Планета двойников (Гримерка Буратино)

– А хозяев дома нету. Перед дверью в дом стояли две опрятно одетые женщины.

– А я кто?

– Ой, это Роман Михайлович приехал! Дальше я командовал, что в стирку, что в холодильник и, раздал подарки. Переоделся в свою таможенную форму и вышел во двор.

– Салют, дезертир.

– И вам, дядя, не болеть. Встретил улыбающегося Шатрова крепким рукопожатием. Шатров щеголял новым кителем и здоровым румянцем, как будто бы его и не ранили тяжело.

– Атаман, а где твой Георгий? И что такой цветущий?

– Ха, мне золотое оружие дали! Так доктор толковый попался, из басков.

– Тогда держи подарок. Трофей. Достал из машины саблю.

– Богато-богато. А клинок, какой. Сабля атаману понравилась.
– Давай пристегнём, помоги трохи. Сели под виноград за пластиковый стол.

– Давай излагай события военспец. Изложил кратко.

– Какие потери? Взгляд Шатрова стал жёстче.

– Двух казаков покусали мелкие динозавры, одному чудаку лошадь наступила на ногу. А один "партизан" ушиб яички.

– Далее.

– Всё! Атаман и дышать забыл от радости. Далее на меня скромного пролился водопад дифирамбов, вплоть до зачисления в святые, плюс бронзовый памятник на родине героя.

– Борн, ты военный гений.

– Я? Брось, атаман, меня хвалить. У тебя, кстати, проблемки появились. Счас. Бронзовый памятник сменился на серебряный. И пришла Катя, взяла за уши и троекратно поцеловала в губы. И это при муже.
– Даа. Прогрессорство на лицо!!
– А с меня не убудет. Шатров отмахнулся.

– Рома, тебя может быть покормить?

– Когда это, Борн, был голодный. Атаман развеселился.

– В смысле? Катя не поняла весёлости мужа.

– Во всех смыслах, Катя.

– Охальник. Принёс подарки для Кати и чад атамана. Поцелуи повторились.

– Э, э, хватит. При живом то муже. А какие проблемы появились? С подарками я принёс ещё и роман Шолохова "Тихий Дон". Пролистал до первой картинки с лицами.

– Вот этого дядьку я видел, как тебя, атаман.

– Литературного героя? Сразу врубился Шатров.

– Скорее киногероя. Эту роль у нас играл актёр Пётр Глебов, из дворян, кстати. Но я с ним как с Григорием Мелеховым общался. Крутой мэн. Полный Георгиевский кавалер, выбился в офицеры из простых казаков. Рубака. Рубит одинаково и правой и левой руками. С ним целая бригада к нам из 1919-го попала. И он теперь старший полковник. Вот. А как сюда ехал, обнаружил на правом берегу нашего залива ещё шесть киногероев. И они тоже не играют, как и Мелехов. Они французы-жандармы из Сен-Тропе. Слышал о таком?

– Нет. Хотя....

– У нас был модным курортом, всякие знаменитости там отдыхали. Богатая рыбацкая деревня, в общем. Среди жандармов есть старший сержант Крюшо, я обхохотался, пока на него смотрел.

– Комик? Не Луи де Фюнес?

– Он. И Катя, и атаман, заулыбались.
– Прогрессорство, оно такое...

– Сен-Тропе говоришь. Хех.

– Кто из вас лучше французский знает?

– Катя.

– Вот пусть и контактирует, они зарас могут припожаловать. Катя пошла домой и переоделась. Шляпка, платье, перчатки, туфельки. Всё по моде 50-х. Подарок от Зоси.

– Почти Коко Шанель.

– Лучше. Посидели, поболтали, попили чаю. И дождались гудков мотоциклов от начала улицы.

– Нескромно, кто-то едет.

– Ато. Вышли за ворота. По дороге, медленно, ехала целая процессия дорогих машин а ля 50-е, в сопровождении дюжины мотоциклов.

– Не хило мэр деревни разъезжает!!
– атаман недоумевающе посмотрел на меня.

– Это не мэр.

– А кто?

– А я знаю. А вот Эльза с Борисовым. На встречу процессии ехала наша "Микра". Вперёд рвануло несколько мотоциклов, и прямо перед нами разыгрался целый спектакль. Охрана кортежа пыталась завернуть "Микру" назад, а Эльза пыталась проехать к нашим воротам, даже поворот включила. Охрана кричала по-французски, Эльза материла их по-русски. Крик стоял невообразимый, до тех пор, пока с заднего сидения не вылез Борисов. С "узи" в руках, в форме егеря и с Георгием на груди. Секьюрити кого-то там, бросились врассыпную, Эльза проехала куда хотела. А Борисов увидев меня, бросился обниматься. Потом и Эльза присоединилась. А кортеж метрах в двадцати от нас застопорился.

– Видал наглецов, ездют, как у себя дома. Я тебе счас посигналю, фараон. Эльзу несло. А Катерина Васильевна, разглядела вылезшего из лимузина мужчину в вицмундире.

– Какой-то монарх к нам пожаловал. Роман, где нам его встречать прикажешь?

– Пошли выгонять "Чайку". Катя поболтай с товарищами, - озадачил жену атаман. Пошли мы заводить машину, а она не заводилась. Борисов полез в двигатель разбираться, что за дела.

Я осмелился позвонить Зворыкину.

– Борн, вы опять удрали? Что-то с воинской дисциплиной у вас плохо. И понеслось. Песочил меня председатель минуты три, на командно-русском, доходчивом.

– Господин генерал, я в Ясной и тут появились несколько южных городков. Да, да. Посмотрел на дорогу. Катя, у второго лимузина кортежа, общалась с симпатичной молодой женщиной и мужчиной, среднего роста, с тёмными усами, одетого в военный мундир, ближе по фасону к французскому.
– Тут передо мной стоит целая кавалькада машин. Они... Твою мать!
– это я посмотрел на северо-восток, там заклубился туман.

– Борн, ты как со мной разговариваешь!
– донеслось из трубки.

– Сир, тут опять туман, а он предвестник появлений чего-нибудь этакого, или людей. Твою мать! Машины какие-то странные ездят. Это я вправо от кортежа глянул. Два джипа подъехали со стороны центра, вышло двое мэнов, одетых а ля гангстер, и в тёмных очках. Обозрели кортеж и умотали.
– Сир, давайте сюда, э, Никиту Макарова и где-то роту спецназа.

– Давайте, счас прямо дам. Зворыкина моя настоятельная просьба покоробила.
– Жди! В телефоне пошли гудки. Борисов завёл "Чайку", выехал со двора, чтобы посадить чету Шатровых. Атаман за руль сел сам. Борисов галантно открыл дверцу для идущей от кавалькады атаманши и замер.