Пламя для Снеженики

— И вы оказались бессильны перед ее могуществом? А Артуара позвать не додумались? — иронично осведомилась я.

Ар'рцелиус скрипнул зубами с такой силой, что я невольно озаботилась — а не сломал ли он их? Мой взгляд выражал невинность и показательную покорность.

— Идем! — выдал демон, вынуждая меня некрасиво открыть рот и распахнуть глаза:

— Куда?

— Артуара звать!

— А-а-а…

— Нет? — нарочито небрежно изумился он.

— Вы хуже маленьких! — в наш диалог опять вмешалась владычица Подземья.

— Почему ты так решила, радость моя? — ласково спросил у нее супруг. — Я как никогда серьезен! Твоей дочери все равно нужно будет вызывать Артуара, так отчего этим не заняться нынешней ночью? Грани открыты и ждут очередных… просителей!

— Но я не готова сегодня, — не особо уверенно изрекла я.

Ар'рцелиус насмешливо выгнул яркую бровь, и мне пришлось убежденно добавить:

— Меня дома дочка ждет! Я же не могу оставить ее совершенно одну!

— Отчего же одну? Помнится, в вашем доме теперь живет торотигр.

— Ар! — снова вклинилась моя матушка. — Давай отложим пока этот визит!

Я с благодарность посмотрела на нее, а демон, показательно тяжело вздохнув, произнес:

— Как скажешь, дорогая! А ты, ведунья, будь готова отправиться в Радужный грот, когда я скажу!

Я согласно покивала и обратилась к маменьке:

— Ты помнишь ту ведьму, у которой вы с батюшкой купили наш дом?

Бросив мимолетный взгляд на Ар'рцелиуса, она ответила:

— Снеженика, тот дом, — намеренно выделила слово «тот», — мы с Тауром купили двадцать пять лет назад, и его продала уже не та ведьма, которая прокляла Дарэфа.

— А у кого тогда вы купили дом? И что стало с Илвеей Зимкиной? — я без труда вспомнила это имя.

— Дом мы купили у Кары Березовой — в те годы она была известной в Омбрии ведьмой…

— Погоди-ка, — внезапно вскинулась я, — уж не та ли это ведунья, что выскочила замуж за высокопоставленного ведьмака из Студеного и уехала с ним в Локмор?

— Да, — подтвердила мою догадку матушка, а владыка, устав нас слушать, объявил:

— Вы и без меня прекрасно общаетесь, так что я пойду! Но ты, Зиалея, не задерживайся, в твоем положении важен крепкий и здоровый ночной сон. А тебя, Снеженика, домой доставят мои слуги, я распоряжусь, и кто-нибудь из духов противоречия станет ждать тебя за дверью! — он откланялся и испарился из комнаты.

Родительница без оглядки продолжила:

— А вот что стало с предыдущей хозяйкой дома, мне не ведомо, — подумала, — разве что у Теры спросить, она много лет живет здесь, должна помнить. Скорее всего, они были ровесницами с этой Зимкиной!

— Спасибо за совет, — вдумчиво отозвалась я.

Маменька подарила мне пристальный взгляд, и я твердо сказала:

— Нет! Я не пожалею о своем выборе!

— Рада, что ты все поняла!

— И я рада, — поразмыслила и сменила тему. — Мам, а что с Мареном? Вам удалось помочь ему?

— Да, хотя не в полной мере, — мысленно прикинула что-то, — думаю, что ты можешь с ним поговорить. Я подгадаю нужный момент и сообщу тебе. Согласна?

Мне оставалось только кивнуть головой и отправиться восвояси. Сердце теперь несколько успокоилось и, вернувшись, я быстро уснула.

Днем нас с Алийтой в Громовом переулке встречал Райт. Выглядел парень слегка помятым, а под глазом сиял всеми оттенками синего и фиолетового огромный синяк.

— Что это? — одновременно поинтересовались у него мы с Солнышкой.

Маг гордо выпятил грудь, широко улыбнулся и удивил:

— Так теперь все огневики ходят!

— А… — кажется, я догадалась почему. — Мода нынче у вас такая? И я даже знаю, кто является ее законодателем!

Райт прозорливо прищурился, но разговаривать дальше я не стала, шустро втолкнула дочку в паланкин, а следом запрыгнула сама.

Денек для поездки выдался, мягко говоря, неподходящий. Зимний ветер завывал не хуже стаи голодных волков, бросая с небес хлопья снега. Всю дорогу я волновалась и была готова в любой момент призвать на помощь воздушную стихию, но Ладов со Всполохом справились и доставили нас до «Липок».

Небеса укутала чернотой ранняя студеная ночь, снегопад превратился в непроницаемую белую стену, не позволяющую рассмотреть что-либо далее пары шагов.

— А мы вовремя успели! — отметил неунывающий Райт.

— Вовремя, но ночевать ты останешься здесь! — бескомпромиссно известила его я.

Ладов только шире улыбнулся, но промолчал. Зато высказался чуть позже, когда услышал имя щенка, когда-то подаренного им.

— Василек?! — он выразительно округлил зеленые глаза.

— Так решила Алийта! — по-быстрому отозвалась я, ставя точку в этом разговоре.

У батюшки было все готово к нашему приезду, хоть он и ворчал по привычке, мол, гостей не ждал и все такое прочее. Подарку — вязаным свитеру, шапке, шарфу, а также вышитой Солнышкой картине, он обрадовался и пригласил всех к столу. Мы, хлюпая носами, с удовольствием сели на лавку и дружно сглотнули голодную слюну при виде горки горячих блинов и закусок к ним. Правда, прежде чем приступить к еде, Райт сбегал к Всполоху — снял с его спины паланкин, принес ужин — пару курочек, любезно предоставленных моим папенькой, укрыл теплой попоной, а сам вернулся к столу. Мы с Алийтой к этому времени уже поужинали. Ухватив Пышика, дочка отправилась спать на полати, а дедушка обещал рассказать ей сказку. Мы с Ладовым остались наедине на небольшой кухне.

Я придирчиво рассматривала его синяк — любопытно было проверить: а все ли маги в Озерном обзавелись подобными «украшениями»? Райт сосредоточенно поглощал еду и на меня не глядел, поэтому когда он резко спросил:

— Это ведь была ты? — я едва не подпрыгнула.

Только закаленная годами выдержка позволила мне не высказать своих истинных чувств, а спокойно поинтересоваться:

— Ты о чем говоришь?

— Ладно, — одарив меня неодобрительным взором, Райт махнул рукой. — Я тебя люблю, поэтому не выдам!

Уж и не знаю, чему я больше удивилась, но тихо осведомилась:

— И ты в этом так просто признаешься?

Ладов блеснул белозубой улыбкой:

— Ну, а чего скрывать?! Ты ж все равно знаешь! А вот мне интересно, как ты умудрилась напасть на Фириона, и где в этот момент был Даров?

От упоминания этого имени я сникла, руки дрожали, когда я наливала воду из самовара в чашку. Райт закрыл кран самовара, придвинул ко мне кружку, накрыл одну мою ладонь своей и шепнул:

— Рассказывай…