Песчаная буря

Сами же местные бандюганы из «Джамаат Аш-Шабааб», судя по всему, засели в бетонной постройке и держали заокеанских граждан на расстоянии в три сотни метров. Исламисты наверняка простреливали это пространство из бойниц или окошек, вполне могли отвечать американцам контратаками.

Судя по всему, сейчас обе стороны заключили перемирие, но вот-вот должно было что-нибудь произойти. Либо штатовцы начнут упорно штурмовать объект, завалят подступы к нему своими телами, но все же возьмут верх. Либо исламисты добьются поблажек, получат то, что хотят, и свалят из лаборатории без боя. Одно из двух. Третьего, естественно, никто не ждет. А зря.

– Охренели совсем! – выразил свое мнение Свешников, отодвинувшись от экрана. – Еще ларек с хот-догами поставили бы или пикники устраивали возле входа. Вот это я понимаю, с размахом воюют. Постреляли, понимаешь, повзрывали, поругались матом, затем пошли в палатки отсыпаться, пить пиво с орешками да сухариками. Утром душ приняли, позавтракали и снова приступили к стрельбе. Никаких нервов и усталости. Государство весьма бережет своих вояк. Американцы небось понагнали сюда еще и с десяток психоаналитиков, массажисток, стилистов, зубных техников.

– А что ты хотел, Антон? – Лавров поднял лицевой щиток и закурил. – В этих местах Америка всеми делами заправляет. Вот и расположились на подконтрольной территории, выкуривают фанатиков из лаборатории. Никто им ничего против не скажет, поблизости авианосец ошивается, вмиг порядок наведет. Небось и пиратов разогнали ради такого дела, чтобы не мешались под ногами. Как и прочих любопытных.

Никифоров выключил компьютер, сунул его в рюкзак и заметил:

– В таком случае они могут и еще народу подогнать. Две-три роты – это запросто.

Батяня был полностью согласен с Никифоровым.

Он поднялся на ноги, еще чувствуя себя несколько неуклюже в тяжелом костюме, и распорядился:

– Ладно, пора выдвигаться. Осмотрим потайной ход, и если пройти по нему невозможно, то пойдем в гости прямо через парадный подъезд. Под утро наши конкуренты малость расслабятся, да и спутники их ослепнут на пару часиков, вот и наведаемся.

Десантники поднялись, побросали сигареты, забрали облегчившиеся сумки и двинулись в темноту, забирая левее. Потайной ход располагался с другой стороны от лаборатории, на берегу реки. Надо было успеть за оставшееся время осмотреть его, а там уж решать, как быть.

– Там снова этот жадюга, сэр.

Майор тяжело вздохнул, разогнал ладонью сигаретный дым и спросил:

– Ну и чего ему опять надо?

– Поговорить хочет, сэр.

– Харви, скажи ему, чтобы он валил отсюда на хрен. Какие еще переговоры? После каждой перестрелки, что ли, будет мозги крутить?

– Не знаю, сэр. Но он очень уж настойчиво рвется.

Майор глянул на капитана Снайпса, забинтованного так, что виднелись только глаза, и спросил:

– Что, капитан, звать?

Тот лишь кивнул несколько раз. Говорить Снайпс не мог. При последней драке у него конкретно обгорело все лицо, так как из лаборатории теперь иногда летели примитивные коктейли Молотова. Жуть!..

Майор махнул рукой:

– Ладно, Харви. Зови. Будем разговаривать. Все равно до утра заняться нечем.

Харви ушел, прихрамывая уже на обе ноги.

Майор наполнил два стакана, закурил, прищурив левый глаз. В стакан капитана он воткнул пластиковую трубочку для коктейлей. Такая вот вынужденная мера.

– Что за страна? Бардак полнейший. С утра толпы поисковиков, к вечеру какие-то молчаливые войска маневрируют, ночью хрен заснешь, дискотеки устраивают. Бардак!.. Давай выпьем, что ли, капитан?

Мумия горестно вздохнула. Похоже, Снайпс испытывал те же чувства. Он вставил трубочку в специальное отверстие среди бинтов на лице.

Майор сделал глоток, затянулся покрепче, выпустил дым к прожженному потолку палатки. Хорошо, что дамочка в капитанском звании убралась из этого беспредела. Ей повезло, смогла сохранить нервы целыми. Забрала раненых и улетела.

Ну а потом началось. Исламисты высыпали толпой из лаборатории, требовали отдать им два оставшихся вертолета, ни в какую не понимали, что такая роскошь не для них. В итоге началась перебранка, дело дошло до мордобоя, а там и за оружие схватились. Всю ночь, понимаешь, перестреливались. Все спецназовцы поголовно теперь подстреленные. Кто в ногу, кто в руку, кто и вовсе в нескольких местах. Кроме, разве что, Везунчика Элмера, но у того сам бог войны в корешах числится. Уязвима только его задняя часть. У мифического Ахиллеса пятка была, а у Элмера – задница.

Ну да ничего, осталось утра дождаться, а там истребители с подмогой прибудут, начнется настоящая свистопляска. Пусть генерал визжит и топает ногой хоть целую неделю. Майор напишет заявление об отставке и уедет к себе в Аризону, дабы прожить остаток лет в тишине и покое. Рыбку ловить на озере. Книжки почитывать умные. Барбекю вкушать в кругу родных и близких. В бильярд играть. Проституток снимать. И пить, пить, пить, пока из памяти не выветрится это страшное место под названием Сомали. А как протрезвеет, отойдет от запоя, так…

Мечты оборвались. Вошел исламист. Эта сука тоже пострадала! Башка перевязана, прихрамывает на левую ногу. Вот и славно! На этот раз приперся один, без своих нервных дикарей-сопровождающих. Перестреляли их, похоже.

Майор сунул окурок в пустую бутылку, хмуро глянул на незваного гостя и деликатно спросил:

– Ну и чего тебе, образина недобитая?

– На себя посмотри, грязный янки. Сам такой.

Майор машинально дотронулся до перевязанной головы и хмыкнул. А ведь туземец прав, с этим не поспоришь. Он тут же посерьезнел и заявил:

– Чего надо, спрашиваю?

– Слушай, отдай два вертолета. Зачем они тебе?

Майор подкурил новую сигарету, глянул сквозь дым на посетителя и ответил вопросом на вопрос:

– А тебе зачем?

– Я летать буду. Высоко-высоко. Вам, гяурам, на головы гранаты скидывать. Много.

Капитан оторвался от трубочки, погрозил забинтованным кулаком и что-то промычал. Исламист не обратил на это внимания и продолжил:

– Не отдашь, я в них ракеты запущу. В оба. Пух-пух, и нет у тебя вертолетов.

Майор нервно усмехнулся. Исламисты во время перестрелки даже не пытались поразить вертолеты, наверняка берегли их. Ну ничего, утром прибудет сюрприз в виде истребителей и генерала с толпой спецназа, а там и посмотрим, кому достанутся ветролеты, как их Бруно называет. Майор сделал глоток, поморщился от крепости и спросил:

– А смысл уничтожать вертолеты? Что, не можешь до утра подождать?

Исламист оживился:

– Что будет утром?

Майор мысленно позлорадствовал и начал врать, не стесняясь: