Песнь койота. Дилогия

— Этот "ребенок" меня чуть не разорвал на части, — усмехнулся Найрад.

— Он опытный боец, и побывал во многих переделках, но в эмоциональном плане совсем незрелый.

— А мне-то что с того? — хмыкнул оборотень.

— Понимаешь, Ричи попал в сложную ситуацию. Он вырван из своей среды и поспешно выстраивает новую картину мира. Он пока что непрочно стоит на ногах, ведь овчар не знал другой жизни, кроме службы. Наша с вами задача помочь ему социализироваться. А кто может поддержать в трудную минуту лучше любящей семьи? Мы сыграем роль буфера для его психики. Я подобно матери обучу его порядкам этого нового мира, Кейса, словно младшая сестра, покажет ему теплоту дружеских отношений, а ты выступишь в роли брата, который делится житейским опытом и всегда подставит мужское плечо.

— Господи! — вздохнул Найрад, — обязательно разыгрывать этот спектакль?

Пёс являлся врагом оборотней, а Агнесс рассуждала о какой-то там дурацкой подушке для психики. В глубине души Найрад и сам мечтал о такой поддержке, но для него никто не разыгрывал подобных представлений.

— Ты до сих пор считаешь его врагом? — вздохнула хозяйка.

— Кем же прикажешь его считать? — сакрастическим тоном поинтересовался Найрад.

— Связующем звеном между оборотнями и тысячами профессионально обученных солдат, что расположились прямо в штабе врага. К сопротивлению присоединятся могучие псы, которые всю жизнь живут в неволе и даже не подозревают об этом.

— Давай уж тогда называть вещи своими именами. — Найрад скрестил руки на груди. — Ты хочешь использовать Ричи, а я должен помочь им манипулировать?

— Почему сразу манипулировать? — возмутилась Агнесс. — Стражи нам как кузены, в их жилах частично течёт волчья кровь. Это магические создания, как и мы с тобой, понимаешь? Моё сердце разрывается от мысли, что эти мерзавцы используют чувствующих и думающих существ в качестве оружия.

Найрад снова хмыкнул.

— Ты поймёшь, о чем я говорю, когда познакомишься с ним поближе, — заверила Агнесс. — А вот, кстати, и он.

Найрад выглянул в окно.

Широкими прыжками к дому бежал серый страж, а позади плелась Кейса.

Оборотень напрягся. Близость Анти нервировала его, как и то, что в тесной избушке не получится избегать овчара.

Кейса открыла дверь, и в кухню ворвался Ричи. В зубах пес держал зайцев, которых, судя по мокрой шерсти, поймал и придушил лично. Морда овчара была весёлая ровно до того момента, пока он не увидел Найрада. Взгляд Ричи сразу сделался холодным, а складка на лбу поползла к носу. Пёс выплюнул добычу к ногам Агнесс и оскалился на оборотня, демонстрируя острые клыки.

Найрад не отвёл взгляд, а напротив, смотрел ему прямо в глаза. Подобные гляделки практиковали задиристые оборотни. Как правило, это означало: «отвернись или я надеру тебе задницу». До поединков обычно не доходило, чаще всего кто-то отворачивался и опускал голову. Равные по силе особи расходись мирно, и только особо ретивые вступали в схватку, чтобы выяснить, кто стоит выше по иерархической лестнице.

— Ну, здравствуй, волк, — сказал овчар после короткой паузы.

Голос его звучал нейтрально. Видимо, Агнесс успела провести с ним воспитательную беседу.

Найрад вглядывался в глаза пса. Они были почти человеческими как у волков в зверином обличье. Размерами пёс уступал обращенным и больше походил на крупную собаку, чем на полноценного оборотня.

— И тебе не хворать! — бодрым тоном ответил Найрад.

Агнесс, следившая за ними с долей напряжения, удовлетворённо кивнула.

— Оставим их наедине, — убедившись, что все хорошо, хозяйка обратилась к Кейсе, взяв её под руку, — мальчикам есть, о чём поболтать.

Девчонка с сомнением переводила взгляд с одного на другого. На её лице читалась тревога, но Агнесс вывела гостью в сени и тихонько прикрыла за собой дверь.

В комнате повисла неловкая пауза. Найрад не знал, о чём говорить с овчаром.

— Спарринг? — предложил овчар, молчавший какое-то время.

— Серьёзно? — уточнил Найрад.

— Агнесс сказала, нам есть чему поучиться друг у друга.

— Давай, — демонстративно легко согласился Найрад.

Хотя не слишком-то доверял псу. Возможно, поединок был поводом, чтобы подобраться к нему поближе и перегрызть глотку, пока хозяйка не смотрит. Хотя в последнем Найрад сомневался. Агнесс, наверняка, следила за каждым их шагом. Ставки были слишком высоки, чтобы она позволила им покалечить друг друга.

Страж и оборотень бок о бок вышли на улицу.

Найрад взглянул на сияние овчара. Оно казалось на удивление спокойным. Хотя ориентироваться на это не стоило, возможно, он умеет маскировать свои намерения. Мало ли чему его научили под ударами тока на арене?

Найрад подпрыгнул, выполняя тройное сальто и на лету обретая волчий облик. Таких трюков он не проделывал с детства, и сам не знал, зачем понадобилось устраивать подобную показуху. Не хотелось признаваться самому себе, что, скорее всего, он пытался скрыть нервозность за демонстрацией способностей. Хотя выделываться не было особой нужды, по сравнению с волком пёс выглядел тщедушным цуциком.

Если бы у этого поединка были зрители, вряд ли они поставили бы на овчара, слишком тот уступал в размерах. Хотя от опытного глаза не укрылась бы уверенность, с которой держался кобель, а также его тренированные мышцы под серой шерсть. Легковесность давала псу преимущество в скорости и прыгучести.

Найрад снова посмотрел на соперника внутренним взором. При виде обращения сияние стража загорелось фиолетовой зарождающейся агрессией, но пёс быстро переключился на пренебрежительный лад. Надо было отдать должное тренерам Анти, они научили стража мастерски подавлять эмоции.

Овчар вздыбил шерсть и, оскалившись, двинулся на Найрада. Когда между ними осталось меньше полутора метров, он подскочил и бросился на противника, целясь в горло. Найрад уклонился и ударил корпусом, отчего пёс потерял равновесие, но тут же выровнялся. Они закружились, прощупывая друг друга пробными выпадами.

Легковесный овчар двигался быстрее и имел преимущество в скорости, Найраду же легче давалась силовая атака.

В какой-то момент оборотень некстати поскользнулся на грязи, образовавшейся под ногами. Ричи воспользовался моментом и вцепился в загривок. Найрад повалился на спину и ударил противника лапами в грудь. Пёс играючи бросил хватку, щёлкнул зубами возле самого носа и отскочил в сторону.

Волк понял, что тот дразнил его. Для служебного пса такие поединки были рутиной. К тому же тело овчара являлось постоянным, поэтому он хорошо им владел. Найрад же засиделся в человеческом облике, о чём теперь сожалел. Ему было неприятно осознавать, что Ричи превосходил его в ловкости и опыте.

Волк вскочил на ноги и сразу же попал под град молниеносных атак. Он еле успевал уворачиваться от острых зубов.

Улучив момент, Найрад прорвался и вцепился в холку. Рывком он опрокинул пса на спину и навис над ним, придавливая стража к земле. Но тут же пропустил болезненный удар лбом в нос, и стражу удалось освободиться.