Планета свиней

Поймали сухопутных пиратов, в общем-то, случайно. Учёным удалось уйти от погони в темноту и раствориться во мраке улиц, но на одном из поворотов сани занесло, и изрядно подвыпивший Борис Борисыч, вывалился за борт и, прокатившись кубарем, врезался пьяным телом в обезлюдившую автобусную остановку.

Нога сломалась в нескольких местах. Сотрясение мозга, ушибы спины и рук – не принимались в расчёт. Но загубленная погоней нога друга трещала, как сухая ветка в костре, и Караваеву пришлось задуматься о врачебной помощи. Впрочем, разудалым вирусологам повезло. Подоспевший наряд, усиленный двумя упряжками из четырёх кряжистых оленей – быстро вызвал медиков, отправив одного карточного игрока в больницу, второго, который почти не пострадал точно в обезьянник.

На допросе Караваев всё отрицал. Яша даже назвался следователю другим именем – почему-то Алёшей. Под утро Варакину сообщили о ночных приключениях его сотрудника. Роберта уважали не только вирусологи и доктора наук, к тому времени его знал весь мир, включая Якутских полицейских. И потому под поручительство Роберта, протрезвевшего коллегу, отпустили. Варакин сразу простил друга (с кем не бывает), но в назидание пообещал страшную кару и стал называть Якова Караваева – Алёшкой.

5

Раннее утро. Господин Абрамяу постукивал коготком по глянцевой странице новенького меню. Гибридный кот сидел в пустом зале, оттого что «Молоко» начинало работать только после 18-00. Его заведение было известно каждому в Якутске. В кабак захаживали полицейские, не обходили стороной боевые кабаны, пришедшие в город на побывку с фронтов, не раз навещали тигры-снайперы. Посещали даже люди. Но сегодня утром пришёл особенный гость, которого Абрамяу – то любил, то боялся, как самую страшную кару.

– Ай, кого я вижу! Рад встрече, мой друг! – замурлыкал Абрамяу и встал с мягкого кресла.

Пробираясь между столиков, к нему приближались двое: кот чёрной масти в коричневой безрукавке и его неразлучный рыжий спутник в сиреневой майке-алкоголичке.

Абрамяу был из породы настоящих «персов». У него приплюснутый нос, большие глаза и великолепная шерсть, если за нею хорошо следить. Пепельный окрас, ухоженной шёрстки и жилетка тёмно-синего цвета с жёлтыми пуговичками предавали коту вид зажиточного горожанина. А его круглые очки и маленькая красная тюбетейка на голове, расшитая золотыми нитями – сообщали всем, что перед ними деловой партнёр, а не какой-то помойный бродяга или уголовник. Это был тот редкий случай, когда кот выбился в «люди».

– Салют, братан… нам бы хавкой закинуться. Организуй, что-нибудь из рыбной диеты… Да и перетереть надо. Помощь твоя нужна, – пожав лапу, присел без приглашения Шмаль.

– Рамсес! – окрикнул Абрамяу старшего официанта и звонко щёлкнул когтем о коготь.

К столику подскочил худощавый котейка в белом халате, с засученными рукавами и в тапочках на босу лапу. Под глазом виднелся пожелтевший синяк, ухо подрано, грудь украшала татуировка с профилями трёх вождей далёкого прошлого.

– Приготовь нам лосось по-княжески. И кувшинчик из моих запасов организуй… на трёх персон, – приказал хозяин заведения.

Рамсес был совершенно лыс – как и подобает породе сфинксов. Абрамяу набрал команду поваров именно из этих неморозостойких парней – зато шерсти в тарелках нет и гости довольны. Вот раньше на кухне шаманили еноты. Да, у них ловкие пальцы – и вообще неглупый народец. Но! Воровали они просто жуть! Как не день, всё недостача. То рыбу в рюкзаках тащат, то петушиную колбасу норовят в мусоре вынести. И каждый вечер испарялся ящик водки, будто корова слизала. Кстати говоря, в «Молоко» можно было встретить огромных гибридных быков. Даже видели двух антропоморфных зубров: парламентёров из княжества враждебного Стране Москве. Говорят, что прибыли они из какой-то пущи. Что такое пуща не знал даже Абрамяу, а значит – никто не знал, где эта пуща и против кого она воюет.

