Площадь Согласия. Книга 1

— Что-то не так? — недоуменно спросил он.

— Если это и есть твое желание, то я не могу его исполнить, — стоя к нему спиной, отрывисто ответила она.

— Почему? Сегодня не можешь? — осененный догадкой, уточнил он с легкой досадой в голосе. — Объяснила бы сразу, не маленький.

Сообразив, на что он намекает, Тамара густо покраснела.

— Ладно, — пригладил он волосы пятерней и тоже поднялся. — Успокойся…

— Успокойся? — повернулась она к нему. — Попалась как дурочка… Проволока, желание… Хочешь знать, когда я его исполню? Никогда! Не зря о тебе такая слава по общежитию идет…

— И какая же такая слава? — неожиданно рассердился Алексей. — Что ты строишь из себя? Неужели, когда шла ночью ко мне в комнату, не догадывалась, чем заканчиваются такие походы?

— Представь себе, нет! А шампанское я тебе верну, и даже не одну бутылку. Как я понимаю, здесь оно не залеживается… Жаль, потерянное на меня время возместить нечем, плюс удар по твоему самолюбию… Но извини, в отличие от других, кого ты приводишь к себе на ночь, мне есть что терять.

— Ах вот в чем дело! — наконец-то сообразил Алексей и досадливо поморщился. — Сказочная целомудренная принцесса бережет девственность для будущего мужа? Только я в такие сказки не верю. И хочешь знать почему? За мою недолгую, но богатую впечатлениями жизнь таких пока не встречал!

— Просто у каждой из них на пути попался человек вроде тебя: сегодня с одной, завтра с другой, без чувств, словно конвейер. Одни животные желания… — Голос Тамары стал тише. — Не надоело?

Ее слова снова задели Алексея. В душе он уже давно ругал себя и за уловку с проволокой, и за то, что не сдержался… Но какое она имеет право его отчитывать?!

— Нет ничего плохого в том, что человек идет по жизни, движимый желаниями.

— А если они не совпадают с желаниями других? Берешь силой?

— Разве я применял к тебе силу?

— Хуже. Ты меня обманул.

— Я?!

— Да, ты. Обманул сначала на реке, затем после разноса в деканате и сегодня, в день рождения… Ты оказался таким, как все, — добавила она после паузы и шагнула к двери.

— Да никто не собирался тебя обманывать! — в сердцах выкрикнул Алексей, но Тамары уже не было в комнате.

Чертыхнувшись ей вслед, он повернулся к столу, сбросил ладонью на кровать пустую бутылку и сжал кулаки. «Моралистка выискалась! Лучше бы фильм со всеми смотрел», — сунул он в карман пачку сигарет и, припомнив, на какой этаж отправились приятели, захлопнул за собой дверь…

3

…Ау! Ты меня слышишь? — Инна дернула подругу за рукав. — Вот это и есть Нотр-Дам! — показала она рукой в сторону знаменитого здания со шпилем.

— Известный всему миру как собор Парижской Богоматери? — стряхнув воспоминания, уточнила Тамара.

— Верно. Благодаря Виктору Гюго и переводчикам его произведений у нас он известен именно под таким названием. Но на самом деле — Нотр-Дам де Пари. Разговаривать внутри можно только шепотом, поэтому сначала я расскажу тебе его историю и лишь затем войдем внутрь. Нотр-Дам был построен в основном в тысяча сто шестьдесят третьем — тысяча двести пятидесятом годах на месте христианской базилики, сменившей когда-то древнеримский храм. Он несколько раз перестраивался, но это не мешает тому, чтобы посетители и сейчас в полной мере оценили обстановку, в которой жили и горбун Квазимодо, и красавица цыганка Эсмеральда. Строительство собора началось с хоров…

— … А теперь посмотри наверх, — предложила она Тамаре, когда, выйдя из собора, они отдалились на некоторое расстояние. — Ты как? Все еще зоркий сокол?

— Пока единица.

