Планета двойников (Гримерка Буратино)
Шрифт:
– А теперь, э, Аэлита, прошу извинить, э, служба-с. Расшаркивался минут пять атаман. Смотреть на это было презанятно. А Аэлита глазки всем нам строила. Поехали в правление округа. Там атамана дожидались два курьера с известиями о находке людей и техники.
– Господин атаман, какие-то азиатские купцы с верблюд'aми и поклажей! Второму, казаку Тихону Молчунову, атаман приказал подождать.
– Обождёт. И тихоня, и молчун. Будет же, больше знаками изъяснятся, чем словами. Пытка его расспрашивать, господа!
– рассуждал, когда ехали к купцам, Шатров. Приехали и увидели около ж/д переезда двадцать верблюдов, купца, его охрану и погонщиков в окружении пяти вооружённых
– Борн, пошли с "азиатом" говорить.
– Не, они блохастые!
– Кто?
– Эти! Шатров, от смеха буквально рухнул снова на сидение. Смеялся и Николаич. Казаки, сторожившие "купцов", недоумевающее смотрели на подрагивающий от хохота джип.
– Идите, атаман, а то сейчас, купца "кондратий" схватит. Остался у джипа. Атаман и Борисов, расспросили купца быстро.
– Салам, почтенный!
– Салам!
– Мы, рус казак!
– Акиф - ходжа, алверци, гашкули, джир - джир - джир, кашкай, джир - джир... Теперь уже смеялся я. Шатров и Николаич, вернулись к джипу.
– Ты, чё, Борн? Диковинку услышал? Я им показал надпись - "Qashqai" - на дверце багажника.
– Этот купец с юга, он - перс, из кашкайцев.
– Даа. Закинуло сердешного. И нерастаможенный, мля.
– А знаете, господа.... И минут пятнадцать рассказывал Борисову и атаману о премудростях "мытного ремесла" и таможенной службы.
– Во, как умею!?
– Однако, Борн. Кулешов, а давай "купцов" к Парамонову. У него же жена персиянка. Э, скажи, я приказал. Старший из казаков молча, козырнул. Вернулись к правлению, Молчунов нас уже заждался, пригласили его в джип. Казак бочком уселся сзади и сел на самый краешек сидения.
– Ну, что ты там нашёл? Молчунов что-то стал мычать пересохшим от волнения ртом.
– Экий ты братец неловкий, - атаман огорчался прямо на глазах. Молчунов прокашлялся.
– Значится, колёса у его, и эта... Дальше шли размахивание руками и догадываетесь сами, что же нашёл казак.
– Значит, будем разбираться на месте. Выехали за станицу. Там, где у нас были очистные сооружения, стоял ЗИЛ-130 - ассенизатор. Я опять стал смеяться.
– Борн, ты чего такой с утра весёлый?
– Николаевич с завистью смотрел на меня.
– А давайте из него броневик сделаем! Имени Николая Второго!
– Из гамновоза, броневик? Ну, ты загнул!
– Эта машина из выгребных ям "добро" вывозит? Атаман потом уже припомнил нам вольное толкование названия броневика.
– Ага! Жидкое!
– А что, можно попробовать, в депо железные листы есть. Клепать только долго.
– Жаль, у меня нет запаса электродов, а тоб я его сварил! Атаман с Молчунов даже рты открыли от услышанного. Правда, атаман сразу вспомнил о сварочных электродах фирмы ESAB.
– Шведы суда научились сваривать, и швы крепче листов получаются. "ЗИЛ" Николаич отогнал в депо, оставил на улице проветриваться. Довезли Шатрова до правления и поехали домой.
После раннего ужина, зашёл в первый раз во флигель.
– Брр, неуютно, как то. Огляделся. Был он больше, повыше и после капремонта. В зале одна стена была полностью занята книгами на полках. Борисов, на диване, читал "Двенадцать стульев" Ильфа и Петрова, увидев меня сходу, выдал:
– Ага, хозяин пожаловал. Изменённый, мля. Я себя ещё больше почувствовал неуютно.
– Ты смотри, какие глаза у Борисова подозрительные!
