По дороге в Ад

Но черный огонь был таким красивым… он казался полнее, ярче белого, — в нем было что-то невероятно притягательное.

— Это твоя судьба. — И Де Мор рядом с черным огнем протягивал мне руку, щурясь от пламени. — Ты сама знаешь.

— Не слушай его. Ты всегда была с нами, — и Гэри рядом с белым огнем качает головой.

Я знаю, что Гэри прав. Знаю, знаю, знаю…

…но делаю шаг к черному огню.

Гора рушится под моими ногами, погребая под собой Геральда. Я кричу, вырываюсь, но Де Мор крепко держит меня в кольце рук…

…Я теряю Гэри. Опять.

— Всего лишь сон. — Голос Де Мора в моей голове, он врывается в уши, стирая сон, как проклятое наваждение.

Я была ему благодарна. Вцепившись в его рубашку, закрыла глаза, но в голове вертелась мысль — я заигралась в чужие игры. Пора начинать собственную. С Де Мором или без, но я должна сделать то, что должна, и убраться отсюда, пока я не сорвалась в пропасть, из которой мне не выбраться.

* * *

Вилка стукнула о край тарелки, звук получился резким и нервным, — вздохнув, я отложила вилку в сторону и отодвинула тарелку. Все равно аппетита нет. Тем более у меня такое чувство, что эти улитки того и гляди уползут из тарелки. Массовый побег улиток… это вполне в духе Де Мора.

— И? — коротко спросила я. Моей смелости хватило лишь на одну букву.

Демон с набитым ртом безмятежно на меня посмотрел. Любой другой в таком виде напоминал бы хомячка в цилиндре — но только не Де Мор. Де Мор даже с набитым ртом умудрялся оставаться демонически обаятельным. Талант.

— Мммм? — изогнул он бровь, по-прежнему невозмутимо и убийственно спокойно. У этого парня талант не только оставаться обаятельным в любых ситуациях, у него еще и талант бесить окружающих своим пофигизмом!

Я смяла в руке салфетку, — хотя, может, дело не в пофигизме, а в том, что мне совершенно не хочется давить на демона. Мне действительно не хотелось. Но если я буду помалкивать, дни будут тянуться за днями, я выучу наизусть все книги, а Гэри по-прежнему будет в плену. Мне надо или избавиться от Де Мора, ревниво не пускающего меня в Ад под предлогом беспокойства за мою шкурку, либо заручиться его поддержкой.

В конце концов, какого демона?!!! Я пришла сюда не за тем, чтобы быть комнатной собачкой! Я встряхнула головой, собралась с силами и сощурилась.

— Ты узнал что-нибудь?

— Да, — невозмутимо откликнулся Де Мор. Я в волнении подалась к демону, демон ко мне. В фиолетовых глазах зажглись искорки. — У тебя темнеют глаза, когда ты злишься.

Он неисправим!!!

— Де Мор! Мне плевать, что у меня с глазами происходит, я хочу знать, что с Геральдом!

— С ним все в порядке, — безмятежно ответил демон, прихлебывая какую-то кровавую жидкость из кружки. Сок из помидоров… ну, я надеюсь. Надеюсь, что не кровь юных девственниц.

Я опустила голову, пытаясь подавить раздражение. В конце концов, Де Мор меня сюда привел, вон — ужинами кормит, все дела. Я поводила пальцем по скатерти, сначала спокойно, но с каждым движением все более нервно, и, наконец, не выдержала.

— Знаешь что? Меня все это абсолютно достало! Ты довел меня до Ада? Отлично, спасибо! Лично я иду искать Геральда! — Я встала, схватила плащ и уже повернулась, чтобы гордо удалиться, но тут же едва не уткнулась в демона.

Отскочив, я зашипела: так и знала! Луи был прав, нельзя доверять демонам! Но только пусть попробует меня остановить, да я его в порошок сотру, на кусочки покромсаю и сброшу в лаву! Не знаю, как это сделаю… и вообще, жалко… но я точно уберу этого безумного демона с дороги, пусть только помешает моему самоубийственному плану!!!