— А вот я нет — пятый год в линзах. Видишь две незавершенные башни? На них не хватает шпилей, а вот там, на галерее аркатур, объединяющих эти две боковые башни, из самых неожиданных точек выглядывают химеры-горгульи — «охранные статуи» великого собора. Демоны, фантастические чудовищные птицы, похожие на злобных монстров. Эти каменные химеры, кажется, существуют здесь целые века, охраняют покой и задумчиво взирают на раскинувшийся внизу город…

— И на нас, маленьких безликих козявок! — иронично добавила Тамара. — Все, Инка! В последний раз предупреждаю, что моему процессору, — она постучала пальцем по голове, — пора бы и отдохнуть. Учти, у меня не какой-то там Pentium, а допотопная модель, спроектированная еще в советские времена!

— И никакая она у тебя уже не советская, — слегка обиделась Инна. — Когда была советской, ты могла часами все это выслушивать. А сейчас чего-то там усовершенствовала, перепрограммировала на новый лад, да только лучше не вышло.

— Наверное, ты права, — ответила после раздумья Тамара. — Но, к сожалению, для каждой из нас жизнь припасла свой путь: для тебя — духовного перерождения, а для меня — бесчувственный, жесткий, а местами и жестокий путь деловой женщины.

Инна надолго замолчала.

— Том, неужели все так плохо? — спросила она наконец сочувствующе. — Переезжай ко мне, вместе мы как-нибудь справимся…

— Да ты что?! В целом все, можно сказать, даже замечательно: я — преуспевающая деловая женщина, у меня — замечательный сын. Просто из-за постоянной нехватки времени и переизбытка информации мозг научился действовать избирательно: на что стоит тратить душевные силы, что следует отсекать, а что нужно только созерцать, заряжаясь положительной энергией… Но ты на меня дурно влияешь! — улыбнулась она. — Благодаря тебе я второй день подряд чувствую себя не такой уж неисправимо бесчувственной!

— Ладно, прощаю, — добродушно вздохнула Инна. — До Латинского квартала рукой подать, потерпи. Есть у меня там один любимый ресторанчик: о кухне говорить не буду, сама попробуешь, выбор вин очень даже неплохой, и я снова предлагаю тебе попробовать шампанское!

— Нет, дорогая, спасибо. Шампанское я не пью скоро уж почти девятнадцать лет…

…Опасаясь кого-нибудь встретить, Тамара пробежала по пустому коридору четвертого курса, поднялась на свой этаж и легонько толкнула дверь в комнату, где собиралась переночевать. Соседки давно спали, но дверь, как и договаривались, оставили открытой. Мысленно поблагодарив их за это, она тихо разделась и юркнула под одеяло.

Сна не было ни в одном глазу. Вот и получила подарочек в день рождения! Снова и снова прокручивая в памяти вечер, она то кусала губу от обиды, то вытирала слезы, то злилась… Главным образом на себя. Как же ей хотелось, чтобы вечер повторился заново! Уж теперь она бы вела себя по-другому: во-первых, ни за что не пошла бы на ночь глядя в комнату к Алексею, не поддалась на уловку с проволокой и не позволила ему так себя с ней вести; во-вторых, не пила бы шампанское. До сих пор голова кружится! Нет, она обязательно вернет ему две бутылки, как и обещала!

Так и не сомкнув глаз, ровно в шесть утра Тамара постучала в дверь своей комнаты. Не обращая внимания на недовольное бурчание Щедрина, она демонстративно отвернулась к окну, дала ему возможность одеться и ретироваться из комнаты. Стоило ей коснуться головой своей подушки, как она тут же провалилась в глубокий сон.

Проспав до одиннадцати, почти весь оставшийся день Тамара тщетно пыталась готовиться к следующему экзамену — ныла ссадина на лбу и в голову ничего не лезло. Даже несмотря на то, что это был ее любимый предмет — высшая математика, сконцентрироваться и запомнить хоть что-то никак не удавалось. Ближе к вечеру она взглянула на часы, отбросила конспект и стала быстро переодеваться.