По следу Жезла. Хранящая тайны

Тишина, с которой меня слушали, сменилась гулом. Молодые маги уже не раз видели Стэнна, кое-кто даже участвовал в совместной операции по ликвидации вермигулов, и известие о его исчезновении их потрясло.

– Но вы знаете, где его держат? – выкрикнул взволнованный голос. – Он жив?

– Он жив и здоров, – улыбнулась я. – Мы его уже нашли и освободили. Но нашли в таком месте, про которое никто и подумать не мог. И именно об этом я и хочу вам рассказать, чтобы вы знали: в поиске нельзя себя ограничивать жёсткими рамками и надо быть готовым к любым неожиданностям.

Я бросила взгляд на сосредоточенно слушающего меня лейтенанта. Казалось, он пытается запомнить каждое сказанное мной слово. Впрочем, так и есть. Фразы, которые я сейчас сказала, он дословно воспроизвёл в нашем разговоре в Феллии, когда мы обсуждали мой поход к пещере. Или это я сейчас воспроизвела его слова?

Ох уж эти парадоксы времени…

– А случилось всё так…

Я в красках живописала, как Стэнн освободил Гэйниса от магической сети и получил в спину мощное заклинание, после которого не смог уйти следом за Его Высочеством и попал в плен. То, что в действительности его похитили намного раньше при помощи красавицы Йонтиссы, я скромно умолчала. Незачем малышне об этом знать. Стэнн в их глазах должен быть героем, а не растяпой, прошляпившим собственное одурманивание.

Потом рассказала, где его держали. Подробно – для Николая! – описала местоположение скалы, племя, живущее неподалёку. Посвятила слушателей в детали проведённой операции по спасению начальника. Ребята слушали меня, затаив дыхание. А я всё поглядывала на первую парту, где, широко открыв глаза, впитывал каждое моё слово будущий Великий Шаман.

– Вот, собственно, и всё, что я хотела вам сказать, – закончила я своё повествование. – А теперь предоставляю слово Вере Дмитриевне. Она вас подробнее познакомит с методами магического поиска. А мне, к сожалению, пора. До свидания.

Мило улыбнувшись, в сопровождении Игоря пошла к выходу. Студенты встали, провожая меня, и я вновь встретила внимательный взгляд Николая Скворцова.

Мы спустились на второй этаж, снова прошли по длинному коридору. Я искоса поглядывала на молча шагающего полковника, который всю дорогу о чём-то сосредоточенно думал. И понимала, что сейчас мне устроят допрос с пристрастием. Игорь – не дурак, анализировать умеет.

Когда мы подходили к кабинету, спросила:

– Игорь, ты меня чаем напоишь? Давно столько не говорила, в горле пересохло.

– Напою, – кивнул тот. – В обмен на информацию.

Усмехнулась: что ж, вполне ожидаемое условие.

– Только так?

– А ты думала, – усмехнулся Игорь и отдал распоряжение вскочившему при его приближении секретарю: – Чаю нам, пожалуйста.

И открыл передо мной дверь кабинета:

– Заходи.

Я прошла внутрь и села за длинный стол. Игорь уселся напротив и скомандовал:

– А теперь – рассказывай.

– Что рассказывать? – прикинулась я наивной глупышкой.

– Не притворяйся, – поморщился друг. – Рассказывай, зачем ты Николаю всю эту информацию слила.

– Кроме него там ещё человек десять сидело, – продолжала я валять дурака.

– Селена! – рыкнул полковник, и я улыбнулась:

– Ничего-то от тебя не утаишь. Да, я действительно пришла сюда с одной целью: рассказать Николаю о проведённой операции по спасению Стэнна.

– А ты не могла об этом ему наедине поведать?

– Нет. Он сказал, что услышал этот рассказ именно на лекции. А я не могу менять прошлое. Иначе и будущее может измениться.

– Кто сказал?

– Николай.

– И когда он это тебе сказал?

– Несколько дней назад, – снова улыбнулась я. – В Феллии. Когда я Стэнна искала.

– Елена Викторовна, – сурово нахмурил брови полковник. – Пытки, конечно, запрещены, но для вас я, пожалуй, сделаю исключение.

Иронично фыркнула, продолжая поддразнивать друга:

– Не стоит. Думаю, детектора лжи будет достаточно. А если ты меня чаем напоишь, так и без детектора обойдёмся.

В этот момент открылась дверь, и секретарь занёс поднос с двумя чашками, сахарницей и блюдечком с нарезанным лимоном. Поставил перед нами и бесшумно исчез. Я взяла чашку, вдохнула аромат свежезаваренного чая, сделала небольшой глоток и повернулась к терпеливо ждущему Игорю:

– Сейчас я тебе сообщу информацию не просто секретную, а сверхсекретную, которую знать никто не должен. Хотя, вышестоящему начальству, наверное, сказать придётся, иначе как ты объяснишь исчезновение лейтенанта Скворцова?

– Исчезновение? – приподнял бровь полковник.

– Да. И извини, от тебя здесь ничего не зависит. Как и от меня. Всё дело в том, что Великий Шаман, о котором я сейчас рассказывала на лекции, и который так помог нам в поисках Стэнна, это – Николай.

– Что? – изумился Игорь.

– И я пришла сюда, чтобы отправить его в прошлое Сэлларии. Ведь именно он много лет прятал Жезл от Гэттора.

– А Гэттор-то здесь при чём? – простонал начальник отдела, лично участвовавший в аресте колдуна. – Его же давно поймали.

– О! Ради Гэттора всё и затевается! – рассмеялась я, глядя на нахмурившегося друга. – Всё, больше не буду тебя мучить. Слушай.

И рассказала полковнику, уже без сокращений и приукрашиваний, всю историю об исчезновении Стэнна, наших поисках, эльфе и земном маге-менталисте, и, конечно же, Великом Шамане Николае Скворцове и его роли в сокрытии Жезла.

Игорь слушал поначалу с искренним интересом, а потом почему-то напрягся. И, хотя внешне он оставался сосредоточенно-внимательным, я видела, как нарастает тревога в его глазах.

Когда я закончила, он помолчал, чиркая ручкой по краю исписанного заметками листа, потом сухо спросил:

– Значит, не отпустить я его не могу?

– Не можешь, – согласилась я. – Изменится история. Гэттор найдёт Жезл, станет Властелином мира, и больше мы с тобой никогда не встретимся. Потому что нас просто уже не будет.

– Но это – большой риск. Экспериментов на людях ещё не проводилось.

– Риска нет, Игорь. Раз я с ним разговаривала, значит, всё пройдёт хорошо.

Полковник нахмурился, сжав губы, и мне показалось, что он ищет причины, благодаря которым сумеет запретить путешествие Николая. И досадует, что не может их найти. Да что с ним такое? Не замечала я раньше за ним такой нерешительности.

– А если он не согласится?

Игорь схватился за пришедший в голову вопрос, как утопающий за соломинку.