.***
Он лежал и чувствовал мерное, успокаивающее покачивание. Никакой боли, никаких тревог. Ощущение уже почти забытое. Как хорошо!
Перед глазами, высоко в лазурном небе, белесые росчерки, словно после целой эскадрильи сверхзвуковых истребителей. А еще выше - две луны или два солнца. Кто его знает? Одно светило бледно-желтое, другое отливает оранжевым. Оба стоят высоко, оба теряют четкость очертаний в лазурной дымке.
Воздух чистый и свежий, будто горный, но странное напряжение. Кажется - протяни руку, и на пальцах появятся искры электрических разрядов. А еще гудение - странное, еле слышное гудение. Оно звучит сразу отовсюду, ощущается кожей, проникает глубоко в тело, каждая клетка которого начинает резонировать. Но это не приносит неприятных ощущений. Напротив, вызывает в памяти потаенные картины прошлого - далекого и чужого.
Думать не хочется совершенно. Кажется, стоит пошевелиться или о чем-то вспомнить - и снова навалится тяжесть, снова по жилам растечется ядовитое жжение. Откуда оно вообще взялось? Тело словно восстало, вознамерилось уничтожить самое себя. Возможно, он просто зашел слишком далеко, за что и был наказан. Но кем? Легкое дуновение ветра, голубоватая вспышка - нет, взрыв генератора Мантикоры тут ни при чем. Он сам все сделал. Пусть и неосознанно. Но что именно сделал? Или сработал последний рубеж защиты? Эдакий предохранитель на случай крайней ситуации, когда шансов на выживание - самый минимум?
Макс поднялся. Странное чувство одновременно и свободы, и непривычной скованности. Движение далось через силу, словно здесь - знать бы, где именно, - гравитация значительно выше привычной земной.
Беглый взгляд на собственные руки вызвал шок - рук нет. Нет ничего - тело исчезло. Он продолжал видеть, чувствовать, думать, но более не имел физической оболочки, став кем-то вроде призрака. Как это понимать? Сколько можно просыпаться и находить себя - то посреди каменной равнины в окружении неизвестных тварей, то чудовищем в костяной броне, то теперь призраком?! Что дальше?!
Давя в себе поднимающуюся ярость, Макс осмотрелся. Он стоял или, точнее, висел в нескольких метрах от отвесной пропасти. За ее краем клубился синеватый туман, а у самого горизонта в небо возносилась огромная скала с каким-то сооружением на самой верхушке. Формой сооружение напоминало многогранную вытянутую призму с множеством более мелких элементов, отнесенных от основной конструкции на равные расстояния и соединенных с ней прозрачными переходами. Несмотря на приличное расстояние до скалы, строение выглядело очень величественным. Оно словно вырастало из камня, являлось его продолжением, но в то же время казалось чуждым всему вокруг. Если не однозначно чужим, то стоящим над.
Макс приблизился к краю пропасти, заглянул вниз. В густых клубах тумана угадывались очертания более мелких скал - все остроконечные, словно иглы, выглядывающие сквозь голубоватую пелену. Они походили на изготовившихся к атаке воинов, чьи обнаженные клинки смотрят в небеса в ожидании крови неприятеля.
Внезапно что-то изменилось. Макс не сразу уловил это изменение. Природа вокруг замерла. Даже туман словно осел, потеряв часть воздушности и объема. Стало темнее, несмотря на то что оба светила по-прежнему оставались на месте и ничуть не поблекли. Сгустился сам воздух. Разлитое в нем напряжение возросло в разы.