Плёвое дельце на двести баксов

Босс пребывал в сумрачном состоянии духа — переговоры с Вельтманом по нефтяной лицензии зашли в тупик, видимо нужно было принять какие-то экстренные меры, чтобы конкурент пошел на попятную.

На вошедшего с мешком в руках Артюхова он воззрился с недоумением:

— Ты что, Андрей, никак мешочником заделался? Вообще-то самое время: если так и дальше дела пойдут, нам всем придется каким ни на есть подсобным промыслом заняться.

— Вы сейчас все поймете, Лев Михалыч.

Он вытащил на стол две пары кроссовок, две пары армейских ботинок, три кепки разного цвета, двое черных и синих джинсов, четверо черных очков, две байкерских куртки разного фасона и колера.

— Это я нашел у Ирины на квартире, в ее сундучке, — в меланхоличном тоне пояснил Артюхов. — Отработанный материал. Не понимаю, почему она все это не уничтожила. Планировала использовать еще раз, что ли?

Смысл действа пока не доходил до Льва Долинского, но он, понимая однако, что его помощник слишком умен и хитер, чтобы без серьезных на то оснований совать под нос своего босса какое-то барахло, коротко приказал:

— Поясни!

— Все эти элементы одежды фигурируют в описаниях маньяка-убийцы, затерроризировавшего буквально всю Москву. На сегодняшнее утро на его счету четыре жертвы. В том числе двое боевиков Коха из «Палермо».

Артюхов мог догадываться, что в этот миг творилось в душе Долинского, но лицо олигарха сохраняло полную невозмутимость.

— Откуда ей было знать про боевиков Коха? — с бесстрастной интонацией спросил Долинский.

— Помните, я подал вам эту идею, когда мы играли в гольф в нашем парке. Вероятно, обсуждали мы данную мысль слишком громко.

— И она решила подыграть папочке, — понимающе кивнул олигарх. — Милое дитя.

— Ну, допустим, — осторожно отреагировал секретарь. — Однако убиты еще двое.

— Кто же они?

— Совершенно посторонние люди, один — безработный, другой — шофер. Застрелены в различных местах общепита в течение двух дней.

— А что говорит о том, будто все четыре убийства связаны между собой?

— Прежде всего — баллистическая экспертиза. Все убийства совершены из одного ствола.

— А у Ирины есть пистолет?

— Да. Я, правда, не помню точно — то ли «глок», то ли «беретта». Но определенно — девятый калибр. Этот же калибр фигурировал в вышеуказанных убийствах.

Лев Долинский встал, подошел к окну и открыл его:

— Какой-то чертовый нынче август: то солнце, то ливень. Неустойчивая пошла природа, нет в ней никакой определенности. — Он повернулся к Артюхову: — Андрей! На самом-то деле против Ирины ничего нет, кроме кучи этого хлама, который ты приволок в мой кабинет. Да и тот на полноценные улики не тянет. И стоит разжечь камин и бросить туда…

— У меня еще кое-что есть, Лев Михалыч. — Артюхов вынул из кармана несколько снимков и положил их на стол шефа.

Долинский как-то сразу спал с лица и чуть ли не бегом бросился к столу. Пока он рассматривал снимки, Андрей давал свои комментарии:

— Это я тоже нашел в сундучке Ирины. Она, когда убивала, одновременно включала миниатюрную видеокамеру, а потом, вероятно, любовалась результатами своего труда. Лев Михалыч, поймите наконец, ваша дочь тяжело больна — она удовольствие получает от убийств и, судя по снимкам, от мучений и ужаса своих жертв. Боевиков Коха она прикончила не для того, чтобы помочь вам в деле с Вельтманом, — просто для нее это было удобное прикрытие: Ирина работала под неведомого киллера. А когда в «Палермо» приняли меры предосторожности, она уже без всякого прикрытия, только маскируясь, стала валить кого ни попадя и где ни попадя.

— Все это тоже можно бросить в камин, — глухо сказал Долинский.

