Пески Марса [сборник]

Потом мне дали час отдохнуть перед психологическими тестами. Меня они не слишком беспокоили, поскольку я уже сталкивался с ними раньше. Тесты представляли собой довольно простые головоломки, затем листы с вопросами, на которые нужно было ответить («Четыре из следующих пяти слов имеют между собой нечто общее. Подчеркните их…»), и нескольких заданий на скорость реакции. Наконец, к моей голове присоединили кучу проводов и завели меня в узкий полутемный коридор с закрытой дверью передо мной.

— Слушай внимательно, Рой, — сказал психолог, проводивший тесты. — Сейчас я оставлю тебя одного, и свет погаснет. Стой здесь, пока не получишь дальнейшие указания, а затем поступай в точности так, как тебе велят. Насчет проводов не беспокойся — они будут все время следовать за тобой. Понял?

— Да, — ответил я, размышляя о том, что же будет дальше.

Свет погас, и на минуту я оказался в полной темноте. Затем появился едва видимый красный светящийся прямоугольник, и я понял, что дверь впереди открывается, хотя не было слышно ни звука. Я попытался разглядеть, что находится за дверью, но свет был слишком тусклым.

Я знал, что прикрепленные к моей голове провода записывают мои мозговые импульсы, поэтому, что бы ни случилось, мне следовало сохранять спокойствие и невозмутимость.

Из скрытого в темноте громкоговорителя раздался голос:

— Войди в дверь, которую видишь перед собой, и остановись сразу же за ней.

Я так и сделал, хотя не так-то легко было идти в полутьме с тянущейся позади путаницей проводов.

Как закрылась дверь, я не слышал, но каким-то образом это понял, а когда протянул руку назад, то нащупал гладкий лист пластика. Вокруг теперь было полностью темно — даже слабый красный свет исчез.

Казалось, прошло немало времени, прежде чем что-то произошло. Вероятно, я стоял в темноте минут десять, ожидая очередных указаний. Пару раз я тихо свистнул, пытаясь определить с помощью эха размеры помещения. У меня возникло впечатление, что оно достаточно велико, хотя я и не был в этом уверен.

А потом, без какого-либо предупреждения, вспыхнул свет — не мгновенно, что могло бы меня ослепить, но очень быстро нарастая, секунды за две-три. Я мог отчетливо увидеть окружающую меня обстановку — и мне не стыдно признаться, что я вскрикнул.

На первый взгляд, это была совершенно обычная комната. Посредине — стол, на столе газеты. Три кресла, книжные полки у одной стены. Небольшой столик, телевизор. В окно ярко светило солнце, и занавески слегка покачивались на ветру. В то же мгновение, когда загорелся свет, дверь открылась и в комнату вошел человек. Взяв со стола газету, он уселся в одно из кресел. Едва начав читать, он поднял взгляд и увидел меня. Когда я говорю «поднял взгляд» — я именно это и имею в виду, поскольку как раз в этом отношении с комнатой было что-то не так. Я не стоял на полу, а висел в воздухе. На высоте в пять метров. Вернее, я распластался на потолке, перепуганный до смерти, — мне на за что было держаться и не за что ухватиться. Я цеплялся за поверхность потолка, но она была гладкой и плоской, словно стекло. Ничто не могло остановить моего падения — а пол выглядел очень твердым, и до него было очень далеко.

2 ПРОЩАЙ, ГРАВИТАЦИЯ!

Но падения так и не произошло, и паника моя быстро прошла. Все происходящее являлось некоей иллюзией, поскольку пол под моими ногами был вполне надежен, что бы ни говорили мне мои глаза. Я стоял, держась за дверь, через которую вошел — которая, если верить моим собственным глазам, на самом деле была частью потолка.

Конечно — все было до абсурдного просто! Помещение, на которое я якобы смотрел сверху вниз, в действительности отражалось в большом зеркале, находившемся прямо передо мной, — зеркале, установленном под углом в сорок пять градусов к вертикали. На самом деле я стоял в верхней части высокого помещения, которое было изогнуто по горизонтали под прямым углом, но из-за зеркала понять это сразу было нельзя.

Опустившись на четвереньки, я начал осторожно продвигаться вперед. Мне потребовалось собрать всю свою силу воли, поскольку глаза до сих пор говорили мне, что я ползу головой вниз по вертикальной стене. Через полтора-два метра поверхность передо мной внезапно оборвалась, и я заглянул за ее край. Там, внизу — на этот раз действительно внизу! — находилась комната, на которую я смотрел. Человек в кресле улыбался мне, словно говоря: «Здорово мы тебя напугали, верно?» Конечно, столь же хорошо я мог его видеть, глядя на его отражение в зеркале прямо передо мной.

Дверь позади меня открылась, и вошел психолог. Усмехнувшись, он помахал мне большой бумажной лентой, которую держал в руке.

— Мы записали все твои реакции, Рой, — сказал он. — Знаешь, для чего был нужен этот тест?

— Думаю, да, — уныло проговорил я. — Чтобы выяснить, как я стану себя вести при необычной силе тяжести?

— Именно. Мы называем это тестом на ориентацию. В космосе не будет вообще никакой силы тяжести, некоторые так и не могут к этому привыкнуть. Тест позволяет отсеять большинство из них.

Я очень боялся, что меня отсеют, поэтому провел довольно тревожные полчаса в ожидании, когда врачи примут решение. Но мне незачем было волноваться. Как я уже говорил, они были на моей стороне и тоже хотели, чтобы я прошел все их тесты…

* * *

Горы Новой Гвинеи, к югу от экватора, местами высятся на четыре с половиной километра над уровнем моря; когда-то, вероятно, это были самые дикие и неприступные горы на Земле. Хотя добраться до них на вертолете так же легко, как и до любой другой точки нашей планеты, свою значимость они приобрели лишь в двадцать первом веке, поскольку стали главным трамплином в космос.

Для этого имелись три серьезные причины. Прежде всего, горы расположены близко к экватору, а это означает, что благодаря вращению Земли они движутся с запада на восток со скоростью тысяча шестьсот километров в час, что придает достаточный начальный импульс взлетающему в космос кораблю. Далее — сопротивление воздуха в горах уменьшается, и ракетные двигатели могут работать более эффективно. И — что, пожалуй, важнее всего — на восток от этих гор простирается Тихий океан. С населенных территорий запускать космические корабли нельзя — помимо возможной аварии невероятный шум от взлетающего корабля оглушил бы всех на многие километры вокруг.

Порт-Годдард находится на большом плато, выровненном с помощью атомного взрыва, на высоте почти в четыре километра. По земле добраться туда невозможно — все необходимое доставляется по воздуху. Здесь встречаются атмосферные летательные аппараты и космические корабли.

Когда я впервые увидел плато в иллюминаторе вертолета, оно выглядело крошечным белым прямоугольником среди гор. Насколько хватало взгляда, тянулись огромные долины, поросшие тропическими лесами. Как мне сказали, в некоторых из этих долин до сих пор живут дикие племена, с которыми никто никогда не контактировал. Интересно, что думают дикари о чудовищах, которые летают над их головами, заполняя небо своим ревом?..