Площадь Согласия. Книга 1

— Спасибо, — поблагодарил Артем и посмотрел так, словно впервые ее увидел. — В таком случае придется нам завтра ночевать в общежитии.

— Не будешь возражать, если Инночка останется у меня?

— А у кого же еще? — улыбнулся он и, расслышав звук скрипнувшей двери, поторопил жену. — Пошли быстрее, копушка.

На следующий день ближе к вечеру Тамара выдала Артему все необходимые данные и листы с набросками, усадила Инночку за Ленкин письменный стол изучать методичку, а сама взялась за пояснительные — требовалось переписать все начисто. Выводя окончательные цифры в третьей, самой объемной и сложной из работ, она вдруг почувствовала странное беспокойство. Что-то не соответствовало связи между начальными и конечными результатами, которую она уловила, доделывая свою расчетку.

Быстро перелистав практически оформленную работу, она сразу наткнулась взглядом на ошибку: то ли неправильно подсчитала на калькуляторе, то ли неверно записала результат, но мелочное на первый взгляд несоответствие в цифрах выливалось в итоге в абсолютную абракадабру! Можно было, конечно, понадеяться, что преподаватель не обнаружит ошибку в расчетах, но на то, что наметанным глазом он не заметит ее в чертеже, рассчитывать не приходилось. «Что же делать?» — похолодело в груди.

Оглянувшись на клевавшую носом Инночку, Тамара схватила листы, которые теперь могли служить разве что черновиками, и понеслась на этаж ниже. Дверь в комнату Алексея была открыта. Сам он сидел на стуле и в свете настольной лампы внимательно рассматривал набросанный в тонких линиях чертеж именно к третьему заданию.

— Что-то здесь не то, — решив, что в комнату зашел Артем, не повернув головы, озадаченно произнес он. — Не получается, — заглянул он в раскрытую на столе методичку.

— И не получится, — виновато подтвердила его предположение Тамара. Плечи Алексея вздрогнули от неожиданности. — Это я ошиблась. Сама не могу понять, как получилось. Придется переделывать, — подошла она к столу и, взяв в руки филигранно отточенный карандаш, показала несколько точек на чертеже: — Вот отсюда.

— Так… Все ясно: легче начать сначала, да и чертеж чище выйдет, — отложил карандаш Алексей, встал со стула, приоткрыл форточку и закурил.

— А где Артем?

— Сейчас придет. Пошел по комнатам свой учебник искать.

— Можно и мне сигарету? — устало попросила Тамара.

— Не знал, что ты куришь, — протянул он открытую пачку.

— Ты много чего не знал, — выпустила она дым и тут же вернулась к прежней теме: — Если не удастся помочь Инночке, в этом будет только моя вина… Противное чувство.

— Согласен.

— Второй стол у тебя свободен? — кивнула она с сторону стола, на котором стояли сковородка, чашки и банка растворимого кофе. — Есть вариант: я перебираюсь сюда, пересчитываю, переписываю и по ходу дела выдаю тебе новые данные. Не возражаешь?

— Нет, — машинально ответил Алексей, в глубине души решивший, что на сегодняшний день с расчеткой для Кушнеровой покончено.

— Тогда, пожалуйста, убери куда-нибудь все это, — показала она в сторону посуды, не докурив, загасила сигарету и шагнула к двери. — Я скоро буду.

Уложив Инночку спать, Тамара захватила с собой все, что могло пригодиться для работы, и минут через десять постучала в дверь. В комнате кроме Алексея на этот раз был и Артем.

— Черт, может, хватит на сегодня? — как-то неуверенно спросил он. — Одиннадцатый час, все равно не успеем.

— Я — успею! — словно отрезала Тамара и, сгрудив вещи на очищенный стол, на который расстелили лист ватмана, добавила: — Две расчетки готовы, а третью я буду сразу на чистовик писать. Инка уже спит, но к половине девятого мы с ней должны быть на кафедре.

Молча переглянувшись, Алексей с Артемом достали чистый лист.

