Перо из крыла ангела

У соседок Маши было много времени, и они не стеснялись вкладывать душу в воспитание малышки. С дедушкой Иваном девочка стала завзятым механиком. Когда в гараже, по воскресеньям, дедушка Иван начинал свой бесконечный ремонт давно уже не выезжавшей из гаража «Копейки», лучшего помощника, вернее помощницы, чем Катюша, у Ивана Петровича не было. Протянув руку, дедушка Иван только собирался попросить какую-то деталь, а девочка уже подавала ему нужный ключ.

Но особенно Катюша любила приходить в гости к Леопольдине Леопольдовне. Как я уже говорила, Леопольдина Леопольдовна в прошлом была артисткой. Она выступала на сцене в довольной редком жанре, жанре чревовещания. У нее была кукла Аленушка, которая разговаривала сама по себе и очень радовала зрителей. В древности чревовещание приравнивалось к магии.

Женщин и мужчин, владеющих приемами чревовещания, в эпоху инквизиции даже сжигали на кострах. Однако ничего загадочного в науке чревовещания нет, по-научному это искусство называется вентрологией. Со стороны всегда кажется, что звук у человека, который занимается чревовещанием, идет из живота. Отсюда, в общем, и пошло это название, потому что чрево- это живот, а вещать, это значит говорить. Говорить животом, вот что получится, если соединить эти слова.

Маленькие зрители в зале всегда были свято уверены, что с ними говорит именно кукла Аленушка, потому что рот, стоящей рядом с Аленушкой Леопольдины Леопольдовны, всегда был закрыт. Леопольдина Леопольдовна происходила из знаменитой семьи. Ее бабушка еще до революции выступала на сцене с той же знаменитой куклой Аленушкой. Традицию продолжила мама Леопольдины. К сожалению, у самой Леопольдины Леопольдовны детей не было, и традиции славного рода должны были скоро угаснуть.

В свое время Леопольдина Леопольдовна окончила театральное училище, чтобы иметь право выступать на сцене со своим номером. Она даже недолгое время проработала в драматическом театре и один раз снималась в кино. Но основным местом работы Леопольдины Леопольдовны была филармония. Женщина проработала там почти сорок лет. Оттуда и проводили ее на пенсию.

За годы работы Леопольдины Леопольдовны, сотни ребятишек и взрослых просмотрели ее веселые представления. От прошлой жизни пожилой женщине остались лишь фотографии ее выступлений, которые она развесила по стенам. Особенно много фотографий было в гостиной, где Леопольдина Леопольдовна принимала учеников. Она готовила учеников для поступления в театральные ВУЗы.

В программе обучения было несколько предметов, таких как: актерское мастерство, сценическое движение, сценическая речь. Одним из подразделов сценической речи и была как раз вентрология. Тем ученикам, которые возмущались и не хотели разбираться в сложной профессии чревовещателя, Л.Л. (так я буду теперь называть Леопольдину Леопольдовну), давала лишь общее представление о предмете. Тем же, кто не имел ничего против того, чтобы получать знания в полном объеме, Л.Л. рассказывала все подробно. В эти минуты старая актриса расцветала, и становилось понятно, почему ее так любили зрители и мужчины. Рассказывала Л.Л. все в красках, и подтверждением ее славного актерского прошлого были фотографии. Л.Л, часто ссылалась на фото. На них она была сфотографирована как одна, так и в окружении знаменитых артистов.

Кого только не было на этих фото! И Юрий Никулин, и Андрей Миронов и еще много-много-много артистов! В молодости у Л.Л. была сольная программа, где она, то есть Л.Л., говорила голосом не только куклы Аленушки, но и голосами разных животных, которые приходили к Аленушке в гости. А также участвовала в сборных концертах, где и познакомилась со многими знаменитыми артистами. Пока Л.Л. была молода, и позволяли силы, у нее было много гастрольных поездок по стране.

Когда же дело подошло к пенсии, то спектакли, на которые валом валила ребятня, стали исполняться лишь в стенах филармонии. Л.Л. Катеньку ничему не учила. Когда шли уроки, девочка тихонько сидела на маленьком расписном стульчике, который когда-то принадлежал еще бабушке Л.Л. На этом стульчике Катя смирно сидела по несколько часов и занималась своими делами. Здесь у нее был свой альбом, своя коробка с карандашами.

Книжки Л.Л. велела не приносить. Еще бы, ведь у Л.Л. сохранились книжки позапрошлого века. Эти книжки принадлежали еще бабушке ее бабушки. Они были напечатаны на странной бумаге, и буквы на них были почти не видны. Однако картинки в книжках сохранили свою яркость и завораживали странными, но притягательными рисунками, но не настолько, чтобы девочка отрешилась от всего и пропустила хотя бы одно слово из того, что объясняла Л.Л.

