«Плохой день для Али-Бабы»

Воистину удивительно, подумал Али-Баба. Одно лишь упоминание про джинна - и трое евнухов уже не горят желанием убивать их и рубить на куски. Но то был лишь первый шаг на пути к дворцу, ибо хотя евнухи уже не размахивали саблями так бесцеремонно, как прежде, но все же и не сдвинулись со своего места, не давая дровосеку и его друзьям идти дальше.

Именно по поводу этого обстоятельства Ахмед вновь обратился к евнухам.

– Значит, вы больше не намерены убивать нас, - подытожил он, - но по-прежнему преграждаете нам путь?

Старший из евнухов ответил твердо, но с величайшей почтительностью:

– Появление джинна, возможно, и способно заставить нас пересмотреть свои взгляды на правила несения службы вне стен дворца. Однако в том, что касается охраны царевны Будур, мы непоколебимы. Мы любыми возможными способами будем убеждать вас отказаться от дальнейшего продвижения по этой тропе.

– Так, значит, она здесь, за этими стенами?
– с жаром воскликнул Аладдин.

– Нахмуренные брови и горячность - не лучший аргумент в споре, - с некоторой нервозностью заметил третий евнух.

– Но задумывались ли вы вот о чем, - настаивал Аладдин.
– Почему вы охраняете свою царевну?

– Мы всегда охраняли царевну, - возмутился в ответ первый из троицы.
– Это часть кодекса евнуха!

– Но разве этот дворец - не тюрьма?
– спросил Аладдин.

– По правде сказать, еще какая тюрьма, - ответил первый из стражников.

– И все же, - добавил второй, - мы так понимаем, что все потребности женщин за этими стенами удовлетворяются.

– И к нам отношение тоже довольно неплохое, - сказал третий в перерыве между отрыжками.

– Конечно, - задумчиво вставил первый, - неплохо было бы время от времени срубать какую-нибудь голову с плеч.

– Мы теряем форму, - подхватил второй, тоскливо глядя на свою саблю.

– При такой жизни и клинки-то, пожалуй, чистить не стоит, - печально заметил третий.

– Но здесь царевна Будур, - решительно заявил первый, словно дальнейших пояснений не требовалось.

– И мы тоже, - добавил второй.

– И кормят нас очень хорошо, - сообщил третий между двумя выбросами газов, - хотя пища имеет обыкновение быть немного жирноватой.

Али- Баба не видел способа опровергнуть логику этих трех евнухов. Быть может, подумал он, ему суждено отказаться от поисков и заняться чем-нибудь другим. Но на что обречет он тогда Марджану и жену Касима? Они, без сомнения, останутся узницами, пусть даже такими, о которых хорошо заботятся, но все же.

Ахмед, однако, не желал смириться с поражением.

– Но, судя по тому, что мне рассказывали, - сказал он, - я понял, что она любила частенько подолгу прогуливаться по улицам своего города.

Евнухи явно были согласны с этим.

– Это действительно так.

– Я тоже скучаю по этим прогулкам.

– Они давали мне прекрасную возможность упражняться в обезглавливании.

Тут Ахмед улыбнулся, ибо знал, что теперь, завладев их вниманием, вскоре сумеет добиться и их расположения. Поэтому он спросил:

– Но разве теперешнее заточение не лишило ее одного из занятий, которым она очень дорожила?

– С такой точки зрения я этот вопрос не рассматривал, - задумчиво сказал первый евнух.

– Мы здесь, - добавил второй не слишком уверенно, - следовательно, мы защищаем.

– Я бы и не думал о возобновлении этих прогулок, - сообщил третий с некоторым воодушевлением.
– Особенно в плане ходьбы. Но возможность пробовать любую снедь в этих опустевших палатках… - Он закрыл глаза и испустил вздох величайшего удовлетворения.

– И вы говорите, что царевна - лишь одна из многих женщин в этом дворце?
– продолжал наседать Ахмед.

– В стенах этого дворца бессчетное множество женщин, - признал первый евнух, - наверное, сто раз по сто.

– Что значит одной женщиной больше или меньше, - спросил второй, - для столь огромного и густонаселенного дворца?

– Куда лучше, чтобы она была под нашей непосредственной защитой, - пришел в восторг третий, - чтобы мы могли присматривать за ее благополучием и почаще участвовать в обезглавливаниях.

– Берегитесь!
– вскричал первый евнух, обращаясь к остальным.
– Пора освободить царевну!

И трое евнухов развернулись и возглавили процессию.

Синдбад смотрел вслед трем стражникам.

– Сотни и сотни красавиц?
– спросил он не столько у остальных, сколько у себя самого.
– Так же, как все разбойники, похоже, являются рассказчиками историй, быть может, все эти женщины внутри - героини этих самых историй?
– Он умолк ненадолго, словно следующая мысль, пришедшая ему в голову, была слишком удивительна, чтобы высказать вслух.
– Может, и прекрасная Фатима тоже здесь?
– Он потянул Али-Бабу за рукав, точно хотел, чтобы дровосек согласился с ним.
– Может, ты помнишь, я говорил тебе, что она исчезла при загадочных обстоятельствах.

Али- Баба кивнул, соглашаясь с его догадкой. Мысль была просто замечательной. А в такой волшебной пещере возможно все.

– Мы освободим наших возлюбленных!
– крикнул остальным Ахмед, бросаясь вслед за евнухами.
– Теперь ничто не остановит нас!

– Оставайтесь на своих местах и готовьтесь к смерти!
– раздался голос у них за спиной.
– Никому не избежать страшной мести Беспалого!

Глава двадцать девятая, из которой мы узнаем, что если попал во дворец, надо соблюдать осторожность, учитывая, зачем тебя туда пригласили

«Итак, придется умереть теперь, - подумал Али-Баба, - когда желанная цель так близко».

– О, какая радость!
– раздался высокий голос из авангарда их маленького отряда.

– Денек и в самом деле обещает быть интересным, - согласился тонкий голосок второго евнуха.

– Это уж точно, - добавил третий, рыгнув от восторга.
– Вот головы, которые мы можем рубить совершенно безнаказанно!

– Просим прощения, джентльмены, - сказал первый, и все трое быстро вклинились между отрядом Али-Бабы и по-прежнему численно превосходящими их людьми в белом.
– Ступайте к дворцу. Мы присоединимся к вам, после того как напоим наши сабли кровью!