Отдавая отчет в том, что времени на переделку больше не будет, Тамара заставила себя максимально сосредоточиться. Лишь перепроверив несколько раз каждую новую цифру, она дописывала ее на лежащий перед ребятами листок. Те пытались поначалу работать в четыре руки, но постепенно Алексей оттеснил Артема и направил его в помощь Тамаре, которая быстро нашла ему занятие: оформить титульные листы. В комнате царила идеальная тишина, лишь изредка нарушаемая вопросами по делу.

Около трех часов ночи Тамара облегченно вздохнула и протянула Артему три пачки сложенных по порядку листов:

— Все, можешь сшивать.

Странное дело, но все приспособления — от шила до плотной нити с иглой — словно испарились из комнаты Алексея! Безрезультатно порывшись в ящиках обоих столов, он отправил Артема на поиски в соседнюю комнату, а сам снова склонился над чертежами. Заглянув через его плечо, Тамара не удержалась и отдала должное его графике:

— Здорово! У меня так никогда не получится.

— Ну почему же? — не отрывая взгляда от стола, возразил он. — Не так уж много требуется для хорошего чертежа: твердая рука и терпение. Плюс — наработанные навыки, качество карандаша и бумаги.

— Как раз с терпением и есть самая большая проблема, — словно сама себе ответила Тамара и зевнула. — Тебе еще долго?

— Как минимум час.

— Вторую ночь не сплю, глаза сами закрываются. Можно, я здесь прилягу? — показала она рукой на застеленную покрывалом пустую кровать. — Хочу сразу все забрать: и чертежи, и пояснительные. Нам нельзя опаздывать, там и так толпа соберется.

— Конечно.

Едва коснувшись головой подушки, Тамара уснула.

— Тсс! — остановил Алексей влетевшего в комнату друга, достал из шкафа одеяло и аккуратно прикрыл им свернувшееся калачиком тело. — Иди сшей в другом месте, — прошептал он. — Пусть поспит.

Закончив к четырем утра обводку, Леша скрепил чертежи с пояснительными и, взглянув на спящую Тамару, отправил Артема в соседнюю комнату. На этаже пустовало немало кроватей: кто-то женился и устроился в городе, кто-то ушел в академический, кого-то отчислили. Расстелив постель, он перевел будильник на восемь утра, присел на корточки подле Тамары и осторожно отвел в сторону закрывавшую лицо длинную волнистую прядь. Спустя время, словно почувствовав его пристальный взгляд, та вдруг нахмурилась и едва заметно дернула бровью. Улыбнувшись, Леша поднялся, выключил свет и залез под одеяло.

Подхватившись рано утром, Тамара не сразу сообразила, где находится. В углу кто-то посапывал, в тусклом уличном освещении поблескивал абажур настольной лампы. Привыкнув к темноте, она тихо встала, подошла к столу, взяла готовые работы и, стараясь не щелкнуть дверной ручкой, вышла из комнаты. В семь утра в коридорах было тихо: не шумели лифты, не хлопали двери, не звучала музыка.

Открыв дверь своим ключом, Тамара прислушалась: тишина. Ложиться спать на какие-то полчаса не имело смысла. Не долго думая она на цыпочках подошла к столу, бесшумно уложила на него расчетки, прихватила полотенце и отправилась в душ — никто даже не шевельнулся.

Когда в пятнадцать минут девятого запыхавшиеся Артем с Алексеем постучали в комнату, Тамара с Инночкой уже стояли у двери: ничто на лице одной из них не говорило о том, что вторую ночь подряд она почти не спала.

— А вы куда? — удивилась Инночка. — Вам же ко второй паре!

— Мы с вами, — перехватив из ее рук дипломат, коротко ответил Артем.

Добравшись по выпавшему за ночь снегу до института, Инна с Тамарой вопреки обыкновению проскочили мимо зеркала, на ходу сбросили верхнюю одежду на руки ребятам, взялись за руки и понеслись к кафедре сопромата.