Площадь Согласия. Книга 2. Навстречу счастью

— Я не понимаю… — чувствовалось, что Лида в замешательстве. — Я — жена и требую принадлежащую мне долю…

— Все верно. Но с юридической точки зрения ваши притязания, мягко говоря, порой выглядят смешно и нелепо… Вот потому я и хочу встретиться с вашими адвокатами до суда. Это и в ваших интересах, и в интересах Алексея Ярославовича. Он не настроен затягивать процедуру развода и желает как можно быстрее разрешить все имущественные споры… Да, еще одно обстоятельство. Вам известно, что истец должен заплатить в казну немалую пошлину? У вас есть такая сумма?

— Нет… Не знаю, — окончательно растерялась Лида. — Но я… Она у меня будет. Это не ваши проблемы!

— Конечно, не наши. Так как связаться с вашими адвокатами?

— Я вам перезвоню. Оставьте свой номер…

— …Есть контакт! — послышался в трубке возбужденный голос Чернова.

— Кто?! — мгновенно собравшись в комок, застыл Алексей. — Да не томи!

Сообразив, о чем разговор, Артем отложил газету и впился глазами в друга.

— Еще не знаю… Мы привели Лидию Иннокентьевну на Большую Грузинскую и пытаемся уточнить, кому принадлежит квартира, в которую она зашла. Сейчас пробегусь по соседним дворам, может, замечу какую знакомую машину. Будем ждать их на выходе из подъезда.

— Хорошо. Сразу звони.

Алексей положил телефон на журнальный столик, подошел к камину, открыл стеклянную дверцу и бросил полено на пышущие жаром угли.

— Кто бы он ни был… Как ты думаешь, почему этот человек так поступил? — спросил он, наблюдая, как огонь жадно принялся лизать сухое дерево.

— Здесь много причин: уязвленное самолюбие, честолюбие. Корень человеческого зла — зависть. Ты замечал, как часто люди готовы пожалеть сирых и убогих, но только не успешных, если те попали в беду? И знаешь почему? Потому что ими руководит зависть. Такими людьми легко управлять, главное понять — чему и кому они завидуют… Скорее всего этот человек хотел видеть себя в числе учредителей холдинга.

— Да у них у всех зарплата, какую мало кто платит!

— Сам знаешь: денег много не бывает… Выпить хочется. Ты как?

— Неси.

Когда Артем вернулся в гостиную с бутылками виски, содовой и ведерком с кубиками льда, Алексей все так же сидел на полу у камина.

— Дело задумано давно, такую информацию за день не соберешь, — продолжил он прерванный разговор. — Выжидал удобного момента. Уверен, что именно твое долгое отсутствие помогло ему решиться… Даже я не рассчитывал, что ты так быстро захочешь вернуться.

Усевшись рядом, Артем предусмотрительно пристроил бутылки на расстоянии вытянутой руки: судя по всему, вечер им предстоял долгий.

— Мне безо льда… За нас! — шумно выдохнул Алексей.

По гостиной разнесся печальный звон граненого стекла, после чего в комнате стало тихо. Лишь объятое пламенем полено продолжало приковывать взгляды и нарушало безмолвие редким потрескиванием.

— Ветер поднимается, — прислушался Кушнеров к завыванию в вытяжной трубе. — Неужели метеорологи в кои веки не ошиблись? Завтра снег обещали.

— Зима, лето, снова зима… Устал я. — Оглянувшись, Алексей подтянул к камину стоявшее неподалеку кресло и пересел. Артем последовал его примеру. — Надо собраться с мыслями, но никак не могу себя заставить… Хорошо хоть спать стал по ночам после твоего приезда.

— Мысли зависли! А может, мое присутствие тебя расслабляет и мне снова уехать? — улыбнулся Кушнеров.

— Если надо — езжай, все, что мог, ты уже сделал… В Париж?

Вместо ответа Артем вздохнул, взял со столика пачку сигарет, зажигалку и направился к выходу.

— Сдурел, что ли? — покосился на него Алексей. — На улице собачий холод, кури здесь, в камин все вытянет.

— Ну, если не возражаешь…

— Ты какой-то не такой из Штатов вернулся, хорошие манеры так и прут: то ли Джейн приложила руку к твоему перевоспитанию, то ли постарел.

Артем снова уселся на пол и, приоткрыв дверцу камина, щелкнул зажигалкой.

— Инна сегодня звонила, просила не приезжать… И даже не звонить… — выпустил он дым. — Так что поеду к родителям.

— Что-то случилось?

— У Дени — онкология… Оказалось, он давно болен, просто болезнь взяла тайм-аут на десять лет… Все возобновилось, когда она ко мне в Нью-Йорк прилетела. Теперь себя винит… А! — махнул он рукой.

Повертев в руках пустой стакан, Алексей протянул его другу. Тот молча его наполнил, коснулся им своего стакана, произнес: «Будь!» — и передал обратно.

— И зачем ты тогда развелся? — сделал глоток виски Радченко.

— Я не хотел, ты же знаешь. Инна настояла.

— Еще бы! Целый год ходил к Ирине, как на работу.

— Вернее — на работу, а заодно и к Ирине… Как вспомню те времена… Без одной жить не мог, ко второй будто магнитом тянуло… Когда одиннадцатого сентября дозвонился до Инны, не очень-то поверил, что прилетит: мало ли что в такой ситуации с языка слетит? А она первым рейсом… Увидел ее — речь отняло! И она молчала, только слезы в глазах… Вот так минут пять друг на друга и смотрели.

— Мы с ней тогда весь вечер на телефоне провели: она мне в одну трубку рыдала, на другой продолжала твой номер набирать… А ведь ты первым делом ей позвонил!

— Когда дали телефон, я машинально набрал ее номер… Очнулся в госпитале на каталке, на лице маска, в глазах круги, плечо болит, рядом сумка с компьютером и документами. Из-за того, что я ее на всякий случай к запястью пристегнул, получил вывих. Да ерунда, — махнул он рукой. — Зато все важные документы сохранил!.. Словом, тело ноет, голова гудит, ничего не соображаю… И вдруг издалека слышу Инкин голос: ближе, ближе, совсем рядом… Второй раз со мной такое приключилось: пока в беспамятстве после ножевого ранения лежал, со мной рядом тоже Инна была… Короче, снова открыл глаза — сверху люди, приборы какие-то пищат, капельница, трубки в носу. Попросил телефон… Удивительная штука память: ни в одной цифре не ошибся, а ведь до этого только раз набирал!

— Не оправдывайся, все правильно… Эх, рванул бы кто ко мне через океан!

— Все равно я их заберу! — заявил Артем и, прихватив с пола бутылку, вернулся в кресло.

— А как Юлькина Сорбонна?

— Здесь, что ли, нельзя учиться? Чем МГУ хуже?

— Ничем, — согласился Алексей и снова протянул стакан.

— Третий тост… За любовь? — предложил Артем, и к завыванию ветра в камине да потрескиванию сухого дерева снова добавился звон стекла…

Где-то через час мелодичная трель аппарата «Nokia» заставила их вздрогнуть.