Плановые дети и другие случайности

Медсестра подняла левую руку и составила из большого и указательного пальцев кружок, который мог означать что-то вроде «дырки от задницы». Другой рукой она указала на доктора Хоендорфа.

Врач нажал на кнопку и повернулся на стуле:

— Так, сейчас мы сделаем фото для господина супруга, чтобы и он смог порадоваться близнецам.

Чуть позже в коридоре подруги наконец обнялись.

— Ивонна! — воскликнула Регина вне себя от радости. — Сегодня день сюрпризов, а для меня ещё и день везения!

— Регина, как давно мы не виделись!

— Целую вечность!

— И тут я совершенно случайно узнаю, что ты беременна. Да ещё и двойня!

Регина отмахнулась:

— Роберт огорчится, когда узнает.

Ивонна удивилась:

— Как? Разве это не по взаимному желанию?

— Вообще-то да, но двойня... Он терпеть не может детей.

— Тогда почему ты вообще решилась?

— Ой, это долгая история, Ивонна. Расскажи о себе, ты-то как? Я думала, ты в отпуске по уходу за ребёнком.

Медсестра покачала головой:

— Это ещё более долгая история. Пойдём-ка лучше в мой обеденный перерыв посидим в кафе и всё расскажем друг другу по порядку.

— А кто присматривает за твоим малышом, Ивонна?

— За Лизой? Марк.

— Я думала, твоего мужа зовут Клаус.

— Да, но я с ним разошлась.

— А, значит, Марк — твой новый друг?

— Нет. Марк — друг Томаса. Регина совсем запуталась.

— Я думаю, ты права... насчёт кафе.

Ивонна отвела с лица прядь светлых волос и отпила глоток лимонада. Подруги сидели в уличном кафе, плитки пешеходной зоны излучали полуденное летнее тепло. Почти все столики были заняты.

— Ну так вот, — продолжила она рассказ. — Я тогда сразу ушла от него и забрала с собой Лизу. Клаус пытался у меня её отсудить, но у него ничего не вышло.

Регина жадно уплетала кусок вишнёвого торта. В последние дни её постоянно тянуло на сладкое.

— И куда же ты перебралась?

— С этим были проблемы. Родителей нет. Работы нет. Денег нет. И тут я прочитала объявление в газете: «Марк и Томас в отчаянии от повышения квартплаты и ради уменьшения расходов подыскивают приятного субарендатора». Надежды у меня почти не было. Но парни оказались очень симпатичными. Они студенты и сразу предложили мне присматривать за Лизой, пока я буду искать работу.

— И ты на это пошла?

— А почему нет? За комнату, да еще и с нянькой, я плачу всего сто шестьдесят евро.

— А эти студенты... Они не... Ты не опасаешься?

Ивонна засмеялась, обнажив свои белые зубы:

— Да они же голубые!

— Ну и что? — Регина недоверчиво покачала головой и махнула официантке, чтобы заказать ещё один кусок торта.

— Регина, да ты, я смотрю, такая же закрепощённая, как была в школе.

— Но я же про Лизу! Я не хочу никого подозревать, но всё же...

Ивонна посерьёзнела:

— Не знаю, в каком ты веке пребываешь, но гомосексуальные мужчины покушаются на маленьких детей всё-таки не чаще, чем самые испорченные гетеросексуалы. Марку и Томасу я полностью доверяю.

— Ну ладно, тебе видней.

— Ты непременно должна с ними познакомиться. Они правда очень приятные люди, приходи запросто, сама увидишь.

Регина посмотрела в глаза своей старой подруге и улыбнулась:

— С удовольствием! — Потом снова подозвала официантку и спросила: — А у вас есть сметана? А ещё лучше... принесите мне большой маринованный огурец!

Настало время летних отпусков, на автобане в этот утренний час царило оживление. По правой полосе одна за другой тянулись машины с прицепными жилыми вагончиками, домики на колёсах, микроавтобусы.

Франк сидел за рулём с сигаретой в углу рта, обгоняя бесконечный транспортный ряд. Сюзанна спросила, грызя морковку:

— А какой отель ты забронировал?

— Отель? Забронировал?

Она вскинула голову:

— Ты же обещал, что обо всём позаботишься.

— Правильно, я упаковал кое-какие необходимые вещи и запасся деньгами. Но никакой отель я не бронировал. Я и не знаю, как это делается.

— Ты хочешь сказать, что мы едем за четыреста километров, даже не зная, где сможем сегодня приклонить голову?

— А что такого?

— Да как так можно?! Ничего себе, спланировали длинные выходные!

Он пожал плечами:

— Подумаешь! Где-нибудь переночуем.

— Это ужасно, — пробормотала она.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Твоё легкомыслие просто не укладывается в голове!

— Но это уже проблемы твоей головы, Сюзанна. Ты избыточно рациональна.

Их догнал большой лимузин и намеревался обогнать. Франк глянул в зеркало заднего вида:

— «Фольксваген-пассат», типичный обыватель.

— Да?

— Да, «пассат» — это гордость отца семейства и служащего какой-нибудь привилегированной конторы. Особенно популярен у них TDI в сто пятнадцать лошадиных сил.

— Ты все машины знаешь наизусть. Он склонил голову набок:

— Ну, разве что самые интересные модели. Сейчас на «пассаты» начали ставить восьмицилиндровые двигатели вообще на двести семьдесят пять лошадиных сил, свихнуться можно. Посмотрим, справлюсь ли я с этим TDI.

Он резко прожал педаль газа. Ультралёгкий гоночный «порш» рванулся вперёд так, что Сюзанну отбросило на спинку сиденья. Франк ускорился до ста пятидесяти, потом до ста семидесяти, ста девяноста... Когда «пассат» в зеркале заднего вида стал уменьшаться, теряясь вдали, он, сжав кулак, торжествующе поднял правую руку:

— Дизель! Куда ему, целых тринадцать секунд на разгон от нуля до ста, а маневренность и того хуже. Обыватель покупает TDI, чтобы сэкономить тридцать центов на литре, а я с ним делаю что хочу. Ха!

— Для семьи дизель — самый разумный и экономный выбор, — возразила Сюзанна, хрустя морковкой.

Он накинулся на неё:

— Разумный, экономный! Слушать тошно! Отцы семейств! Они выплачивают взносы за свои типовые домишки, трясутся над каждым центом и ездят на «комби» с дизельным мотором. А на дне души... на дне их маленькой обывательской душонки тлеет обида за их униженное положение. Они готовы кусать собственную задницу от злости, когда их обгоняет ископаемый «порш» пятидесятых годов. — Глаза Франка горели сатанинским огнём, а его машина неслась вперёд, не снижая скорости.