Пешки в чужой игре. Тайная история украинского национализма
Шрифт:
А примерно с июля 1940-го года начинается открытый саботаж ОУН против Советской власти. Так, по неполным данным, только за несколько месяцев оуновцами было совершено 30 террористических актов. К примеру, были убиты инструктор Стусивского райкома КП(б)У Тернопольской области Рыболовка, прокурор Монастырийского района той же области Дорошенко и другие.
В июле 1940 года во Львове была брошена граната в кинозал во время демонстрации кинофильма. В результате взрыва ранены 28 человек…
В канун гитлеровской агрессии против Советского Союза террористическая деятельность оуновцев усилилась. По имеющимся неполным данным, только за май 1941 года на территории западной Украины было совершено 58 террористических актов, в результате которых убиты 57 и ранены 27 человек. Одновременно с этим оуновцы разбрасывали в ряде городов и
С присоединением к Украине западных территорий, принадлежавших ранее Польше, советское руководство получило как западноукраинекий пролетариат в качестве своего союзника, так и сильную, хорошо организованную оппозицию — оуновское подполье. Борьба с ним велась в предвоенные годы с ожесточением. Атмосфера в предвоенной Европе была накалена до предела, и советское руководство небезосновательно рассматривало ОУН в качестве потенциальной германской «пятой колонны».
До начала военных действий оуновское подполье, руководимое из-за рубежа, стремилось создать сеть своих первичных территориальных ячеек, организовать связь и снабжение подпольщиков документами, оружием, боеприпасами и медикаментами. Близость советско-германской границы и возможность организации переходов через нее также способствовали активности оуновцев в западных районах УССР.
Опиралось националистическое подполье в основном на сельское население. Недаром в так называемой «майской директиве», подготовленной Бандерой и его ближайшим окружением, именно к сельскому населению был обращен призыв: «Масу зрушити із засиджених місць. Села кинути на міста, де головні нерви ворожої влади, пропагуючи клич: «Селянська Україна здобуває міста і нищить ворогів!»
Попытки властей накануне войны в патриархальных селах Галиции выстроить жизнь, подобную той, что была в городах восточных районов Украины, натыкались на непонимание. Зачастую положение усугубляли непродуманные экономические и политические мероприятия новой власти. Каждый ее промах в полной мере использовался оуновскими агитаторами для раздувания ненависти к «москалям» и «жидам».
Стандартным методом «борьбы за построение Украинской Соборной Самостийной Державы» стали убийства не только присланных коммунистов и руководителей, но и тех местных, кто выказывал хоть малейшее сочувствие мероприятиям Советской власти. «Борцы за свободу» стреляли в окна хат, рубили из-за угла топорами активистов и «симпатиков москальских», стреляли из лесных зарослей в спины участковым и финагентам. Не щадили ни женщин, ни детей — облить керосином и сжечь заживо сельскую учительницу было проще простого. В действие приводился лозунг «Наша власть должна быть страшной»…
Когда профилактические мероприятия не дали результатов, власти решились на беспрецедентный шаг, приняв политическое решение о проведении выборочного выселения семей скрывавшихся в лесах бандитов. Это мероприятие провели весной 1941 года. Операция принесла результаты: активность бандитов снизилась, в ряде мест были зафиксированы выход оуновцев из леса и их добровольная сдача властям. В таких случаях их семьи освобождались от выселения. Но такие приемы не могли снискать популярности у местного населения, что также использовалось в оуновской пропаганде. В последние годы стал распространенным миф о миллионах депортированных селян Западной Украины. Но даже в своем тенденциозном «Выводе о деятельности ОУН-УПА» группа «историков» под руководством Кульчицкого указывает, что «комісія експертів, яка за завданням Міністерства юстиції Польщі опрацювала російські архіви, дійшла висновку, що в 1940–1941 pp. з Західної України було депортовано не більше 192 тис. осіб, переважно прийшлих поляків-осадників і євреїв-біженців», а оппонент Кульчицкого, канадский ученый Виктор Полищук, в своей работе «Гора породила мышь. Бандеровскую» называет следующие цифры депортированных: поляков — 95 процентов, украинцев — 3 процента, евреев — 2 процента.
