Почти как три богатыря

Постояли богатыри, потоптались на месте, собираясь с духом, и так как на этой стороне великого моря не было ни стражников, ни шлагбаумов, оглянувшись напоследок на вмерзающий в лёд дракар, они решительно вступили в белое хрустящее безмолвие вечности.

* * *

На третий день путешествия богатырской троицы по заснеженным пустыням Аркфрики герои-богатыри продолжали упрямо двигаться в направлении своей цели. Стоял бодрящий мороз и мела пурга, уменьшая дальность прямой видимости метров где-то до восьмидесяти пяти-девяносто семи, но, несмотря ни на что, они шли вперёд.

– Мы в этой пурге, как ёжики в тумане, – сказал цыган, уверенно загребая по снежным барханам.

– В этой стерильной «морозилке» и глазу зацепиться не за что, – добавил Царевич и почти сразу «зацепил» что-то глазом. – Хотя вон там, слева по курсу, чернеет что-то одиноко.

– Похоже на парус! – приложив руку ко лбу, рассмотрел более зоркий Сероволк колышущееся на ветру полотнище.

– Странно! Откуда здесь парус? – тоже разглядел на белом фоне отчётливо видный большой кусок материи Царевич.

– Тайну откроет шарлотка, – произнёс бессмысленную хипплиерскую присказку Василевс Премудрый. – Пойдёмте, посмотрим, что это за парусник.

Смело направившись к находке, колдун увлёк за собой и товарищей.

– Это что за ерундовина? – обойдя вокруг непонятного сферического «паруса», наполовину надутого ветром, цыган остановился возле спутников.

– Это воздушный шар! – объяснил Премудрый. – Воздухоплавательное средство передвижения. Работает по экзотерическим законам физики. Принцип работы гениально прост: пар или тёплый воздух из аппарата в грузопассажирской гондоле поступает в шар, отчего конструкция поднимается вверх. Рулевой пропеллер ручного либо ножного привода позволяет управлять полётом. Интересно, как он здесь очутился и кто его сюда перегнал?

– Чего гадать, давайте найдём гондолу и тогда, может быть, узнаем что-то более конкретное, – предложил Иван Царевич и первым ухватился за полотнище шара.

Втроём с присоединившимися к нему подельниками они в два счёта оттащили плотную материю в сторону и обнаружили вместительную перевёрнутую корзину, до половины занесённую снегом.

– В такой гондоле можно по нескольку лошадей за раз перевозить, – переворачивая с товарищами корзину, в своём конокрадском репертуаре подивился её размерами цыган. – Ни фига себе! – опять удивился он, когда уже поставили гондолу на бок. – Здесь уже есть целая лошадь и под ней ещё какой-то замороженный чувак распластался.

– Вот вам и воздухоплаватели, – абсолютно точно определил последних обитателей корзины Василевс. – Что может быть страшнее, чем безвестная смерть среди айсбергов.

Менее сентиментальный Сероволк деловито огляделся, упёрся в окоченевший труп коня и, поднапрягшись, вытащил из-под него человека.

– Ох, ты! Это, оказывается, ещё и сарацин! – перевернул цыган мертвеца на спину. – Занесло же!

– Да нет, посмотри на черты лица, он не сарацин, скорее, он евландеец, просто долго пробыл в жарких широтах, – распознал Василевс в загорелой физиономии трупа его расовую принадлежность.

– Там на папины деньги он гулял, веселился бездумно, – пропел цыган, перевернув человека на живот, чтобы расстегнуть блестящую кирасу с надписью «Убил дракона – сохранил деревню».

– Яша! – скривился Царевич, разгадав мародёрские намерения цыгана.

– А что Яша! Он труп, ему всё по барабану, а мне «броник» ещё пригодится, – ответил Сероволк.

– Ничего, ничего, надевай и носи на здоровье, – посоветовал колдун. – Только, смею предупредить, дурная это примета, с мертвеца причиндалы донашивать. Такая амуниция беду навлечёт, как пить дать, навлечёт.

После такого напоминания Яков решительно отказался от кирасы, но не преминул профессионально обшарить карманы мертвеца и выудил на белый свет потрёпанную колоду карт.

– Гляньте, братва, «сарацин» ещё и картёжник! – развернул цыган веером колоду, в которой все «картинки», за исключением трёх валетов, сильно смахивающих на богатырскую троицу, были перечёркнуты красной чертой, и никто не придал этому факту значения. – Такое впечатление, что они ему для каких-то других игр нужны. Может, в «дурака» перекинемся?

– Хватит ёрничать, Яша, при мертвецах. Ладно, человека в расчёт не берёшь, над прахом лошади хоть бы не глумился, – пристыдил Премудрый цыгана.

И тут случилось первое чудо: «прах лошади» открыл глаза и слабо заржал. Моментально забыв про «жмурика», Сероволк переступил через него и опустился на колени рядом с очнувшимся от морозной спячки жеребцом.

– Братцы, гляньте, жеребчик ожил! – обняв за шею коня, радостно завопил Сероволк. – Надо развести костёр, обогреть, пока он бронхит или менингит не схлопотал.

Колдун с Царевичем спешно принялись за дело.

Спустя полчаса под перевёрнутой гондолой, укрытой сверху полотнищем воздушного шара, уютно трещал костёр, а вокруг этого, с позволения сказать, очага, кружком сидели Царевич, Премудрый, оправившийся от обморожения Искалибур (а как мы с вами прозорливо догадались, это был именно он) и, верхом на закоченевшем королевиче, Яков Сероволк. Лошадь изредка лизала обледеневшее лицо хозяина и, вздымая голову к верху, протяжно ржала.

– Может, он жрать хочет? – высказал предположение цыган, когда Искалибур в очередной раз прошёлся шершавым языком по ледяной рыцарской щеке.

– Идиот! Хватит уже! Не видишь, конь по хозяину скорбит, – накинулся на цыгана Василевс, так надоели ему неуместные шуточки конокрада.

Иван с теплотой посмотрел на Искалибура.

– Вот кто бы мог подумать. Скотина, а такая преданная, – погладил он лошадь по роскошной гриве, в которой, словно самоцветы, ещё блестели в бликах костра прозрачные льдинки.

– Тогда чего мы тормозим, – вдруг став серьёзным, произнёс цыган. – Давайте попробуем оживить её хозяина! У нас же есть презент Аликантронии – живая вода из заветного озера. Я думаю, случай подходящий. Заодно проверим на нём, есть ли побочные эффекты у напитка.

Товарищи, уже напрочь забывшие про диковинную жидкость, булькавшую где-то на дне колдуновской походной сумы, заметно приободрились.

– А что, чем чёрт не шутит! – молодецки ударил тростью по мертвецу Василевс, и, с начавшего скоропостижно оттаивать рыцаря потекли весёлые ручейки.

– Ты что, мог так и жеребца «разморозить»? – собрался уже закатить скандал Сероволк, полчаса своим телом с одной стороны и костром с другой, отогревавший Искалибура.

– Ни в коем случае! – ответил колдун. – Живое согревают только живым, а колдовством можно только «мясо» разморозить. Принцип «магической микроволновки»!