Пешки в чужой игре. Тайная история украинского национализма
Шрифт:
В фондах Центрального государственного архива высших органов власти и управления Украины (ЦГАВО Украины) хранятся отчеты «краевой экзекутивы» перед проводом ОУН-б в Кракове. «Экзекутиве» удалось мобилизовать около 12 тысяч членов ОУН. Незадолго до начала войны они концентрировались в разных по величине подпольных лагерях, размещенных в труднодоступной местности. Часть националистов работала легально в советских и партийных органах власти, не стесняясь при этом совершать акты диверсий и саботажа.
«Экзекутива» сообщала о событиях во Львове: «25 июня в казарме на Клепарове стрелял в большевиков отряд партизан числом пять человек. Никто не пойман. 26 июня из дома на улице Перацкого, № 8, украинские партизаны обстреливали колонну красных войск. Большевики поставили напротив
28 июня 1941 года вблизи города Перемышляны на Львовщине несколько оуновских банд напало на небольшие отряды Красной Армии и на автомашины, которые эвакуировали женщин и детей. Над красноармейцами и беззащитными людьми бандиты учинили жестокую расправу. Эти же банды помогли гитлеровцам захватить Перемышляны. В районе местечка Рудка подразделение фашистской армии нарвалось на мужественное сопротивление советских войск. Нацисты попросили помощи у оуновцев, и те, как говорится в бандеровской брошюре, «прийняли живу участь в найзавзятіших боях». Так же активно действовали националисты в Волынской и Ровенской областях.
О деяниях оуновских банд сообщается в донесении штаба Юго-Западного фронта от 24 июня 1941 года: «В районе Усть-Луга действуют диверсионные группы врага, переодетые в нашу форму. В этом районе горят склады. В течение с 22 и утра 23 июня противник высадил десанты на Хиров, Дрогобыч, Борислав, последние два уничтожены». В Луцке действовал отряд из 300 оуновцев. Сумев захватить стратегически важные мосты и железнодорожные станции, он удерживал их до подхода немцев.
На территории пограничного Рава-Руского района Львовской области располагались мощные укрепления и дислоцировались значительные силы пограничных войск. Оуновцы здесь занимались разведкой пограничных военных объектов, а оперативную информацию немедленно передавали наступающим на Рава-Руский укрепрайон немцам.
Согласно официальным архивным данным, потери Красной Армии в столкновениях с националистами составили тогда 2100 человек убитыми и 900 пленными.
Вслед за наступавшими частями фашистской армии главари ОУН направили на Украину несколько так называемых «походных групп». Эти подразделения, по определению оуновских «проводников», являлись «своеобразной политической армией», в состав которой входили националисты, имевшие опыт борьбы в условиях глубокого подполья. Маршрут их движения был заранее согласован с абвером. Северная «походная группа» в составе 2500 человек двигалась по маршруту Луцк — Житомир — Киев; средняя, из 1500 оуновцев, — в направлении Полтава — Сумы — Харьков. Южная «группа» в составе 880 человек следовала по маршруту Тернополь — Винница — Днепропетровск — Одесса.
Деятельность этих отрядов сводилась к выполнению функций вспомогательного оккупационного аппарата на захваченной территории. Они помогали гитлеровцам формировать так называемую украинскую полицию, городские и районные управы. Одновременно участники «групп» устанавливали контакты с разного рода уголовными элементами, используя их для выявления местного советского подполья.
С самого начала «украинские органы самоуправления» были под властью гитлеровской оккупационной администрации. Имеющиеся в архивах Украины материалы подтверждают это. Например, в указе рейхскомиссара Украины Эриха Коха за № 119 «Об отношении воинских частей к украинскому населению» подчеркивается: «Украинские национальные местные управления или районные управы должны рассматриваться не как самостоятельные управления или уполномоченные от высших властей, а как доверенные для связи с немецкими военными властями. Задача их заключается в том, чтобы выполнять распоряжения последних».
