Песочный человек

– Ты еще здесь?

Андерс дернулся. В дверях, устало улыбаясь ему, стояла Мю.

– Руководство хочет, чтобы завтра утром отчет был на столе, так что тебе придется терпеть меня еще не один час.

– Нехило. – Мю зевнула.

– Ты-то можешь пойти прилечь, если хочешь.

– Да ничего страшного.

– Я все равно буду пока сидеть здесь.

– Правда? Господи, какой ты классный!

Андерс улыбнулся ей:

– Поспи пару часиков. Я разбужу тебя, когда буду сваливать.

Андерс услышал, как она идет по коридору, мимо раздевалки, и входит в комнату отдыха.

Свет монитора наполнял кабинетик Андерса. Андерс щелкнул по изображению календаря и вписал несколько недавно назначенных встреч с родственниками больных и ответственными лицами.

Когда Андерс снова подумал о той новой пациентке, его пальцы замерли на клавиатуре. Он почувствовал себя пойманным в тот момент, в те секунды, когда был в ее боксе и стаскивал с нее штаны и трусы, видел, как краснеет белая кожа после уколов. Он действовал как врач, но взглянул ей между ног – на влагалище, светлые волоски и закрытую щель.

Андерс сделал пометку о перенесенной встрече и хотел просмотреть предыдущие врачебные заключения, но не мог сосредоточиться.

Он прочитал отчет для Управления социальной защиты, потом поднялся и вышел к центральному посту.

Усевшись за большой экран с девятью картинками, он тут же увидел, что пациентка Бауэр не спит. Горела лампочка, вмонтированная в стену возле постели. Сага сидела неподвижно и смотрела в камеру – прямо на него.

Ощущая странную тяжесть внутри, Андерс посмотрел на другие картинки. В боксах 1 и 2 было темно. Шлюзовая дверь, ведущая в дневную комнату, неподвижна. Камера над комнатой отдыха регистрировала только закрытую дверь. Охранники находились у первой бронированной двери.

Андерс щелкнул по картинке номер три, и она тут же заполнила весь экран. Свет потолочной лампы отражался в пыльном экране. Андерс подвинул стул поближе. Сага так и сидела, глядя прямо на него.

Ему стало любопытно, чего она хочет.

Бледное лицо светилось, шея напряжена.

Вот Сага помассировала шею правой рукой, поднялась, сделала пару шагов вперед, все так же глядя в камеру.

Андерс свернул изображение, встал, взглянул на охранников и на закрытую дверь комнаты отдыха.

Подошел к бронированной двери, протащил свою карточку через считывающее устройство и вышел в коридор. Ночное освещение окрашивало все в мрачные серые тона. Все три двери слабо светились, словно свинцовые. Андерс подошел к двери Саги и заглянул в бокс через усиленное окошко. Сага стояла посреди комнаты, однако, когда Андерс открыл окошечко, перевела взгляд на дверь.

Свет от прикроватной лампочки освещал ее сзади, были видны просветы между ногами.

– Не могу заснуть, – произнесла Сага. Глаза большие, темные.

– Боишься темноты? – улыбнулся Андерс.

– Мне нужно десять миллиграммов стесолида. Мне всегда давали в Карсуддене.

Теперь Сага казалась ему еще более красивой и хрупкой. Она двигалась на удивление осознанно, с уверенностью, словно высококлассная гимнастка или балерина. Андерс видел тонкое, туго натянутое белье, потемневшее от пота. Совершенная линия плеч, соски просвечивают.

Андерс попытался припомнить, было ли в записях из Карсуддена что-нибудь насчет сложностей с засыпанием. Потом сообразил, что это, в общем, не имеет значения. Он сам назначает лекарства.

– Подожди.

Андерс вышел и вернулся с таблеткой. Между лопатками было мокро от пота. Андерс показал Саге пластиковый стаканчик, Сага протянула за ним руку в окошко, но Андерс не удержался, чтобы не пошутить:

– А улыбнуться?

– Дай таблетку, – коротко сказала Сага, продолжая тянуть руку.

Андерс поднял стаканчик повыше, так, чтобы Сага не дотянулась.

– Всего одну улыбочку. – И он пощекотал ей ладонь.

Глава 137

Сага улыбнулась врачу и не спускала с него глаз, пока не получила стаканчик. Андерс закрыл и запер окошко, но все медлил у двери. Сага отошла, сделала вид, что сунула таблетку в рот, набрала воды в ладонь и проглотила, запрокинув голову. В сторону Андерса она не смотрела и не знала, ушел он или нет. Она немного посидела на кровати и выключила свет. В темноте быстро спрятала таблетку под стельку кроссовки и легла.

Перед тем как уснуть, она снова увидела лицо Берни и как он со слезами на глазах накидывал петлю себе на шею.

Вялое сопротивление, мелкие удары пяток о дверь последовали за ней в дремоту.

Сага резко провалилась в глубокий сон, целительный, обволакивающий.

Но вот песочные часы перевернулись.

И словно горячий воздух подхватил ее и понес к пробуждению. Сага внезапно открыла глаза в темноте, не понимая, что ее разбудило. Во сне это были беспомощно дергавшиеся ноги Берни.

Наверное, отдаленное позвякивание, подумала она.

Но слышала она лишь свой собственный пульс, отдававшийся в ушах.

Сага поморгала, прислушалась.

Медленно проступило армированное стекло дверного окошка – словно квадрат замерзшей морской воды.

Сага закрыла глаза и попыталась снова уснуть. Под веками жгло от усталости, но расслабиться не получалось. Чувства вдруг обострились.

Что-то стукнуло о металлические стены. Сага открыла глаза и уставилась на серое окошко.

Внезапно на стекле обозначилась черная тень.

Остатки сна слетели с Саги. Она похолодела.

Какой-то человек смотрел на нее сквозь толстое стекло. Тот молодой врач. Неужели он стоял там все это время?

Ему же ничего не видно в темноте.

И все же он стоял там посреди ночи.

Что-то тихо зашуршало.

Голова немного изменила наклон.

Теперь Сага поняла, что позвякиванье, разбудившее ее, исходило от того, что ключ скользнул в замочную скважину.

Воздух загудел, звук расширился, стал тише и прекратился.

Тяжелая дверь открылась. Сага поняла, что должна лежать неподвижно. Она приняла таблетку и спит беспробудным сном. Ночное освещение из коридора мерцающей пудрой лежало на голове и плечах молодого врача.