– Секи, шо имеется, – похвастался Шмаль и осторожно вынул из кармашка, аккуратно вырезанную когтем картинку из книги. Он бережно передал её коту в тюбетейке.

– Интересно, интересно, – поправляя очки, мякнул Абрамяу.

– Мой дед! – с пафосом ответил Шмаль и развалился в кресле. Он многозначительно шарил по карманам, но ничего не обнаружив, пробил на курево хозяина кабака: – Есть чего пыхнуть, братан?

– Найдётся, – протянул запечатанную пачку Абрамяу.

Прижимистый кот курил редко и не любил делать подарки. Но перед ним сегодня его спаситель и лучший друг! Это долг чести. Пусть пыхтит на здоровье.

Шмаль когтем мизинца быстро расправился с обёрткой. Закурил сам и угостил рыжего.

– Вот ты Шмаль молодчик! Всё-таки нашёл, что искал. Это же твой пропуск на крымский сходняк. Твой шанс на воровской престол, – разглядывая картину, сопел Абрамяу. – Легенды о воровской братве сложены. Ну, молодец бродяга…

На снимке изображён Роберт Варакин – ещё тогда, в другой стране, в прошлой жизни, а рядом, держа императора за руку, стоял неказистый кот, Макс Илонов – первый антропоморф на Земле, прародитель всех гибридных животных. Макс был раза в три меньше нынешнего поколения, но чёрный всё равно восхищался новоявленным родственником.

– Ну, вылитый я! Чертовски красив, и при власти. Доменюга! – намекая на близость к императору, хвастался Шмаль, пустив жирное кольцо дыма.

– Чёрных котов много, – разглядывал картинку Абрамяу, но заметив, что Шмаль напрягся, исправился: – Очень похож на тебя. Осанка, стать. Одно целое!

– А другие коты нам поверят? – не удержался Барс. – Мы в Страну Крым собираемся, осталось в Алдан только заскочить… по одному делу.

Абрамяу передал картинку обратно. Ему была по душе давняя мечта Шмаля, добраться до тёплого моря и вступить в тайный клуб кошачьей братвы. Честно сказать, он сам был не против отправиться в опасное путешествие, но останавливал бизнес и вживлённый человеческий страх всё потерять. А вдруг ничего не выйдет? С каждым новым поколением коты становились всё больше похожими на людей: семья, дети, деньги. Но кровь свободы ещё бурлила в его жилах. Так хотелось иногда забраться на крышу и заорать во всю глотку: да пошли вы все в жопу!

– В Алдан, значит, собрались? – забегал глазками Абрамяу, где-то в глубине плутовской души, желая присоединиться к походу.

Алдан, это отчаянная вольница и город золотых артелей – территории, где не было власти великого князя Сибири. Здесь укрывались беглые кабаны, дезертировавшие с фронта, здесь находили прибежище преступники, за которыми гнались полицейские, и прятались сами волки, когда-то уволенные из полиции. Это город, где можно купить всё: оружие, разновидовых женщин, наркотики, золотые самородки, драгоценные камни, алмазы и бриллианты в оправе. Можно купить всё, а можно проиграть свою жизнь – на спор или в карты, – или, обронив неосторожное слово.

В Алдане разводили свиней и баранов, не наделённых частицей человека; а значит – всегда можно отведать настоящего мяса. В городе было всё, кроме, самих людей. Вход людям был запрещён – даже князю Витольду. Только один человек имел право обитать среди свободных гибридов, потому что ни у кого не поднималась рука убивать животных на бойне, как бы ни хотелось свежатины. У этого человека не было даже имени. Все звали его просто – Палач. Алданского человека боялись и ненавидели. Поговаривали, что Палач заключил сделку со всеми великими князьями современного мира и даже встречался с дикими людьми из тайги, не признающими никакой власти. Палач жил на окраине города в окружении антропоморфных волков и никто из вольных горожан несмел приближаться к его владениям.