– Смотрю я на тебя, Борн, и удивляюсь, лет десять ты уже работаешь на почте, а как бирюк-одиночка всё. Или якаешь, или в молчанку играешь. А не,
играл. Сейчас ты, прямо орёл стал, анекдоты травишь, советы дельные даёшь.– Кому?
– Да, всем, мля. А кто такой Штирлиц? Вопрос меня смутил, и, как-то нелепо он прозвучал.
– Советский разведчик, к фашистам был заслан, - Борисов лупнул глазами, а я продолжил: - Главный герой в романах Юлиана Семенова.
– Ты, Борн, что-то путаешь. Семенов о штандартенфюрере Штиглице писал. Роман - "Восемнадцать мгновений весны", вот. Мне крыть было нечем.
– А анекдоты о Штиглице прикольные. А я вот о Бендере решил почитать перед сном. Борисов похлопал по книге. В голове у меня, что-то стало крутиться, но на ум не пришло. Как вуаль накинули. Странности были, а вот какие, большой вопрос.
– Борн, ты забери вон ту стопку. Там дневники твоего отца. На столе лежали большие общие тетради. Я ещё взял две энциклопедии по истории и пошёл к себе, спать.
Глава 11.
– Вот и перспективы появились. Хозяин компьютера потёр довольно руки и закрыл 1 С Предприятие 8х. Отключил комп и улёгся спать в своём кабинете. Закрыл глаза, побежала какая-то серая муть с зелёной полоской, а в лицо ударил яркий солнечный свет. Человек поморгал глазами, посмотрел, прикрыв козырьком ладони глаза, на напольные часы фирмы Columbus: - 00 - 35. И перевернулся на другой бок, пытаясь заснуть. Прошло полчаса, час, два. Солнце светило вовсю. Не спалось. Мужчина невозмутимо поднялся и пошёл на двор, залитый полуденным солнцем. Около калитки стояли три человека в форме, с бляхами на груди и с саблями. Со славянскими лицами и усами. Хозяин оглядел их, а потом новоиспеченные окрестности.
– Скашите, пошалуста, чьто этта за сопор?
– спросил, указывая рукой на Ростовский собор, Валдис Пельш, латышский фермер. Что ха-ха, через год Валдис Евгеньевич входил в пятёрку самых богатых людей Задонья, а за тёлками голштинской породы, которых он привёз из Голландии в 2003 году, выстроилась огромная очередь.
Глава 12.
– траверсе... Глухой взрыв, сотрясение корпуса корабля от кормы толкнуло всех находящихся на мостике людей вперёд и, свет померк. Чернота, недолгая, стала перетекать в цвете к красному, оранжевому, жёлтому, зелёному, голубому спектрам, чтобы рассыпаться на миллионы разноцветных точечек. И перед глазами капитана возник приближающийся планшир ограждения мостика.
– Какой нарядный. А ведь я сейчас нос расквашу об него! Тело стало напрягаться, руки потянулись вперёд.
– Не успеваю! Но вмешалась, какая-то упругая на ощупь сила и мигом вернула в вертикальное положение.
– Вот бы так и с кораблями! Мир вокруг воскрес, качнулся на спокойной волне, и оживился обертонами русского языка, хотя основной инструмент - эсминец - молчал. Стоял с выключенными турбинами и ждал, когда же люди обратят внимание на него красавца. А у команды были одни матерные загибы.
– Тишина на мостике! Команду продублировали и на полубак. Подчинённые мигом вспомнили, что они военные моряки.
– Доложить обстановку.
– Видимость - ноль, штиль, тепло.... Всё испортил прибежавший, отдыхающий после вахты, мичман Николаша Равенок.
– Господа, вы не поверите! Моя каюта фантастически изменилась! И всё, всё вокруг! На него зашикали. Ошалелые глаза мичмана, стали приобретать осмысленность.
– Клянусь, вот те крест, я не вру! Перешёл на шёпот Равенок, - Не верите, а вот! И указал рукой вверх на фок-мачту, еле просматриваемую сквозь туман. На уровне фор-стеньги размещались: крутящаяся решётка, на вынесенной вперёд марсовой площадке, выше - похожие на колокол два элемента и ещё ряд непонятных механизмов.