— Можно, — легко согласился Артюхов, — но где гарантия, что именно в этот момент она не гасит очередную свою жертву. Ведь совершенно ясно: для Ирины убийство человека, именно человека — это потребность. Причем, похоже, ежедневная потребность. Ну как для некоторых секс.

Долинский заговорил после долгого молчания:

— Мне один умный человек как-то сказал, что такое может случиться именно с детьми тех, кто разбогател быстро, внезапно. У того, на кого самого свалились миллионы и миллиарды, крыша не поедет. Так или иначе он эти деньги заработал или своровал, что, в сущности, одно и то же. И все эти миллиардеры продолжают жить той же привычной жизнью — делают деньги. Их психика продолжает работать в одном режиме. — Он подошел к холодильнику, достал оттуда бутылку початого виски, сделал из горлышка пару глотков и поставил ее назад. — Есть династии миллиардеров. Там привычка к богатству воспитывается с младенчества. Существует целая наука, чтобы наследники миллиардов не съехали с катушек. Кроме того, у династий миллиардеров привычка к богатству — уже на генетическом уровне. У нас же ничего этого нет. В нашей стране дети миллиардеров — все потенциальные сумасшедшие. — Долинский на мгновение замолк, а потом сказал почти навзрыд: — Если б послушал я тогда этого умного человека, такого с Ириной бы не произошло.

— Так что делать-то будем, Лев Михалыч? — корректно, но твердо подал голос Артюхов.

— Пять миллионов долларов — хорошие деньги, Андрей, — после небольшого раздумья куда-то в сторону произнес Долинский.

— Кому как… — Артюхов пожал плечами. — Меня бы больше устроил десятипроцентный пакет акций нашей нефтедобывающей компании.

— Не зарывайся, Андрей. — Олигарх теперь смотрел в глаза своего секретаря прямо и строго. — Мне ведь ничего не стоит спустить тебя на дно вон той речушки. — Он кивком указал в сторону окна, из которого открывался потрясающий вид на Волгу.

— Все материалы продублированы и будут оглашены в случае моей смерти или двухдневного отсутствия. Для этого у меня есть надежный человек. Как только…

— Хватит понтовать, Андрюха! — небрежно махнул рукой Долинский. — Ты у меня всегда под колпаком, и я знаю все о тебе и твоем окружении. Для чего же тогда у меня существует служба внутренней безопасности?! — Он подошел к сейфу, открыл его, вытащил оттуда банковскую книжку и выписал чек, протянув его Артюхову. — Десять лимонов на предъявителя, и инцидент исчерпан. Верно, Андрей?

— Верно, Лев Михалыч, — вяло откликнулся Артюхов, запихивая чек в свой бумажник. Секретарь все-таки рассчитывал на большее.

Правильно оценив его реакцию, Долинский почти ласково произнес:

— Не все решают деньги, Андрей Константиныч. Неограниченный кредит доверия со стороны собственного шефа имеет куда более важное значение.

— Я вас понял, Лев Михалыч. Так что же будем делать с Ириной?

— Ее надо найти и отправить в частную лечебницу. Где она может ночевать?

— Да в любом отеле. И даже в своем микроавтобусе.

— Ладно, я сам займусь ее поиском. Придется подключить все свои связи в органах. И надо заблокировать в банке деньги на ее счету. Ты можешь идти, Андрей. Хорошая работа, мой мальчик.

Лев Долинский давно уже принял решение избавиться от Андрея Артюхова — хотя бы потому, что чересчур приближенных к тебе людей следует время от времени менять: закон ротации кадров в бизнесе должен проводиться в жизнь неумолимо.

К тому же секретарь стал чересчур самостоятелен и как-то незаметно присвоил себе полномочия, не сопоставимые с его статусом. Так, служба безопасности Долинского постепенно оказалась отодвинута в сторону, и Артюхову уже подчинялись силовые структуры всего холдинга «Потенциал груп».