Пират Императрицы

– О, их у меня множество, и все настолько разные, что жизни не хватит, - кинул карту Иван.

– Что ж, - продолжая игру, Императрица не собиралась отступать от своих планов, что чувствовал Иван и был готов к любому исходу.
– Интересно, окажется ли мечтою следующее. Я знаю, что ваш корабль долгое время кружил то у Америки, то в Средиземном море. Ты, поди, и других замечательных капитанов знаешь... Так?

– Есть некоторые, - подтвердил Иван, поддерживая игру.
– Вам нужен список?

– Не беги вперёд... Ты бы взялся исполнить ещё одну мою просьбу?
– вопросила с улыбкой Императрица.
– Я о ней уже упоминала.

– Это было частью одной моей мечты, - прищурился Иван.

– Частью, - кивнула Императрица.
– Неспокойное нынче время, Ваня, а посему нужны нам во флоте лучшие моряки, бывалые... Понимаешь?

– Теперь понимаю, - улыбнулся Иван.

– Сможешь пригласить их сюда?
– взглянула с надеждой Императрица, и он одарил кивком согласия:

– Вам повезло, что Вы родились женщиной.

– О, дорогой мой, ты прав... Если бы я была мужчиной, то была бы непременно убита, не дослужившись до капитанского чина, - засмеялась государыня.
– Но ты же можешь и сей чин, и выше получить, верю.

– Я бы лучше остался свободным от любых чинов, - пожал плечами Иван и бросил последнюю карту.
– Вот видите, Ваше Величество... Я говорил, что победа будет за мной.

– Ты прав, Ванька, - улыбалась Императрица.
– Да всю жизнь бегать не получится.

– Время покажет, Ваше Величество, - был уверен в ином Иван, что видно нравилось государыне:

– Я даже помогу этому времени. Останься сегодня во дворце. Поздно уже. А завтра... Завтра приходи на празднество Пасхи.

– Это великая честь для меня, - поднялся он к протянутой ему руке Императрицы и поцеловал.

– Что ж, порадуешь меня завтра своим присутствием, - поднялась Императрица и позвонила в колокольчик.

Прибывший слуга тут же поклонился на приказ государыни принять гостя, покормить и дать парадную одежду к завтрашнему празднику. Иван поспешил откланяться, последовав за слугой, и Императрица расслабленно села на диван:

– Выходите, Александр Васильевич!

Мужчина среднего возраста, с глазами, излучающими тепло и строгость, как у Императрицы, вошёл через соседнюю дверь. Прижимая папку со вложенными в неё бумагами, он выполнил поклон.

– Вы всё слышали?

– Да, Екатерина Алексеевна, - не скрывал он удивления.
– Неужто верите Вы ему? Ведь он же так перечил, так издевался над Вами!

– Храповицкий, дорогой, - улыбнулась устало государыня.
– Оказывайте доверие лишь тем, кто имеет мужество при случае перечить. Он понял меня... Он видит перед собой слабую женщину, у которой в руках большая власть, много планов, а главное — судьба России, погубить которую не хочет. Он служит России, сам того, возможно, не понимая.

– Вы так подпускаете к себе этого... Кто он?

– Можно назвать пиратом, моим пиратом, - засмеялась Императрица.
– Он служит на корсарском корабле. Опыт у него большой. Вон,... сколько лет служит, а служба его каким красивым делает. Скольких таких же, как он или как его капитан, знает, - говорила она с восхищением.
– А нам не грех воспользоваться сими знаниями... Лично их я приберегу для себя. Так что, завтра поглядим. Приставь нужного человека следить за ним, - стала она говорить тише.
– Всё мне доложит и тогда узнаем, подтвердятся ли мои надежды.

– Верно, Ваше Величество, - согласился Храповицкий.
– Да и сам я следить буду.

– Ладно, докладывай, что там дальше, - села во внимательную позу Императрица, погружаясь вновь в дела.

– Как Вы просили, информация, - раскрыл папку Храповицкий и государыня улыбнулась:

– Что ж, почитаю, а ты пока позаботься, чтобы Рюмин выехал ко мне... Очень важно будет узнать побольше об этом нашем Морозовом Ване...

Глава 24

Ангел вопияше Благодатней:

Чистая Дево, радуйся, и паки реку:

Радуйся! Твой Сын воскресе тридневен от гроба

И мертвыя воздвигнувый: людие веселитеся.

Пасха красная, Пасха, Господня Пасха!

Пасха всечестная нам возсия! Пасха!

Радостию друг друга обимем! О Пасха!

Избавление скорби, ибо из гроба днесь

Яко от чертога возсияв Христос,

Жены радости исполни, глаголя:

Проповедите апостолом.

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу,

И ныне и присно и во веки веков.

Аминь.*

Следующим днём Иван рано собрался к празднеству Пасхи. Слуга помог переодеться в богатое придворное одеяние, расшитое серебряными нитями, и пудреный парик с хвостом позади, что был затянут чёрным бантом...

– Прям князь какой, - засмеялся Иван, взглянув на себя в зеркало.

Молчаливый слуга лишь поклонился и оставил его одного. Не ожидая более, Иван решил отправиться сразу во фрейлинский коридор. Вчера он был здесь, когда дождался позднего вечера в своей спальне, но увидеть или узнать что о Насте не представилось возможности: никто не выходил, царила полнейшая тишина. Решив, что утром разузнает всё, Иван вернулся в спальню, где и погрузился в короткий сон.

Теперь же, посетив вновь фрейлинский коридор, он подошёл к двери, где когда-то, как помнил, была комната фрейлины Екатерины и её служанки Насти. Постучав туда, Иван не дождался ответа...

– Вымерли все что ли?
– пробубнил он под нос, как голос мужчины позади заставил застыть на месте:

– В церкви все...

Иван повернулся, гордо взирая на Храповицкого, и тот представился, пригласив идти вместе во дворцовую церковь.

Там всё уже было готово к празднеству. Хор распевал пасхальные песни, народу становилось всё больше. Дворцовая площадь наполнялась изящными экипажами, приглашая пройти в поражающий своим великолепием дворец, который многие видели раем.

Во время службы, во время церемонии целования руки государыни Иван стоял чуть в стороне и старался узнать хоть одну из фрейлин. Он узнал лишь Татьяну, что некогда отказалась бежать с его капитаном. Она тогда была фрейлиной. Находится ли она сейчас в том же статусе, Иван пока не понимал, но Татьяна оказалась пока единственной персоной, кого он знал.

Когда все прошли в зал, где великокняжеская семья пришла поздравить Императрицу, Иван тихонько отозвал Татьяну в коридор, взяв её при том за предплечье.