Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура

Мне снятся жуткие провалыЗажатых камнями дворов,И черно-дымные каналы,И дымы низких облаков.

Это – зыбко-сумрачный Петербург Блока, Белого, Сологуба, столь отличный от строго-ясного Петербурга Мандельштама, Ахматовой, Георгия Иванова. Именно в зыбкосумрачном виде увидела наш город Поликсена Соловьева вопреки своему псевдониму, ибо Allegro значит «радостный, веселый». Более соответствует этому псевдониму многообразная детская проза поэтессы, увы, несправедливо забытая в истории петербургской культуры.

«Красная баронесса»

В Третьяковской галерее в Москве, в зале И.Е. Репина, выставлен, датированный 1889 годом, портрет в полный рост баронессы Варвары Ивановны Икскуль фон Гильдебрандт, один из самых эффектных женских портретов знаменитого художника. Другой художник М.В. Нестеров оставил об этом портрете следующий отзыв: «Баронесса Икскуль была изображена на нем в черной кружевной юбке, в ярко-малиновой блузке, перехваченной по необыкновенно тонкой талии поясом, в малиновой же шляпке и с браслеткой на руке. Через черный вуаль просвечивало красивое, белое, не юное, но моложавое лицо. Это было время самого расцвета таланта Репина. Все его живописные достоинства, как и недостатки, были налицо: свежая, молодая живопись лица, рук, блузки, золотых брелоков – почти полное отсутствие вкуса». Позже художник отмечал: «Особую оригинальность облику Варвары Ивановны придавал локон седых волос надо лбом, как у Дягилева. Этот седой локон на черных, вьющихся, хорошо положенных волосах придавал большую пикантность лицу <…>»¹.

Кем была эта незаурядная, умная и красивая женщина, вызывавшая у современников лестные отзывы, весьма известная при своей жизни и полузабытая сегодня? Чем она, как магнит, привлекала к себе людей, разных по характеру, политическим взглядам и общественному положению?

В биографии Варвары Ивановны (1850–1928) до сих пор много неизученных страниц, включая дату ее рождения. Источники указывают разные годы: от 1846 до 1854; на надгробной плите на парижском кладбище Батиньоль обозначен 1851 год.

Документированная дата – 11 ноября 1850 года приведена В.М. Боковой в энциклопедии «Русские писатели. 1800–1917».

Этому автору принадлежит также первое обобщающее исследование о баронессе Икскуль².

В.И. Икскуль фон Гильдебрандт. И.Е. Репин.

Отец баронессы – Иван Сергеевич Лутковский (1805–1888), генерал-адъютант и генерал от артиллерии, служил в Петербурге директором Артиллерийского департамента Военного министерства и членом Военного совета (1862 г.), состоял адъютантом при великом князе Михаиле Николаевиче. В 1836–1841 годах он командовал 3-й гвардейской конно-артиллерийской бригадой и имел сослуживцами детей Н.М. Карамзина. В 1846 году Лутковский получил орден Св. Георгия IV степени, в 1856 – звание генерал-адъютанта.

Он был на 15 лет старше своей жены, княгини Марии Алексеевны Щербатовой (ок. 1820–1879), дочери зажиточного малороссийского помещика Алексея Петровича Штерича, потомка сербских переселенцев времен Екатерины II в Екатеринославской губернии. В 1837 году девушка вышла замуж за гвардейского офицера-гусара князя Александра

Михайловича Щербатова (1810–1838), от него родила сына, рано умершего. Муж, «злой и распущенный человек», скончался через год после свадьбы.

После смерти зятя бабушка Серафима Ивановна Штерич (1778–1848) увезла свою любимицу в столицу, в собственный дом на Фонтанке, 101, где собиралось, по словам A.B. Никитенко, «так называемое высшее общество столицы»³. Приятельницей светской дамы была А.П. Керн, жившая в ее доме. М.И. Глинка давал молодой вдове уроки пения и так отзывался о ней: «Видная, статная и чрезвычайно увлекательная женщина».