Когда немцы вторглись в Советский Союз, для Гитлера и его генералов стало чрезвычайно важным узнать о том, что происходит в тылу русских войск. Для решения этой задачи
в распоряжение штабов немецких армий направлялись группы агентов из коренного населения данной местности, то есть из русских, украинцев, финнов, эстонцев и т. д. Каждая группа насчитывала 25 (или более) человек. Во главе такой группы стоял немецкий офицер. Группы использовали трофейное русское обмундирование, военные грузовики и мотоциклы. Они должны были проникать в советский тыл на глубину 50 — 300 километров перед фронтом наступающих немецких армий с тем, чтобы сообщать по радио результаты своих наблюдений. Особое внимание при этом обращалось на сбор сведений о русских резервах, о состоянии железных и прочих дорог, а также обо всех оборонных мероприятиях, проводимых противником.Одной из таких диверсионно-террористических групп руководил Юрий Стельмащук. Во время допроса он показал следующее: «Я был направлен в специальную школу диверсантов-разведчиков, которая помещалась в г. Нойгаммере. По окончании школы я возвратился в Краков…
В Кракове к нам, выпускникам школы, приехал заместитель Бандеры — Стецько, а также другие представители центрального провода ОУН. Прежде всего, нам дали назначения. Я получил назначение в Волынскую область к областному руководителю ОУН «Закоштую». Стецько говорил, что мы должны вести подрывную работу против Советской власти, также говорил, что скоро начнется война между Германией и СССР и что эту войну нужно использовать в интересах ОУН.
По линии диверсионной работы я от начальника немецкой разведки, немца-майора, фамилии которого не помню, получил задание в первый день войны взорвать железнодорожное полотно и стрелки в г. Сарны. Из Кракова мы выехали 16 июня 1941 года и должны были перейти границу в Венгрии. Из Кракова мы направились к Ужгороду, а из Ужгорода в Мукачево, где ночевали в немецкой школе, директор которой был резидентом немецкой разведки.
Границу мы перешли в районе с. Волово, на границе Венгрии с СССР. До самой границы нас провожали Стецько и начальник немецкой разведки. Нас на границе снабдили пистолетами, взрывчатыми веществами и деньгами. Перейдя границу, мы прошли в первую ночь 20 км, а затем двигались такими же переходами, и война нас застала в Синевицкой Вишне».
Далее Стельмащук показал, что возле села Труханов Славского района Дрогобычской области их группа была замечена и обстреляна колонной советских войск. Им пришлось, бросив всё снаряжение, спасаться бегством в направлении Стрыя. «В Стрые мы пробыли два дня и выехали во Львов.
Во Львове я связался с заместителем Бандеры «Лебедем» и от него уже должен был выехать в Волынскую область в распоряжение областного руководителя ОУН «Закоштуя». Когда я был в штабе «Лебедя», туда пришел начальник немецкой разведки, с которым я встречался в Кракове, который сказал, что я поеду не в Волынскую область, а в советский тыл за Днепр. То же самое он сказал о других оуновцах, которые закончили диверсионную школу».
Кровавый маршрут «соловьев»
Кроме таких разведывательно-диверсионных групп, немецкая военная разведка организовала небольшие украинские штурмовые отряды. Такие подразделения в красноармейском обмундировании должны были действовать далеко впереди наступающих немецких войск, стараясь захватить мосты, туннели и военные склады. В конце октября 1941 года начальник штаба немецкой группы армий «Север» высоко оценил работу этих подразделений.
Одной из подобных частей как раз и был «специаль-батальон «Нахтигаль» (в переводе «Соловей»). Немецким командиром батальона гитлеровцы назначили представителя абвера, обер-лейтенанта Альбрехта Герцнера, а политическим руководителем — представителя НСДАП, обер-лейтенанта Теодора Оберлендера. С украинской стороны батальон возглавил капитан абвера Роман Шухевич, который к тому времени стал уже и одним из руководителей ОУН-б. В оперативном плане «Нахтигаль» прикрепили к первому батальону полка «Бранденбург-800», подчиненного непосредственно начальнику «абвер-2» Лахузену. («Абвер-2» — отдел немецкой разведки, который занимался осуществлением диверсий).