Конечно, из всего, что объясняла старая артистка, Катюша понимала процентов пять. Учениками Л.Л. были почти взрослые люди, выпускники старших классов разных школ города, и объясняла Л.Л. свои лекции взрослым языком, но когда дело касалось венерологии или искусства чревовещания, девочка внутренне собиралась и распахивала глаза и уши, боясь пропустить хоть чуточку информации. Куклу Алену, стоявшую на почетном месте в серванте, и других кукол-животных, в руки Катеньке никогда не давали. Она любовалась на эти старые проверенные временем игрушки издалека.

Да они ей, в общем-то, были и не нужны, ведь дело было не в куклах, а в мастерстве самой исполнительницы. Недостаточно быть только чревовещателем, чтобы заставить детей и взрослых целых полтора часа сидеть на спектакле не шелохнувшись. Недели шли за неделями, а Катенька потихоньку училась вместе с взрослыми учениками. Все те упражнения, которые Л.Л. задавала своим ученикам, как домашнее задание, Катюша выполняла играючи дома.

Куклы, зайцы, собаки и кошки- все они постепенно обретали свои голоса. Через полгода девочка разыгрывала настоящие спектакли перед куклами, которые соглашались быть ее зрителями. Как я уже говорила, Л.Л. Катеньку ничему не учила. Задача женщины была в том, чтобы ребенок был сыт, чтобы у ребенка был хороший обеденный сон, а гулять Катюша и Л.Л. шли, когда заканчивалось занятие и Л.Л. шла провожать учеников до выхода со двора. Иногда ученикам и учителю не хватало отведенного на урок времени, и Л.Л. продолжала что- то рассказывать, даже уже выйдя на улицу.

Дни шли за днями, и вот настал новый год. Катеньке к этому моменту исполнилось почти три года. Марию, как лучшего работника, наградили билетом на новогоднюю елку, которую устраивала администрация края. Вход был по предъявлению паспорта и пригласительного билета. Сначала был спектакль. Катенька, сидя на руках у мамы, вся трепетала, когда на сцену выскакивала баба-яга и делала всякие гадости положительным героям. Потом был утренник вокруг елки. После этого детям раздали подарки и можно было ехать домой. Однако в этот момент в зал вбежала группа телевизионщиков. Ждали губернатора, под чьим патронажем, и проводилась эта елка. Артистов вернули, родителей попросили не переодевать детей.

Губернатор опаздывал. Чтобы как-то скоротать время, и замаскировать паузу, у детей и родителей стали брать интервью. Катенька оказалась самой плодовитой. Она прочитала стишок, как учила ее бабушка Настя. Потом спела песню, как учила ее бабушка Фаина. Потом загадала несколько загадок телевизионщикам, на которые сама и дала отгадки. Все старички отнеслись к первому утреннику малышки очень серьезно. Прошлогодний утренник Катенька пропустила, потому что болела.

Над нарядом для любимой воспитанницы бились, начиная с середины ноября, все вместе. Бабушка Настя и бабушка Рая даже поссорились. Бабушка Раиса хотела купить карнавальный костюм в магазине, а бабушка Настя настаивала на том, что костюм надо сшить. К середине декабря пришли к общему решению, и на новогодний утренник малышка пошла в костюме снежной королевы. Костюм был чудесный, а девочка еще краше.

Время шло, губернатор должен был вот-вот появиться, а настырная девочка все продолжала изводить телевизионщиков своим творчеством. Дело в том, что собирая коллективную внучку на елку, бабушки надавали Кате много наказов. Катя была девочкой послушной, и изо всех сил пыталась сейчас выполнить все задания, которые дали ей бабушки и дедушка. Как только телевизионщик дослушал стишок про «…мишка рассердился и ногою топ!» и попытался выключить камеру, как вдруг в зале, где проходил новогодний утренник, раздался заливистый лай.

Началась суматоха, администрация бросилась искать собаку, однако лай тут же сменился громким «Кукареку!». Взрослые оторопели. А вакханалия звуков продолжалась. В звуковой партитуре было ржание лошади, курлыканье голубей, визг поросенка. А закончилось все мяуканьем котенка. На счастье, администрации, губернатора все не было. Включили музыку. Маша повернулась к Катеньке и услышала:

– Мама, тебе понравилось? Это я за всех животных говорила!

К ужасу Маши, музыка в этот момент смолкла, и признание девочки услышали все находящиеся в зале. Это был скандал! Чтобы замять конфуз, Мария схватила в гардеробе одежду, и не переодевая девочку, накинула на нее шубку. Благо на улице было не по-новогоднему тепло. К несчастью для Маши, один из отцов, приведших свое чадо на новогодний утренник, снимал на сотовый все происходящее на елке.