Пешки в чужой игре. Тайная история украинского национализма

После провала похода Тютюнника Шептицкий направил свои стопы в США — для встречи с президентом Гардингом и госсекретарем Юзом. Им за поддержку владыка обещал сказочные прибыли на Украине… Встречался он также с Гербертом Гувером, который в 1919 году возглавлял «Американскую администрацию помощи» (АРА), под крышей благотворительности занимавшейся шпионажем. О том, как Шептицкий с Гувером «защищали» Галичину, 24 декабря 1921 года написала газета «Наша правда»: «До кого ж тоді звертався Шептицький, до кого йшов на побачення і в кого шукав оборони від польських панів? Митрополит Шептицький пішов на побачення до найлютіших ворогів робочого люду, до тих, що будують кораблі і готуються до війни, до тих, що підтримували Польшу в її війнах проти галицьких масс, до тих, що пхали ті маси на боротьбу з робітниками й селянами України і Росії, до тих, що закували Галичину в кайдани економічної і національної неволі…»

Дальше путь Шептицкого пролег через Бразилию в Канаду, где он со своим резидентом (и по совместительству агентом английской разведки), епископом Никитой Будкой, провозглашал речи о «сатанинской власти советов», которая совсем скоро будет свергнута наступлением «цивилизованных народов». При этом владыка не забывал призывать «жертвовать на святое дело». Интересный факт: на аудиенции у бразильского президента на вопрос, считает ли митрополит, что Галичина будет независимым государством, тот ответил: «Нет, такого государства не будет». При этом конфиденциально добавил, что Галичина — это земля, исторически принадлежащая Польше. Об этом следовало бы помнить сегодняшним воспевателям Шептицкого…

Изучая настроения галичан, Шептицкий убедился, что прямые антисоветские акции не приносят особого успеха. Поэтому он решил пойти кружным путем. В 1925 году им была создана «Українська християнська організація» (УХО). Она декларировала свою аполитичность, но одновременно провозгласила «перевоспитание украинского гражданина в духе борьбы с сектантством и большевизмом». Ватикан благословил эту инициативу, а польское правительство даже разрешило открыть издательство «Библиотека УХО» и издавать газету «Нова зоря».

Через несколько лет в Польше Пилсудского, и не в последнюю очередь благодаря террору украинских националистических организаций, начинается жестокая политика «пацификации». А что же митрополит Шептицкий? Газета «Нова зоря» публикует его верноподданическое обращение: «Підкреслюємо з притиском, що ми за найтяжчих обставин для нашого народу в цій державі ніколи не бажали і тепер не бажаємо собі відірвання від Польші з метою приєднання до більшовицької держави»…

Разрабатывая планы борьбы против Советского Союза, папа Пий XI создал «Комиссию про Руссиа», в работе которой самое активное участие принимал Шептицкий. Чтобы создать специальное учреждение, которое бы готовило кадры для подрыва большевистской России, иезуит д’Эрбиньи объехал Европу и Америку — собирал средства. Почти половину этих средств пожертвовала американская фашистская католическая организация «Рыцари Колумба». И вот, в 1929 году был торжественно открыт институт, который назвали «Руссикум». Но еще за год до этого Шептицкий основал во Львове «Украинскую богословскую академию», которую возглавил Иосиф Слепой. Кроме того, появилась семинария Иосафата Кунцевича, где проходили обучение боевики УВО-ОУН. Наиболее способных из них впоследствии принимали в «Руссикум».

Желание финансировать «Руссикум» проявил британский нефтяной магнат Генри Детердинг, который во времена Российской империи владел почти всеми нефтепромыслами России. Именно он оплатил подготовку интервенции в СССР по плану генерала Гофмана. Незадолго до этой провальной акции, в номере от 5 января 1926 года, газета «Морнинг пост» поместила письмо магната, в котором он обещал: «Через несколько месяцев Россия вернется к цивилизации (т. е., Детердингу вернут бакинские нефтепромыслы — М. Б.), но с новым, лучшим правительством, чем царское… С большевизмом в России будет покончено еще в текущем году, а как только это случится, Россия… откроет свои границы для всех». Тогда не вышло. Но именно Детердинг, используя свое влияние, поспособствовал разрыву дипломатических и торговых отношений между Великобританией и СССР.

В 1929 году в Германии была накрыта банда фальшивомонетчиков, которая фабриковала советские червонцы. «Экономическая газета» со ссылкой на агентство «Вольф» сообщила, что во Франкфурте-на-Майне были обнаружены фальшивые деньги, отпечатанные в небольшой типографии. Это были купюры достоинством от 1 до 10 червонцев. Кроме этой типографии, фальшивые банковские билеты печатались в Будапештском военном картографическом институте и в мюнхенской типографии Шнейдера. Немецкая пресса приводила сведения о предполагаемом выпуске фальшивых банковских билетов на сумму 50 миллионов рублей. Причем, разрабатывалась не только техника массового изготовления фальшивок, но и методы их внедрения в денежный оборот России. Предполагалось распространение фальшивых червонцев во многих регионах Европы, включая Балканы и Турцию. Все вскрытые по делу о фальшивомонетчиках факты показали: идет подготовка международной финансовой диверсии, направленной на подрыв российской экономики. Следствие по делу международной организации фальшивомонетчиков продолжалось в течение двух лет. Оно проводилось немецкими юристами при участии представителей следственных органов России, Франции и Португалии. Со стороны обвинения по делу было привлечено более сорока свидетелей, а следственные материалы составили 30 томов. Виновным ввиду того, что они совершали это тяжкое преступление с «благой целью» — обрушить экономику «красной» России, присудили очень мягкие сроки. Берлинский суд не вынес никаких частных определений в отношении лиц или организаций, финансировавших эту преступную акцию. Однако дотошные журналисты докопались до истины — и установили, что средства выделялись доверенным лицом Детердинга и что фамилию последнего не упоминали на берлинском процессе по договоренности между английскими и немецкими дипломатическими кругами.