— Очень сильно темнеют глаза, — задумчиво усмехнулся демон, и не думая убираться с пути. — Я отведу тебя к твоему… Геральду… завтра.

Глаза демона блеснули, будто за равнодушием крылось беспокойство и в то же время нетерпеливость, — такое бывает, когда надо сделать что-то неприятное, но неизбежное, и вместо того, чтобы оттягивать казнь, стремишься побыстрее с ней расправиться. Но внешне демон был таким спокойным… Он указал рукой на стол.

— Чаю не хочешь?

— Нет! Ничего я не хочу, — проворчала я, возвращаясь за стол и сжимая чашку в руках. Тепло приятно грело ладони, хотя на холод в Аду грех жаловаться… впрочем, и особой жары не чувствовалось.

Де Мор развалился напротив и выжидающе, прищурившись, на меня посмотрел. Что ему еще надо? Взгляд демона был пристальным, внимательным, лишь самую чуточку насмешливым, но немного будто… напряженным. Может, ему не хочется лезть в ту дыру, в которую засунули Гэри? А может, за меня волнуется? Демон зевнул, и я отогнала глупую мысль — ага, этого демона вообще ничего не волнует, кроме чая и конфет!

Я с вызовом посмотрела на странного демона, но тот и глазом не повел, только бровью дернул. Мол, как смотрел, так и буду смотреть. Разозлившись, я отхлебнула чайку… ммм, какой вкус! Приятный, с ноткой жасмина и еще чего-то… чуть терпкого… горьковатого… горло перехватило, я судорожно сделала вдох…

…улыбка Де Мора стала широкой-широкой, как у Чеширского Кота. Я вскочила на ноги, стул с грохотом упал, увлекая за собой скатерть. Вилки, тарелки, — все посыпалось на пол, звеня и сталкиваясь.

— Что ты… что ты мне подсыпал?!!!

В глазах мутилось, я почти не могла дышать… я задыхалась, задыхалась! А демон сидел и, улыбаясь, смотрел.

Чашка выскользнула из ослабевших рук; вдребезги разлетелась на мелкие осколки… я падала, падала в черную бездну, я исчезала, умирала, мысли путались, крутились в стремительном вихре…

«Помни, что он демон». Луи, Луиза, Геральд, Игорек, Кетонур, кровь, светящиеся линии, и снова Игорек, сцепленные руки, женщина на поляне, Гэри падает, Гэри, Гэри, Гэри…

Последнее, что я почувствовала, это руки Де Мора, подхватившие меня. И его тихий, угасающий голос…

— Прости. Прости меня.

Глава 3. Дурман

В моем сознании мелькали призрачные лица и тени воспоминаний. То мне казалось, моих собственных, то чужих. Я путалась, путалась в них. Все кружилось, вращалось, я будто падала вниз, не чувствуя под собой опоры. Меня не было, я просыпалась бессчетное количество раз, но снова и снова понимала, что сон не отпускает меня. Словно я стала его частью… я чувствовала себя жертвой в паутине, трепыхающейся в попытках вырваться, но лишь сильнее запутывающей узор блестящих нитей.

Но когда тяжесть этого сна стала невыносимой, я собрала всю силу, всю волю… рванулась к свету, к реальности, заставляя себя раскрыть глаза…

…и сон неохотно выпустил меня. Свет от лампы больно ударил по глазам, сердце билось тяжело, но так быстро в груди. Я дотронулась рукой до шеи, глотая воздух, будто все это время, пока была во сне, не могла дышать. Опустив ноги на пол, я зажмурилась и встряхнула головой. Ужасный сон.

За столом кто-то сидел… белые волосы с красными прядками, фиолетовые глаза… как же его? Голова раскалывается… я схватилась за голову и наклонилась низко-низко, чтобы кровь не так сильно шумела в ушах.