Пир стервятников

— Слушаюсь, ваше величество, — вспыхнув, ответила девушка.

— С чего это она так раскраснелась? — полюбопытствовала Таэна Мерривезер, когда Доркас вышла.

Теперь пришла очередь Серсеи смеяться.

— Любовь. Она положила глаз на нашего сира Осни. — Он младший из братьев Кеттлблэков, тот, что бреет бороду. У него, как и у Осмунда, волосы черные, нос крючком и улыбка всегда наготове, но на щеке, стараниями одной из шлюх Тириона, остались глубокие борозды. — Он, должно быть, пленил ее своими шрамами.

— Вот-вот, — с озорной искрой в глазах подтвердила леди Мерривезер. — Шрамы придают мужчине опасный вид, и это воспламеняет женщин.

— Как откровенно вы говорите, миледи, — поддразнила ее королева. — Если опасность так возбуждает вас, зачем же вы пошли замуж за лорда Ортона? Он очень мил, спору нет, однако… — Петир как-то заметил, что Ортон имеет большое сходство с рогом изобилия, украшающим его герб: волосы у него морковного цвета, нос как свекла, а вместо мозгов разварной горох.

— Милорд скорее добр, чем опасен, это так, — засмеялась Таэна. — Впрочем… надеюсь, ваше величество не подумает обо мне слишком плохо, но я была не совсем девицей, когда ложилась в его постель.

Все вы в Вольных Городах шлюхи, что уж там говорить. Еще одно полезное знание — когда-нибудь оно может ей пригодиться.

— Скажите же мне, кто был ваш первый любовник… такой опасный?

Таэна покраснела, сделавшись еще смуглее.

— Не стоило бы говорить… но ведь ваше величество сохранит мой секрет?

— У мужчин — шрамы, у женщин — тайны. — Серсея поцеловала Таэну в щеку. Ничего, голубушка, скоро ты мне все расскажешь.

Доркас привела сира Осни, и королева отпустила своих дам.

— Присядьте со мной у окна, сир. Вина? — Она наполнила его чашу собственноручно. — Ваш плащ сильно поношен. Я намерена дать вам новый.

— Белый? Разве кто-нибудь умер?

— Пока нет. Вы хотели бы служить в Королевской Гвардии вместе со своим братом?

— С позволения вашего величества, я предпочел бы служить в гвардии королевы. — Осни усмехнулся, отчего царапины у него на щеке сделались ярко-красными. Серсея провела по ним пальцами.

— У вас дерзкий язык, сир. Вы заставляете меня забываться помимо воли.

— Это хорошо. — Он припал губами к ее руке. — Возлюбленная моя королева.

— Вы злой. Рыцари так не поступают. — Его ладонь гладила ее груди сквозь шелковую ткань платья. — Довольно.

— Нет. Я хочу вас.

— Я уже была вашей.

— Всего один раз. — Он грубо стиснул ей грудь, и ей вспомнился Роберт.

— Одна славная ночь для одного славного рыцаря. Вы оказали мне услугу, и я вас вознаградила. — Пальцы Серсеи переместились к завязкам его бриджей, где чувствовалась твердая плоть. — Тот конь, на котором вы скакали вчера во дворе, у вас новый?

— Черный жеребец? Да. Подарок от брата Осфрида. Я назвал его Полуночником.

— Прекрасный боевой конь, но для развлечений лучше подходит резвая молодая кобылка. — Ее пальцы легонько сжались. — Скажите правду — вы находите маленькую королеву красивой?

Сир Осни настороженно отстранился.

— Пожалуй, да — для девицы. Мне больше нравятся зрелые женщины.

— Можно иметь и ту, и другую, — прошептала она. — Сорвите для меня эту розочку, и я в долгу не останусь.

— Розочку… речь ведь о Маргери? — Серсея почувствовала, что пыла у него поубавилось. — Но она жена короля. Один королевский рыцарь уже лишился головы за то, что спал с женой короля, верно?

— Это было давно. — Тот рыцарь спал с любовницей, а не с женой, и голова как раз осталась при нем. Все остальное Эйегон велел ему отрубить на глазах у женщины. Не нужно, впрочем, чтобы Осни задумывался над этой старой историей. — И Томмен — не Эйегон Недостойный. Он делает то, что велит ему мать, я же хочу, чтобы головы лишилась Маргери, а не вы.

Рыцарь пораздумал.

— А заодно и невинности?

— И ее тоже, если допустить, что она все еще невинна. — Серсея вновь провела пальцами по шрамам у него на лице. — Или вы опасаетесь, что Маргери не поддастся вашим… чарам?

— Я ей нравлюсь, — обиделся рыцарь. — Ее кузины вечно подшучивают над моим носом, но в последний раз Маргери велела Мегге замолчать и сказала, что лицо у меня красивое.

— Вот видите.

— Вижу, — с сомнением подтвердил Осни, — но что со мной будет после того, как…

— Как вы сделаете то, что задумали? — с колючей улыбкой подсказала Серсея. — Связь с королевой — это государственная измена. Томмену, хочешь не хочешь, придется послать вас на Стену.

— На Стену? — опешил рыцарь.

Она с трудом удержалась от смеха. Нет, это лишнее. Мужчины не любят, когда над ними смеются.

— Черный плащ очень пойдет к вашим глазам. И к волосам тоже.

— Со Стены люди не возвращаются.

— Вы вернетесь, но сначала убьете там одного мальчишку.

— Какого мальчишку?

— Бастарда, который сговорился со Станнисом. Он совсем молод и зелен, а с вами будет сотня людей.

Она чувствовала, что Осни боится, но гордость не позволяла ему сознаться в этом. Мужчины все одинаковы.

— Я убил уже столько мальчишек, что и счет потерял, — заявил он. — Когда он умрет, я получу помилование от короля?

— Помилование и лордство в придачу. — Если собратья Сноу прежде тебя не повесят. — У королевы должен быть принц-консорт, не знающий страха.

— Лорд Кеттлблэк? — Медленная улыбка поползла по лицу Осни, и шрамы налились красным. — Красиво звучит. Такой-сякой лорд…

— …достойный разделить ложе с королевой.

— Больно там холодно, на Стене, — нахмурился он.

— Зато у меня тепло. — Серсея обвила его шею руками. — Переспи с девчонкой, убей мальчишку, и я буду твоей. Надеюсь, у тебя хватит мужества?

Осни, помедлив не больше мгновения, кивнул.

— Я ваш.

— Да, сир, вы мой. — Она поцеловала его, дав почувствовать свой язык, и отпрянула. — На сегодня довольно. Прочее подождет. Будешь грезить обо мне ночью?

— Да, — хрипло ответил он.

— А когда ляжешь в постель с нашей девой Маргери — будешь?

— Буду, — пообещал Осни.