После этого, естественно, у сэра Генри Детердинга появились «свободные» 20 миллионов долларов — на поддержку призыва папы начать «крестовый поход» против СССР. Символично, что первым днем «молитвенного крестового похода против безбожной России» был выбран день рождения Пилсудского — 19 марта 1930 года.

А перед Шептицким Ватикан поставил задание — создать украинскую католическую партию. И в октябре 1930 года была организована «Украинская католическая народная партия» (УКНП). Тогда же появился и «Украинский католический союз». Именно в печатном органе новой партии — газете «Мета» — 17 апреля 1932 года было напечатано: «Український націоналізм мусить бути приготований на всякі засоби боротьби з комунізмом, не виключаючи масової фізичної екстермінації, хоч би й жертвою мільйонів людських фізичних екзистенцій». После проповеди подобной «любви к ближнему» неудивительно, что из воспитанников этих «христолюбцев» повырастали жестокие убийцы!

Митрополит Шептицкий был с самого начала в курсе создания УВО. После провала общего похода войск Пилсудского и Симона Петлюры он предложил создать «Украинский военный комитет». Но в результате совещания в пражской квартире Андрея Мельника остановились-таки на УВО, о чем Коновалец уведомил митрополита.

Вскоре после создания УВО ее руководители направили из Чехословакии в Польшу группу из шести человек с разведывательной миссией. Шпионов задержала польская военная контрразведка. За агентов УВО заступился митрополит Шептицкий, утверждая, что они должны были идти на Украину, а не шпионить в Польше. Однако разведчиков все равно казнили.

С ведома польской разведки отправляли на Украину и других эмиссаров. А в случае, если их пошлют против поляков и они будут теми взяты в плен, — в качестве пароля для своей безопасности разведчики должны были назвать… фамилию Шептицкого! Действовать в Украине, правда, им всем довелось недолго. Летом 1921 года органы безопасности ликвидировали так называемый «всеукраинский повстанком». Среди арестованных были агенты Коновальца и Шептицкого.

Интересно, что именно владыка Андрей еще в самом начале деятельности УВО посоветовал организации обратить пристальное внимание на Германию и искать контакты с ней. Шептицкий высоко ценил историческую роль своего друга генерала Гофмана в создании украинской и польской государственности. Он прекрасно понимал, что Версальский мирный договор, по которому Германия была разоружена, а ее армия распущена, на деле не мешал созданию союза немцев с Англией и Францией против СССР. Как объяснили Шептицкому в Ватикане, в случае формирования такого союза немецкий генералитет на базе рейхсвера из своих скрытых резервов за несколько месяцев сможет развернуть армию.

Хотя, выполняя версальские решения, Германия формально ликвидировала свою разведку, — но фактически, мечтая о реванше, руководство рейхсвера, офицеры бывшего кайзеровского генштаба, с конца 1919 года начали процесс объединения разведслужб отдельных войсковых соединений в единую организацию. В 1921 году она вошла в состав министерства обороны и была названа «абвер» (Abwehr — оборона, отражение). Название было выбрано в качестве уступки требованиям Версальского договора, но с самого начала абвер планировался как полнопрофильная спецслужба, в функции которой входили и разведка, и контрразведка. Возглавил новую спецслужбу майор Фридрих Гемп, бывший заместитель начальника кайзеровской разведки Вальтера Николаи. Сам Николаи, официально находясь в отставке, втайне был не только консультантом, но и фактическим создателем новой спецслужбы. Он начал активно восстанавливать связи с законсервированной агентурой в странах Восточной Европы, в том числе и с украинскими националистами.

До 1924 года Коновалец почти регулярно сообщал Шептицкому о деятельности УВО. Но международное положение изменялось быстро; германская разведка поставила перед Коновальцем задачу расширить деятельность УВО путем создания ее ячеек во всех странах, где существуют колонии украинцев. Итак, Коновалец стал заниматься «высокой политикой». Тогда Шептицкий предложил его заместителю Андрею Мельнику вернуться из Праги в Галичину — для укрепления руководства УВО и усиления ее деятельности на «Советчине». Чтобы легализовать положение Мельника, владыка предложил ему… занять место управителя митрополичьих имений. Мельник принял это предложение, да и германскую разведку устраивал такой вариант. К этому времени сам Мельник значительно укрепил свои позиции в УВО, став родственником Коновальца — он женился на родной сестре его жены.