Побратим смерти

Мысли были дурацкими. Они очень часто возникают и у распоследних нищих, и у сильных мира сего после того, как те переживут сильный испуг. Да нет, не испуг. Животный ужас. Немногим удавалось остаться в живых после того, как они увидят живого кутруба. А ведь именно демон ночи вломился только что в его лабораторию, ибо только одному существу на свете нипочем всепожирающее драконье пламя — ибо, как известно, кутрубы рождаются из Черных пятен. Проклятых мест, выжженных драконами.

Нетвердыми шагами маг Воды подошел к Хелле.

Тело, не завершившее трансформацию, выглядело ужасно. Мешанина из плоти, на две трети человеческой, на треть волчьей. И уродливая голова, почти полностью оторванная от тела страшным ударом, висящая лишь на клочке кожи.

Впрочем, Хелла уже изменялась, как изменяется любой оборотень после смерти. Сейчас она понемногу превращалась в человека, утрачивая волчьи признаки. Была б в образе волчицы — осталась бы ею до конца. Но не успела перекинуться, и теперь она просто обычный человеческий труп. Безнадежно мертвое мясо… на котором по-прежнему неторопливо бугрились черные ожоги, живущие своей странной и страшной жизнью.

В коридоре за сохранившейся дверью бухали стальные сапоги — это на шум неслась охрана. Впредь она будет стоять прямо за дверями… Нет, в самой лаборатории! Человека четыре, в полной броне. Заговоренной. Причем обязательно не простые сержанты, а маги гильдии, в совершенстве владеющие боевыми заклинаниями. Да, этого точно будет достаточно.

Первым в лабораторию влетел, ни много ни мало, сам начальник охраны тренировочной базы. Здоровенный рыцарь, которому, чтобы войти в лабораторию, пришлось здорово пригнуть голову — иначе бы верхний косяк шлемом снес. За широкой спиной начальника охраны толпились латники.

— С вами все в порядке, мессир? — встревоженно поинтересовался рыцарь.

— Надеюсь, что да, Ксанг, — неуверенно произнес Никс. И добавил: — Немедленно усильте охрану периметра. Девчонку — в темницу, стеречь ее днем и ночью. Так, еще. Выделите штурмовой отряд, человек примерно полсотни. В деревне, что возле старого кладбища, найдите старосту. Он проведет вас к деревянной крепости в лесу. Есть подозрение, что там укрылись бунтовщики, разберитесь с ними. Да, и приведите сюда, в лабораторию, побольше рабов. Пусть приберут здесь все, чтоб пол блестел, словно ваш нагрудник.

— А с этим что делать? — кивнул рыцарь на труп Хеллы. — В огонь?

Никс поморщился.

При мысли, что останки оборотня будут корчиться в его печи, к горлу мага Воды подкатил тошнотворный ком.

— Прикажите своим людям выбросить это куда-нибудь подальше, чтоб никто не нашел, — приказал он. — А сами останьтесь. Я подробно проинструктирую вас насчет моей личной охраны.

* * *

— Ты хочешь, чтобы я проводила тебя до старых развалин?

Снайпер обернулся. И как это у нее получается ходить совершенно бесшумно? Ну, чисто кошка.

— Да. Там у меня спрятан… хммм… спрятаны доспехи и оружие.

— Мы же принесли сюда латы убитого стражника.

— Ага, вы принесли, — усмехнулся Снайпер.

Однако Ксилия не смутилась.

— Тогда ты был рабом. Сейчас — свободный человек, поэтому мы говорим с тобой на равных.

— Понятно, — кивнул Снайпер. — Издержки феодализма. Ладно, проехали. Так проведешь через лес?

— Той дорогой, что ближе к деревне, идти нельзя, — сказала внучка лесника. — Ее сейчас наверняка конные разъезды патрулируют. Придется в обход, через старое кладбище.

Сказала — и задумалась.

— Проблемы? — поинтересовался Снайпер.

— Возможно, — пробормотала Ксилия. — Плохое оно, то кладбище. Недавно деревенские там то ли вурдалака, то ли упыря видели. А где один нечистый появляется, там их вскоре обязательно целая стая будет. Значит, и кутрубы подтянутся непременно. Где мертвые шастать начинают, там и они тут как тут.

— Вурдалак и упырь не одно и то же? — уточнил Снайпер.

— Нет, — мотнула головой Ксилия. — Вурдалак — это неупокоенный мертвец, которого похоронили в проклятую землю, где он самостоятельно переродился и ожил. Бывает похож на человека, а бывает, что и нет. А упырей маги Земли вызывают из Обители мертвых. И если забывают отправить обратно, то труп начинает жить своей жизнью и жрать все, что шевелится.

— Все равно не понял. И тот, и тот — трупы. Разница в чем?

— У вурдалака нет души, — вздохнула Ксилия, словно мальцу разъясняя очевидное. — Это просто тупая хищная плоть, которую, правда, непросто уничтожить. Бездушного вообще убить сложнее, что мертвого, что живого. Но если отрубить голову, расчленить тело и закопать по частям, то вурдалак уже не встанет и со временем просто сгниет. С упырем на первый взгляд все проще, и в то же время сложнее. Даже если тело наполовину разложилось, душа у него есть. Только измененная, так как побывала в Обители мертвых. Упырь намного умнее и хитрее вурдалака. Он почти человек, только питается исключительно чужой кровью. Если труп недолго в земле пролежал, так и не отличишь с первого взгляда, живой перед тобой стоит или оживший мертвец.

— Убивать его как?

— Нужно поразить мозг или сердце. Это его не убьет, но, скорее всего, остановит ненадолго. Мертвый упырь считает себя человеком, и серьезные раны его… удивляют. Мол, как это? В голове топор торчит, а я жив. Вот тут и нужно его обезглавить. А еще лучше — применить казнь Z. Отсечь голову, разрубить туловище по диагонали через сердце, а потом отделить ноги. Тогда упыря можно и не закапывать, он уже точно не возродится.

— Понятно, — пробормотал Снайпер. — Есть душа, нет души — по-любому только расчлененка, только хардкор. Ну так как, поможешь за снаряжением сходить? Или, если не по себе от того кладбища, расскажи хоть примерно, как до него добраться.

— Даже если расскажу, не дойдешь, — мрачно сказала Ксилия. — Чужой ты лесу, сожрет он тебя и не подавится. Хорошо. Я надену латы и пойду впереди с луком. Ты идешь сзади след в след. Возьмешь дедушкин арбалет, я видела, что ты научился с ним обращаться.

— Ага, научился, — проворчал Снайпер. — Один болт в мишень, вот и вся огневая подготовка.

— Если умеешь стрелять, то, когда потребуется, — выстрелишь и не промахнешься. Хороший стрелок соединяется своим сердцем с сердцем оружия.

— Да-да, я это уже слышал, — задумчиво произнес Снайпер, вспоминая давно услышанные слова: «Если сердце ружья и сердце стрелка различаются, будет промах…» [4] Интересно, в этом мире тоже побывал мой старый друг Виктор Савельев, или это просто совпадение?»

Они вышли через час. Старый Вард походу не препятствовал — напротив, сказал:

— Идите. Мне одному надо побыть.

— Если опасность какая, в лес уйдешь? — поинтересовалась внучка.

— Уйду, — кивнул старик. — Непременно уйду.

4

Японский трактат «Школа ходзюцу Ватанабэ-рю».