Опять же, до миллионов далеко… Ближе к началу реализации плана «Барбаросса» центральный провод ОУН по требованию немцев активизировал подрывную деятельность. Для ее руководства был создан «повстанческий штаб» при краковском проводе бандеровцев. Такие же штабы были организованы
на территории Тернопольской и Станиславской областей.В Берлине функционировала школа шпионажа, диверсий и террора для подготовки специальной агентуры из числа украинских националистов. На сопредельной стороне действовали десятки подготовительных пунктов. Разведкой советских погранвойск было выявлено на территории оккупированной немцами Польши 95 таковых… В 1977 году в Мюнхене была опубликована статья Косановского, бывшего оуновца, о школе в польском городе Закопане. В статье говорится, что на протяжении 1934–1940 годов из оуновцев готовили повстанцев для засылки на территорию Украины. Косановский писал: «Украинским комендантом этой школы был Николай Лебедь, начальником школы — немецкий офицер Крюгер. В школе было введено приветствие «Хайль Гитлер». Эта школа называлась «Украинская учебная сотня». После окончания этого заведения выпускники должны были работать на немецкую службу безопасности». Бывший курсант школы В. Кистев сообщил: «На собрании в школе Лебедь объявил, что немцы ее переименовали в «СС-школу» и что выпускники будут использоваться для повстанческой работы на Западной Украине.
Мельниковцы активизировали свою работу в таких националистических организациях, как «Луги» и «Пласт», в которых они имели большое влияние. Из их состава готовили командные кадры для будущих «украинских войсковых формирований». На территории Галиции легально существовало до 100 различных звеньев организации «Луги». Перед германо-польской войной она насчитывала в своих рядах около 15 тысяч человек, сведенных в военизированные формирования. Из них руководство ОУН и отбирало потом кадры для террористической и диверсионной работы на землях Украины.
Накануне присоединения Западной Украины руководители ОУН, при участии «отца интегрального национализма» Дмитрия Донцова, создали в городе Львове весьма специфическую организацию под названием «Сила». Ее главари Клименко, Мурачевский и другие формировали группы террористов, занимались их подготовкой и переброской на территорию Украины для совершения террористических и диверсионных актов.
Именно из такого контингента различные немецкие спецорганы готовили свои украинские части. В Кракове нацистами был создан двухтысячный отряд «сечевых стрельцов». А в одном из документов ОУН сообщается: «Шухевич Роман здесь в Кракове организовал и проводит обучение десяти тысяч наших людей, в том числе двух тысяч волынян. Слава Украине!».
Бывший сотрудник абвера, фельдфебель Альфонс Паулюс, работавший накануне вторжения нацистов в Советский Союз на пункте абвера в Кракове, в подгруппе II (диверсии, восстания, террор), во время допроса 24–29 сентября 1945 года свидетельствовал: «Начальником подгруппы II был подполковник Эрнст цу Айкерн, которому я и подчинялся… Через меня осуществлялась связь с мельниковцами и бандеровцами. Несколько раз я выезжал как инспектор учебных лагерей. В Кракове важнейшей задачей было использовать бандеровцев и мельниковцев в работе против России.
Группы бандеровцев назывались именем их начальника. Для достижения своих целей они действовали совместно с немецкими войсками. Связь с ними осуществлялась II управлением абвера и краковским пунктом абвера, который по указанию Главного штаба вооруженных сил использовал бандеровцев на заданиях.
Сам Бандера находился в Берлине при Главном штабе вооруженных сил. Я его однажды видел в Кракове на совещании, а со временем сопровождал его при переводе в Берлин, где я передал его в абвер II Восток в августе 1941 года… Подполковник Эрнст цу Айкерн позднее сообщил мне, что Бандеру арестовала СД, но потом его освободили и направили в ОКВ для дальнейшей совместной работы…
…Впервые мне довелось иметь дело с бандеровским отрядом в первый месяц моей работы в Кракове. Ко мне был направлен какой-то Фабер, который должен был ежемесячно получать деньги для бандеровцев. Для уточнения я спросил подполковника Айкерна, что это за люди и какое отношение они имеют к абверу. Мне было сказано, что бандеровские отряды работают по заданию абвера, предоставляют своих людей для выполнения отдельных заданий на территории Западной Украины и для охраны заводов в генерал-губернаторстве…