В доме на Фонтанке с Марией Алексеевной зимой 1839 года познакомился М.Ю. Лермонтов и «сильно заинтересовался кн. Щербатовой». Поэт встречался со Щербатовой также в знаменитом салоне Карамзиных. Н.М. Смирнова в «Памятных заметках» отметила: «Он (Лермонтов) влюбился во вдову княгиню Щербатову <…>, за которой волочился сын французского посла барона Баранта. Соперничество в любви и сплетни поссорили Лермонтова с Барантом. Они дрались». С княгиней связаны стихотворения «Молитва», «На светские цепи» и «Отчего». Вот посвященные ей строфы:

От дерзкого взораВ ней страсти не вспыхнут пожаром,Полюбит не скоро,Зато не разлюбит уж даром.

Увлечение поэта было недолгим, ибо в начале мая 1840 года ему пришлось из столицы отправиться в кавказскую ссылку⁴.

3 января 1844 года, через два года после гибели Лермонтова, Щербатова вышла в Малороссии замуж за гвардейского полковника Лутковского из старинного рода новгородских бояр (имение – село Дудкино Боровичского уезда, оно исчезло в 1980-е гг.). Этот брак оказался удачным. Ей было 30, супругу – 45 лет, когда родилась дочь Варвара, будущая хозяйка салона у Аларчина моста. От своих сербских предков она унаследовала несколько цыганский облик: была необычайно стройна, до самой старости худощава, с большими темными притягательными глазами.

Воспитывала Варю гувернантка-француженка Алиса Дюран-Гревиль (1842–1902), писавшая потом во Франции под псевдонимом Анри Гревиль романы из русской жизни. Ее муж до 1872 года преподавал в Училище правоведения французский язык, переводил Тургенева и Островского и писал о них, то есть был ценителем русской литературы. Не удалось выяснить, училась ли генеральская дочь в каком-либо столичном пансионе или воспитывалась дома.

В 16 лет Варенька вышла замуж за дипломата, действительного статского советника и камергера Николая Дмитриевича Глинку-Маврина (1832–1884), секретаря русских миссий в Париже и Берне, затем генконсула во Франкфурте-на-Майне. Он был вдвое старше жены и приходился племянником известному военному деятелю генерал-лейтенанту Борису Григорьевичу Глинке-Маврину.

Прожив насколько лет в Европе и родив двух сыновей Ивана и Григория и дочь Софью, Варвара Ивановна отдельно от мужа обосновалась в Париже, где в журналах в начале 1880-х годов публиковала на французском свои рассказы и повести («Евреи из Софиевки») под псевдонимом «Руслана», некоторые – с предисловием Г. де Мопассана. В 1886 году, вернувшись после смерти мужа в Петербург, она напечатала в «Северном вестнике» светский роман «На туманном севере». Сочинительница перевела его с оригинала, написанного ею тоже на французском. Роман был неудачен, как по языку, так и по сюжету. Вскоре писательница разочаровалась в своих литературных способностях и занялась издательской и общественной деятельностью.

В это время Глинка-Маврина носила уже другую фамилию, ибо вышла замуж за остзейского барона Карла Петровича Икскуля фон Гильдебрандта (1817–1894), русского посла в Италии в 1876–1891 годах. По легенде, итальянского короля Умберто так пленила красота Варвары Ивановны, что однажды, сопровождая ее с мужем, он устроился на скамеечке посольской коляски. Дипломат и на сей раз был вдвое старше жены; он прожил с ней в браке около десяти лет⁵.

Баронесса не стала ждать, когда супруг оставит свой пост, и в 1889 году после смерти отца окончательно переехала в его дом на Екатерининском канале, у Аларчина моста, от которого со временем получила шутливое прозвание – «герцогиня д’Аларкон».

Дом на наб. Екатерининского кан., 156, доныне сохранил свою дореволюционную нумерацию. Оформлен ионическими пилястрами и на углу имеет балкон с красивой чугунной решеткой. С середины XIX века особняк принадлежал Аделаиде Осиповне Витали, супруге статского советника академика Ивана Петровича Витали (1794–1855), известного скульптора. Жену, крестьянскую девушку, он нашел в конце 1830-х годов, когда проживал в Италии. Ее юный облик запечатлен на портрете, написанном в 1838 году известным акварелистом П.Ф. Соколовым. Возможно, что последние годы жизни скульптор провел именно в доме на набережной.