Планета ураганов

– И ему всегда будет мало, - печально добавила И'стина.
– Сколько бы они меня ни убивали!

– Всегда!
– весело согласился Косиго и залез в транспортер.
– Ну, пока!

– Погоди!
– окликнула она его.
– Может, немного поешь? Погода сегодня плохая. На дороге скопление смерчей.

– Только не это. Он меня накажет, сделает забывщиком еще раз. Слушайте, может, так уже и было?
– в голосе его зазвучала надежда. И'стина, И'стина, скажи мне!

– Допустим, я скажу. Что произойдет?

Косиго опечалился.

– Начнутся судороги, я упаду без памяти, все забуду. Ну ладно, поеду я. Рискну пробиться. Если вы вдруг встретите Кэшера О'Нейла, - сказал он, глядя прямо сквозь Кэшера О'Нейла, - передайте ему, что он мне понравился, но только больше мы не увидимся.

– Я передам, - ласково пообещала девочка, провожая Косиго взглядом.

Смуглый верзила взобрался на место водителя, крыша плавно опустилась. Завертелись колеса, и мгновение спустя транспортер исчез за зеленью маленьких пальм вдоль подъездной дороги. Пока И'стина разговаривала с Косиго, Кэшер внимательно смотрел на нее. Худенькие плечи под тонкой голубой тканью простого платья-сорочки из полупрозрачной материи, даже видны были трусики. Бедра еще не начали как следует округляться. Он видел ее в полупрофиль, видел гладкую нежную кожу щеки, аккуратно причесанные волосы, набухшие почки грудей. Кто она? Этот ребенок, повелевающий, как императрица?

Она нежно и виновато улыбнулась ему.

– Мы с Косиго каждый раз повторяем всю историю. Майклджон ему не верит и месяцами планирует новое покушение. Наверное, это нельзя назвать покушением, я не человек и мне все равно, но у меня приказы, очень серьезные, и я должна думать о доме и моем владельце.

– Сколько тебе лет?
– спросил Кэшер и добавил: - Если тебе можно говорить правду.

– Мне ничего, кроме правды, говорить нельзя. Я не умею говорить неправду. Мне - девятьсот шесть земных лет.

– Девятьсот шесть?!
– воскликнул Кэшер.
– Но ты выглядишь ребенком!

– Я и есть ребенок. И не ребенок. Я черепаха, превращенная в человека силой земной науки. После трансформации мой нормальный срок жизни удлинился в триста раз. Обычно черепахи живут триста лет. А я проживу девяносто тысяч. Иногда об этом страшно думать. Кэшер О'Нейл счастливо умрет от старости, а я по-прежнему буду каждый день открывать по утрам шторы. Но что же мы стоим на пороге? Пройдем в дом, я прикажу подать что-нибудь... Ты ведь никуда не спешишь?

Кашер последовал за И'стиной в дом и спросил с тревогой:

– То есть, я пленник?

– Да, но не мой. Свой собственный. Можешь спокойно пройти через все поместье, но что потом? Смерчи подхватят тебя и умчат к безвестной гибели, даже следов никто не отыщет.

Она ввела его в большую старинную комнату со светлой деревянной мебелью. Кашер испытывал робость. Нож он сунул в сапог еще в холле. Теперь, сидя напротив своей жертвы, он чувствовал, как все это странно...

И'стина казалась безмятежной. Она взяла со старомодного круглого столика медный звоночек и позвонила. В коридоре послышались легкие женские шаги, и в комнате появилась горничная в черном платье и белом фартуке. Таких горничных Кэшер видел в исторических драмокубах, но не представлял, что встретит когда-нибудь во плоти.

– Сейчас мы поужинаем, - сказала И'стина.
– Вам чай или кофе? У меня есть вина, пиво, даже две бутылки виски с самой Земли.

– Кофе - это как раз то, что нужно, - сказал Кэшер.

– А мне как всегда, Юнис, - приказала И'стина горничной.

– Да, мэм.
– Горничная удалилась.

Кэшер подался вперед.

– Она человек?

– Безусловно.

– Тогда как она может работать на квазичеловека? Я хочу сказать... Это незаконно.

– Только не на Генриаде.

– Каким образом?
– настаивал Кэшер.

– На Генриаде я сама устанавливаю законы.

– А правительство?

– Его больше нет.

– Содействие?

И'стина нахмурилась. Мудрый ребенок, отгадывающий загадку.

– Об этом вам больше известно. У них свой управляющий, им некуда было его пристроить, и, чтобы он не умер от скуки, хотели его чем-то занять. Но настоящей власти арестовать или убить меня у него нет. А на меня Содействие не обращает внимания. Мне кажется, пока я их не трону, они оставят меня в покое.

– Но как же законы?
– не унимался Кэшер.

– Содействие не настаивает на их соблюдении здесь, в Бьюрегарде или в Амбилокси. Они мне разрешают управлять этим районом, и я стараюсь, как могу.

– А эта женщина? Откуда она? Содействие выдало тебе лицензию?

– Нет, - засмеялась И'стина, девочка-королева.
– Она тоже пришла убить меня, двадцать лет назад. Она была забывщицей, деваться ей было некуда, и я научила ее работать горничной. У нее контракт с моим владельцем, зарплата ежемесячно переводится на местный сателлит. Она может уехать в любой момент, но не думаю, что она захочет.

Кэшер вздохнул.

– Трудно поверить. Ты ребенок, и тебе почти тысяча лет. Ты квазичеловек и отдаешь приказы целой планете.

– Только, когда это необходимо!
– перебила его И'стина.

– Ты мудрее тех людей, которых я встречал, но выглядишь ребенком. А как ты сама к себе относишься?

– Как к ребенку, которому тысяча лет. С памятью, знаниями и опытом одной очень мудрой благородной дамы, отпечатанной прямо в моем мозгу.

Кэшер передвинулся на самый краешек кресла. Он пристально посмотрел на девочку. Он видел перед собой ребенка, девочку, которую он любил, но одновременно испытывал перед ней робость, и даже страх. Более могущественного создания он не встречал за всю свою жизнь.

Она смотрела на него с нежной и загадочной полуулыбкой женщины, и лица их купались в желтом утреннем свете Генриады.

– Я начинаю понимать, - начал Кэшер.
– Тебе необходимо стать самой собой. Но как странно, здесь, на позабытой планете...

– Генриада - необычный мир, - согласилась она.
– И я тебе кажусь странной. Но ты прав: всем нам необходимо стать самими собой. Но разве не в этом смысл свободы? Каждый _д_о_л_ж_е_н_ быть кем-то, и свобода - в поиске ответа: кем быть? А потом в исполнении предельного назначения, нашей миссии. Разве не так? Как ужасно - быть кем-то и не знать кем!

– Например?

– Например, Косиго. Он был великим королем, хорошим королем на далекой планете, где еще нужны короли. Но совершил непростительную ошибку, и Содействие превратило его в забывщика, выслало на Генриаду.

– Так вот в чем его тайна!
– задумчиво произнес Кэшер.
– А я?

Она спокойно, но твердо посмотрела на него, прежде чем ответить.

– Ты тоже убийца и все время ищешь оправдания.

Как это похоже на правду! А он никак не мог понять, откуда его мучительные раздумья над тем, что такое справедливость - всего лишь маска мести или нечто совсем другое.