Плантация

Изольда сняла фартук, поправила платок, и они без слов понимали, что нравятся друг другу. Сэм взял её за руку. У него взволнованно задрожали пальцы, отдёрнул руку. Вышли вместе со стороны сада. Слова в голове Сэма не формулировались, походка теряла уверенность. Изольда полна спокойствия, смотрела на листву, плоды, траву, солнце, облака на небе и шла рядом. Он – кролик, а она – удав. Сэм почувствовал себя загипнотизированным, в глаза ей не смотрел. Остановились у фонтанчика на площадке для отдыха в саду.

– Изольда, произошла, кажется, любовь.

Она, подыгрывая своим голосом с нежными нотками, остановила его речь и заговорила сама:

– Ты ко мне прикасался, я твоя! По первому требованию приду к тебе. Не забывай только одно – где мы находимся. Мужчина Сэм знает, куда поведёт свою женщину.

Осмелевший Сэм тут же стал использовать договорённость. Обнял, поцеловал и сказал, что ждёт Изольду через час у себя в комнате. Ушёл с чувством уравновешенности страсти и разума.

Она пришла, прочь конспирацию. Ночь провели вместе. Страсть физическая начала источать накопившиеся в них соки. Сказка или явь? Любовь прекрасна. Сэм больше не загадывал. Он жил настоящим.

***

Пришла осень.

Сэм понял, что он до сих пор не знает, кто такой Эмиль и чем он занимается. Иногда хозяин дома закрывался на долгие часы в своём кабинете. Однажды именно в такой момент к нему зашёл Сэм с каким-то вопросом о своём будущем. Эмиль курил трубку, на носу были очки. Он перевернул бумаги, чтобы Сэм не видел их содержание, и вместо приветствия повышенным тоном сказал:

– Ты перепутал всё на свете. Никогда не заходи без приглашения к старшим людям, от которых зависит твоё будущее. Иди вон отсюда.

Сэм ушёл как будто его облили грязью. Он этого не заслуживал. Ему скоро восемнадцать. Живёт как гость с иллюзиями, что он свой в этом кругу. Мстительность укоренялась в нём. Вместо объективной благодарности, он испытывал дискомфорт.

Начался дождливый период. Ветер дул с побережья. Ландшафт предгорья и лесные участки, казалось, не способны сдерживать холод, идущий с океана. Уныние, не свойственное Сэму, иногда стало давить как груз на душевное состояние. Прислуга, а в особенности Альберт, смотрели искоса на него с ухмылками. Клоун на арене – такой была его роль. Ел, пил, жил, а на самом деле существовал без права на собственные шаги, по своей воле. Изольда была на три года старше, чем он. Она являлась утешением и единственным человеком, который воспринимал его всерьёз. Она тоже была зависима. Иногда приходила, иногда – нет.

– Мы люди подневольные, – объясняла она.

Сэм ревновал её ко всем, не понимал, что происхождение ревности – его несостоятельность, как хозяина своей жизни.

Альберт дал ему поношенные сапоги. В сандалиях он не мог выходить. Прежняя обувь утратила свои формы. Подошва истёрлась, ремешок на левой сандалии оторвался, и кожа рассохлась от сушки у огня.

В непогожий день, когда пошёл снег с дождём, к дому подъехала уже знакомая карета.

– Чудак какой-то этот Эмиль. Машины, карета. Одежду носит совершенно разных стилей, то человек с Востока, то заморский купец, то аристократ в костюме, то ковбой в ковбойском наряде. Ха-ха-ха, толстая свинья!

Сэм злорадно насмехался над ним. Молодость требовала действий, свершений, а как их осуществить он не знал. В холод идти на улицу в никуда он не хотел. Слишком хорошо помнил своё существование впроголодь. Сэм никого не боялся. Он начал бояться себя и своих чёрных мыслей. Отбросил все предрассудки, вышел из комнаты. Читать и воображать надоело. Он превратился в тень. Вроде бы он есть, и в то же время его нет. Прислуга оплату получает, а он привилегированный болван без чёткости в своей карьере. Ему всё чаще стало казаться, что он больше был счастлив в своем посёлке. Однако образы родных стали смутными в памяти, и, по сути, он их уже не воспринимал как родных людей. Ему всё отчётливее хотелось добиться права на своё в этом мире. В силу молодости он не догадывался, что капля за каплей кувшин его устремлений реализоваться, наполняла Изольда. Она говорила, что он необычный, что любит его. Дарила ласки. Он зациклился на ней. Ей он хочет доказать – он мужчина!

Мыслительный процесс не останавливался ни на минуту.

Стоя у окна, Сэм наблюдал, как вышел из кареты Эмиль и тот человек, которого хозяин обнимал как брата при прощании несколько месяцев назад.

– Чего надо тебе? – грубо встретил его Эмиль.

Сэм ослушался и пришёл в кабинет без приглашения.

– Поговорить пришёл. Что я раб чей-то что ли?

Эмиль и знакомый незнакомец переглянулись, и стали пристально смотреть на возбуждённого Сэма.

– Мне нужно деньги зарабатывать, жениться, жить, а не сидеть как пёс на цепи.

Эмиль хищно ухмыльнулся. Сэму возникшая тишина показалась вечностью. Убийственно с возмущением смотрел на него Эмиль. Сейчас Сэм услышит нелицеприятные слова или ещё чего хуже они будут бить его. Казалось, они были способны на такое, но тут гость заговорил:

– Ты не против, друг, я выскажу свои соображения этому молодому человеку?

– Выскажи, все усилия зря. Он как был простолюдином, так им и остался.

Эмиль кипел от возмущения от беспардонного поступка Сэма.

Гость спокойно без лишних слов сразу начал пояснять:

– Ты уже в деле. Мы как раз хотели обсудить твоё участие.

Эмиль посмотрел на говорившего, тот кивнул дважды головой в знак подтверждения своих слов.

– Мешает нам один человек, как кость в горле. Ни спать, ни есть не можем спокойно. Ты его убьёшь. За это получишь деньги и возможность отделиться. Купишь дом, женишься.

Эмиль посмотрел на своего друга и добавил ложку дёгтя в эту речь:

– Это не на Изольде ли жениться надумал, любовник-перехватчик? Запудрил мозги девушке. Вообще обнаглел. Ты где находишься, в борделе что ли? Она готовит нам еду, мы с её рук принимаем горючее для жизни. И ты тут без разрешения непорочное создание лобызаешь.

Сэм растерялся на мгновение.

Гость снова включился спасительно:

– Да будет тебе, Эмиль. Может от него будет в скором времени зависеть наше благополучие и спокойствие.

– На равных говоришь преждевременно. Хашишина этого всерьёз воспринимаешь. Ладно, иди. Будет тебе оплата и работа, а с Изольдой поосторожней, плохо ты ещё знаешь кровь дочерей воинственных народов.

Сэм видел знак руки Эмиля. Кистью он показал – уходи.

Споткнувшись о порог, вышел. Несмотря на поздний час, направился к Изольде в домик. Она покорно открыла дверь.

– Плевал я на трудности. Ты моя, за тебя пойду даже на грех смертный.

– Любимый, зачем горячишься. Ты многое можешь в отличие от этих стареющих людей.

Сэм не успел осмыслить её слова. Она обняла его, и он ослабевший окунулся в омут страсти с головой.

Предчувствие недоброго не позволяло уснуть рядом с возлюбленной. Он решил прояснить их отношения.

– Расскажи, откуда ты, почему живёшь и работаешь здесь, не выходя в мир за пределы дома?

Сэм ждал, что Изольда попросит сначала его рассказа о себе, но она как всегда не ослушалась.