Площадь Согласия. Книга 1

— Ты не ужинал? — едко перебила его Тамара. — По-моему, у тебя начинается словесный понос от голода.

— Да еще и язык ядовитый, — продолжил Хомяк. — Один я могу с тобой тягаться. Да ты ж любого словом так опустить можешь, что он и не встанет!

Что правда, то правда: к перепалкам, возникавшим между ними время от времени, сами они давно привыкли. Правда, те, кто слышал их впервые, с трудом верили, что на самом деле эти двое не только не держат зла друг на друга, а и относятся со взаимной теплотой и симпатией.

— Во сказал! — неожиданно обрадовался Валерка и почесал за ухом. — Не забыть бы… Я ведь, Том, тебя, и правда, никак понять не могу. Странная ты: первая летишь на помощь, но как только хочется тебя за это поблагодарить, я уж не говорю, что в порыве нежности к груди прижать, так ты словно колючка. В детстве тебя недоласкали, что ли?… Дай расчетку по «вышке» списать, — неожиданно сменил он тему. — Я проверил, у нас с тобой схожий вариант.

То ли потому, что успела выпустить пар с Алексеем, то ли потому, что в словах Валерки звучала истинная правда, впервые за последний год у нее не возникло ответного желания съязвить и тем самым поставить Хомяка на место.

— Зайдешь через час, я посчитаю.

— Чего? — не ожидавший такого быстрого положительного ответа, удивился Хомяков и как-то неуверенно предположил: — Ты не заболела?

«Прав Хомяк, сама во всем виновата, — сидя над заданием по высшей математике, продолжала переживать Тамара. — Колючка верблюжья! Так мне и надо!..»

6

— …Ты еще не разочаровалась в Париже? — спросила Тамара, когда они снова спустились к подножию Эйфелевой башни.

— В Париже? Нет, что ты! — Инна улыбнулась. — А вот в сказке… В сказке, пожалуй, да. На расстоянии она манящая и привлекательная, а приближаешься — и понимаешь, что, став реальностью, сказка теряет и волшебство, и загадочность и в конце концов превращается в самую обычную жизнь… Если бы человек мог заглянуть в финал своей сказки, скорее всего ценил бы то, что имеет. Никто не знает, что прячется за колдовской дымкой.

Тамара внимательно посмотрела на подругу. Она была уверена, что, оказавшись в Париже, возвышенная и неспокойная душа Инны нашла наконец свое пристанище, и таких слов не ожидала.

— У тебя все хорошо с Дени? — осторожно уточнила она, припомнив, что накануне вечером они лишь вскользь коснулись этой темы.

— Да у меня просто идеальный муж! — успокоила ее Инна. — Внимательный, обходительный, заботливый… Он в свое время часто приезжал в Союз и впитал в себя многое несвойственное французам. Где такое видано, например, чтобы здесь гостей в дом звали? Для этого есть бистро, кафе, рестораны. Чего рассказывать, сама все увидишь! Вот только… — задумалась она.

— Что?

— Рядом с ним иногда становится скучно: слишком предсказуем.

— Та-а-а-к, приехали! — усмехнулась Тамара. — Вот она, истинно русская душа: ей не может быть просто хорошо! Она не может это оценить, потому что привыкла страдать и лить слезы! Непредсказуемости, видишь ли, захотелось… Мало ты с такими пожила? Один ушел, другой бросил… Ну, в чем дело? Может быть, языковой барьер?

— Да что ты! — отмахнулась Инна. — Я уже давно все мыслимые и немыслимые экзамены по языку сдала! Боюсь родной подзабыть, с Юлькой стараемся только на русском общаться. За испанский взялась, с английским, как ты знаешь, у меня и раньше проблем не было. Немецкий добила… Кстати, в окружении Дени, несмотря на все их хваленое образование, не многие знают больше одного языка.

— Я с этим сталкивалась, — кивнула головой Тамара. — В отличие от тебя я, конечно, не полиглот, но лет шесть назад пришлось засесть за английский. С западными банками стала работать, да и партнеры появились, с которыми надежнее обсуждать дела без переводчиков.

— Ну, и как успехи?

— Ты имеешь в виду бизнес?

— Да ты совсем помешалась на своем бизнесе! — рассмеялась Инна. — Меня интересуют успехи в изучении английского!

— Если дело закручивает вихрем — это состояние действительно напоминает легкое помешательство, — с улыбкой подтвердила Тамара. — А с английским дело движется с переменным успехом. В первое время за границей рот боялась раскрыть: вдруг неправильно скажу? Но однажды, выпив изрядно виски, я неожиданно включилась в спор, и, что самое интересное, мне было абсолютно фиолетово, те ли артикли употребила, так ли фразу построила! Главное — меня понимали! Вот тогда-то я раз и навсегда распрощалась с очередным комплексом. Продолжаю заниматься по индивидуальной программе, почти все переговоры веду сама и, если не хватает лексики, нисколько не смущаясь, могу заглянуть в словарь.

— Умница! Кто, как не ты, умел добиваться цели! Ну что? Погуляем еще? Можем посмотреть площадь Трокадеро, на которой расположен дворец Шайо, или пройтись через Марсово поле к музею Родена и Дому инвалидов. Кстати, именно там покоятся останки великого корсиканца — Наполеона I.

— Нет уж, уволь! — протестующе подняла руки Тамара. — Или к тебе, или в гостиницу. Хочется упасть в мягкое кресло и вытянуть ноги. Я уж и не помню, когда в последний раз столько пешком ходила.

— При всей твоей целеустремленности в тебе всегда жила великая лентяйка!

— Она и сейчас там живет, — поддакнула Тамара.

— Ладно, сейчас Дени позвоню, предупрежу, что мы выезжаем.

— А долго ехать? — уточнила она, зная, что семья Тьелон живет в пригороде Парижа.

— Отсюда — минут сорок… Что-то не отвечает, — взглянула Инна на дисплей телефона и повторила набор. — Видимо, не слышит: готовит ужин в твою честь.

— Я, наверное, расстроила все ваши планы на выходные?

— Глупая, — улыбнулась краешком губ Инна. — Да ради твоего приезда я перекроила бы все планы на год!

— Извини, — почувствовала неловкость Тамара. — Я знаю, что на Западе принято визиты за месяц согласовывать. А то и больше.

— Я сама к этому не сразу привыкла, но Дени прекрасно знает, что ты для меня значишь, — улыбнулась Инна и, дозвонившись до мужа, тут же перешла на французский.

Сев в такси, уставшие за день подруги какое-то время ехали молча. Инна погрузилась в себя, а Тамара провожала равнодушным взглядом знакомые теперь уже не только по картинкам достопримечательности Парижа.

— А как ты с Дени познакомилась? — неожиданно нарушила она молчание, когда за стеклом замелькали утопавшие в зелени садов добротные дома с ухоженными лужайками. — Я почти ничего не знаю о твоей жизни в Питере.

— Я сразу полюбила загадочный город, в котором когда-то родилась бабушка… А вот и Дени! — показала она рукой на мужчину, который встречал их на лужайке.

Дом за его спиной солидным фасадом недвусмысленно свидетельствовал о материальном благополучии его хозяев.

— Слушай, знаешь, кого он мне напоминает? — оживилась Тамара, рассматривая через стекло улыбающегося высокого худощавого мужчину с рыжеватой шевелюрой, тронутой на висках сединой. — Пашку! Да Пашку Щедрина!..